Расколдуйте это немедленно! - Гаврилова Анна Сергеевна

Я отрицательно мотнула головой.

— Не могла. Серьёзно. Колдовство исчезло, и мне было необходимо вымыться. И одежду застирать, и пить хотелось жутко.

— Исчезло, говоришь? — недоверчиво переспросил компаньон и, прищурившись, проехался по мне изучающим взглядом. — А я-то всё понять не мог, почему в нападении обвиняют девушку, а не чудовище. И если бы ты не была единственной особью женского пола на вверенной мне территории, никогда бы не догадался, что речь о тебе.

— Единственной?

— Это мужское общежитие, Маша, — напомнил призрак. И укоряюще продолжил: — Пока ты тут спала, они все чуть не передрались.

— Кто «они»?

— Эльфы с оборотнями, конечно, — ответил Терри, и хотя лицо было скорбным, в голосе прозвучали нотки удовольствия.

Я нахмурилась, не понимая, и ночной смотритель объяснил:

— Девушка Риза напала на Ларрэйна, причинив тому физическое увечье. Ларн предъявил претензию, а Риз и все его друзья возмутились, потому что девушки у Риза вообще нет и тем более её нет здесь. Следовательно, обвинение — клевета. С другой стороны, пропали котлеты, и так как от Ларна пахло именно ими, а на его штанах было обнаружено жирное пятно, то эльфу предъявили обвинение в краже. Ларрэйн, само собой, отпирался. Ещё ему хватило ума заявить, что он такую гадость даже под страхом голодной смерти есть бы не стал.

Терри замолчал, а я представила всю эту картину в лицах и начала хихикать. Эх, жаль, что пропустила!

— А что за увечье?

— У Ларна на затылке теперь очень большая шишка, — пояснил Терри. — Эльф утверждает, что шишка сильно болит.

Конечно, грешно смеяться над такими вещами, но я улыбнулась. И тут же услышала:

— Ничего весёлого, Маша. Они ругались так, что чуть до коменданта не дошло. А если господин Ниэль прознает о нападениях и кражах, то начнёт расследование, которое никому не нужно. Поэтому умоляю тебя, сиди потише.

— Потише? — Я фыркнула.

Ведь сам же начал с того, что у нас договор, по которому, кстати, я обязана портить жизнь местным обитателям, а теперь…

— Мы заключили договор, — напомнила уже вслух.

— Да, — отозвался Терри, — но…

Внятного ответа у ночного смотрителя не нашлось, и он замолчал, надувшись. Я же просияла радостной улыбкой и отбросила одеяло, чтобы встать. Спустила на пол одну ногу, потом вторую, и лишь теперь поняла, что огни освещения не зажглись, а я, тем не менее, всё вижу.

Я? Вижу? Так, подождите. Стоп, стоп!

Прикосновение к липу, и радость от маленькой победы над эльфо-оборотнями как волной смыло. Я взвилась на ноги, ощупала лицо ещё раз и лишь чудом умудрилась не заорать.

Взгляд на вытянутую руку, и снова тишина, но губу я прикусила, кажется, до крови. Замерла, пытаясь справиться с шоком, а когда первые эмоции отступили, выдохнула жалобно:

— Опять?!

Вот теперь магическое освещение заработало, озарило каморку мягким светом, давая лишнюю возможность убедиться. Мои руки вновь были покрыты чешуёй и увенчаны острыми когтями, ноги тоже стали чешуйчатыми, а лицо…

— Что опять, Маша? — забеспокоился призрак.

— Я опять чудовище! — Мне очень хотелось зарыдать. Устроить самую настоящую истерику с подвываниями — благо даже сочувствующий зритель имелся. Не очень, кстати говоря, удивлённый моим заявлением. Словно чего-то такого и ожидал.

Нет, к зеркалу я не пошла, и так зная, что именно там увижу. Но самое мерзкое — очки, которые вчера сняла и отложила подальше, были на месте. В смысле, вернулись! И опять приросли к коже, прочно закрывая глаза.

Лучше бы я их вчера разбила! Хотя…

Неизвестно ещё, как бы смотрелась модифицированная физиономия с обыкновенными человеческими зенками. Да и вероятную уязвимость глаз следовало принять в расчёт — ведь прочность серой шкурки уже неоднократно попробовали и на клык, и на коготь. Ночное зрение опять же. Так что, если уж бродить неведомой зверушкой по полной агрессивных элементов общаге, то лучше в очках. А если ещё раз подумать, то в натуральном виде вообще не стоит отсвечивать.

Во-первых, опознают и наваляют за сожранные котлеты, шишку ушастика и провоцирование свары. Во-вторых, одинокой девушке против целого общежития скучающих парней никакой молоток не поможет, а надеяться, что только Ларн тут озабоченный, слишком глупо. Вон, один из приятелей Карвила даже на чешуйчатую грудь яйцекладущей твари клюнул.

Так что до возвращения домой лучше уж в шкурке похожу — целее буду. И вообще стану лапочкой и шалить буду исключительно под бдительным присмотром компаньона.

Конечно, во всех этих рассуждениях была доля самообмана — мол, не так плохо обратное превращение, как кажется. И даже не трагедия вовсе, а подарок судьбы. Нужно только взглянуть под правильным утлом.

Немного приободрившись, я решила понапрасну не грустить и не тратить время на рефлексию. Лучше похулиганить немного и освоить возможности мышиного облика. Вон как я вчера в воздухе зависла, а ну как сегодня по-настоящему летать смогу? Здорово ведь?

Но сперва поесть надо! А для этого пробраться на кухню — на любом этаже, кроме этого — и что-нибудь неприметное утащить. Хотя нет, не на любом — я же вчера на третьем два десятка яиц уволокла.

Кстати!

— Терри, — начала заискивающе, — а ты ход на чердак не нашёл?

— Нет! — отрезал призрак. — И даже не пытайся туда соваться, Маша.

— Но…

— Никаких но! Чудовище вчера разбилось и больше не должно никому попадаться на глаза. Отныне все вылазки под моим строгим контролем — нам не нужны новые случайности.

Логично. Но до чего же обидно! Я ведь так старалась. Это как три часа печь блины, выйти на минуточку и, вернувшись, обнаружить, что их все сожрали.

— Ну, Терри! — пришлось опуститься до нытья.

— Нет!

Вот за занудство и непреклонность его и укокошили — стопудово.

— Ну давай ты хотя бы сам посмотришь, что там и как, а? И мне расскажешь.

Антерран задумался, под моим преисполненным надежды взглядом побарабанил полупрозрачными пальцами по полупрозрачным же плечам, поплавал туда-сюда по комнатушке и, наконец, вынес вердикт:

— У меня есть идея получше. Была в запасниках одна вещица… Я, конечно, после смерти ничем таким не пользовался, но, может, и получится.

— Какая вещица? — оживилась я. — Мантия-невидимка, как у Гарри?

— Какого ещё Гарри? — удивился призрак. — Не верь шарлатанам, Мари, невидимости не существует, — включив лектора, принялся вещать он. — Есть только отвод глаз разной степени эффективности. Но для любого из заклинаний нужны знания. Навыки, которых у тебя, Маша, нет. Амулеты требуют постоянной подпитки магией — что тоже нужно уметь. А артефактов такого рода и вовсе ограниченное количество. Я знаю только один, но он заперт в сейфе у милорда Бонаэля.

— Тогда о какой вещи ты говоришь? — поспешила я перебить занудствования Терри.

— Пойдём, — вздохнул он, нехотя прервав просвещение тёмной в вопросах колдовства особы, и степенно поплыл к выходу из убежища.

Нужный нам предмет обнаружился всё в той же замечательной кладовой — это был стеклянный шарик сантиметров пятнадцать в диаметре. Ничем не примечательный, пыльный и задвинутый в самый угол нижней полки. Объяснять, что это, Антерран отказался — не иначе как в отместку за нежелание оценить его талант рассказчика. Он проводил меня обратно в тайную комнатушку и велел ждать, сколько бы это ни заняло времени. Возразить и пожаловаться на голод шанса мне не представилось — выдав ЦУ, призрак ввинтился в потолок и исчез.

Время потянулось растаявшей жвачкой. Чтобы хоть чем-то отвлечься, я решила заняться починкой джинсов и рубашки — иглу и нитки позаимствовала всё в той же бездонной кладовке. Конечно, можно было бы выбросить эту рвань, но в запасниках общежития и прачечной не нашлось ничего совпадающего по цвету с моей чешуёй, а разбавлять беспросветную серость пока не стоило. Мне ведь всё ещё предстояла диверсионная деятельность в стане врага. Но оказалось, что шить не придётся — вместе с серостью к одежде вернулась и целостность. И даже сухость. Так что я просто переоделась и принялась медитировать на «хрустальный» шар, как заправская гадалка.