Мстительные духи (ЛП) - Хейс Роберт

Харуто вздохнул и прошел мимо сцены. Они могли думать, что это было его виной, если хотели. Он уже знал страх и ненависть других. Впереди взорвалось здание, обломки упали на заснеженную улицу. Люди кричали, некоторые выбегали из домов с детьми или вещами, бежали к Харуто. Другие стояли вокруг, пытаясь понять, что случилось. Никто из них не мог видеть. Даже Харуто видел только мерцающее пятно, но он видел шаги. Сотни отпечаток копыт на снегу. Женщина побежала к разрушенному зданию, может, знала людей внутри. Харуто позвал, но было поздно. Невидимое существо бросилось, поймало ее в пасть и порвало женщину пополам, кровь залила существо, на миг стало видно кошмарную многоножку.

Солдаты охнули в ужасе. Женщина с дырой между зубов, слишком храбрая для своего блага, поравнялась с Харуто, держа копье наготове.

— Поразительно! Что это? — спросила Кира.

Янмей взглянула на нее.

— Кто-то только что умер, Кира.

— О, — юная онрё понизила голос. — Простите. Что это?

— Омукадэ, — сказал Гуан. — Это твое, старик.

Омукадэ сжался и прыгнул в другое здание, пробил его бронированной головой. Мужчина закричал, омукадэ отпрянул, обвил невидимым телом беднягу и сдавил его, забрызгивая себя кровью. Женщина за ними завыла и упала на колени в снегу.

Харуто вытащил катану.

— Шики, — дух прыгнула в меч, клинок стал алым. Харуто опустился на корточки и напрягся, омукадэ повернул кровавую голову к нему.

Он бросился. Харуто побежал навстречу. Большая голова щелкнула пастью. Харуто отшатнулся от сильных челюстей и вонзил Шики в экзоскелет монстра. Клинок легко рассек броню, и он открыл большую рану в его боку.

Омукадэ застыл, тряхнул окровавленной головой и оскалил огромные клыки. Харуто опустился на корточки и приготовился вонзить клинок снова, но ноги духа не выдержали, он рухнул кучей, от которой поднимался пар. Он скоро угаснет, его связь с землей была разрезана. Через минуты он станет воспоминаниями и болью тех, кто горевал по его жертвам. Он не отправил омукадэ к Оморецу, но убил его Шики, так что он вернется на небеса, а не останется на земле в поисках нового тела. Он вытер Шики об снег, убирая кровь.

— Это было невероятно! — закричала Кира, тормозя на снегу рядом с Харуто. Она глядела на омукадэ, почти дрожала от восторга. — Я думала, он тебя схватит, когда он бросился, но ты скользнул в сторону.

Он взглянул на девушку.

— Ты можешь его видеть?

— Конечно, — сказала Кира. — А ты — нет?

Янмей и Гуан подошли к ним. Старый поэт был с красным лицом, держался на расстоянии от омукадэ, но тоже был в восторге.

— Как только я найду слова, поэма будет потрясающей.

Янмей держалась лучше. Она сжимала нагинату наготове.

— Мы можем помочь?

Харуто покачал головой.

— Если только в том оружии не прячется дух-спутник, — он прошел мимо угасающего тела омукадэ, посмотрел на небо и тучу там. — Мне нужно найти источник всего этого. Омукадэ не приходят в города. Они предпочитают пещеры, где могут ждать в засаде. Что-то манит духов в Миназури, и пока я не найду и остановлю это, они будут приходить.

Стражи подошли ближе, остерегаясь мертвого ёкая и оставленных им тел, но следя за Харуто и другими. Харуто даже удивило то, что они больше боялись судьи, чем невидимую многоножку, пожирающую людей.

— Что дальше? — спросил Гуан.

Харуто указал Шики на небо.

— Я верну свет в город, — он улыбнулся и шагнул вперед. — Я называю тебя акашита, — крикнул он туче. Молния затрещала в темных складках, на миг появилось искаженное лицо, большое и злое. А потом туча стала двигаться, вихрь тьмы опустился к земле.

* * *

Туча пульсировала, бурлила, толкая все больше массы к земле. Она затопила улицы чернильной тьмой, поглотила большой труп омукадэ. Окна в ближайших домах разбились от давления, деревья сорвало с петель, земля дрожала. Большая фигура вышла из тучи. Гуан жалел, что чернил не было под рукой, ведь этот монстр был достоин рисунка. Он был в облике человека, но выше двухэтажных домов на улице. Его тело было бушующей тучей в облике мужчины, но пыталось вырваться из этой формы. Его ладони с когтями волочились по земле, оставляя вмятины. Его лицо было наполовину человеческим, наполовину чудовищным, с выпирающим волосатым подбородком, плоским носом и большими глазами, почти белым, кроме крохотных темных зрачков. Он провел толстым красным языком по острым зубам, молния трещала глубоко внутри.

— Зараза, — сказал Харуто. Шики вылетела из клинка и скрылась в рукаве его кимоно. Он потянулся поверх плеча за посохом огня.

— Это источник скопления духов? — спросил Гуан.

Его старый друг повернулся с муками на лице, этого ответа ему хватило.

Гуан почесал неровную бороду.

— Ясно.

— Это ёкай, — сказал Харуто. — Сильный, но он не мог притянуть сюда других духов.

— Я могу помочь, — сказала Кира. Она улыбалась и подпрыгивала в восторге.

— Нет! — Харуто крутил в руке посох огня. — Ты будешь мешаться. Всем отойти.

Кира перестала подпрыгивать, надулась и сжала кулаки. Янмей опустила ладонь на плечо девушки.

— Это опасно, Кира.

Девушка вздохнула, выглядя как щенок, у которого забрали любимую кость.

— И я такая.

— Ты готова? — спросил Харуто. Шики свистнула с дрожью. — И я, — и он побежал к акашите, уже крутя посох для первого удара.

Акашита взмахнул ладонью с когтями в сторону Харуто, и Харуто отскочил в сторону. Он махнул посохом в сторону ноги акашиты, но посох прошел сквозь нее, тьма почти не дрогнула. Харуто разогнался и пронёсся вперед. Акашита ударил ладонью по боку Харуто, отбросил его в ближайшее здание, его ремень посохов порвался от удара об деревянную стену. Гуан скривился, старик упал на заснеженную брусчатку, перекатился и остановился. Он быстро поднялся, но явно был ранен. Его спина была в крови, плащ порвался, едва держался на шее, а кимоно было разорвано выше пояса. Харуто вонзил первый посох в землю и крикнул:

— Огонь, — а потом схватил посох земли и бросился вперед, полоски плаща и кимоно трепетали за ним.

Худшими моментами для Гуана было, когда он смотрел, как его друг бился с ёкаем, и знал, что не мог помочь. Он знал, что Харуто не умрет, ведь не мог. Гуан много раз видел доказательство, но он знал, что каждая рана будет болеть. И всегда был шанс, хоть и мелкий, что бессмертие Харуто подведет его. Гуан не понимал тайны богов и духов, и кто знал, когда и почему шинигами уберет проклятие Харуто?

Харуто провел посохом земли по руке акашиты, потревожив его облачный облик, вонзил посох в землю и крикнул:

— Земля, — он потянулся за следующим, но его не было на его спине. Остальные остались в снегу, где порвался ремешок. В миг его смятения ёкай взмахнул большой ногой с когтями, сбил Харуто с ног и придавил его к земле. Харуто закричал, но вопль оборвался, воздух в легких кончился. Гром раздался в темных тучах сверху, молния сверкала в груди и лице существа.

Огонь вспыхнул рядом с Гуаном, Янмей пробежала мимо. Клинок ее нагинаты пылал.

— Янмей, нет! — закричала Кира, бросилась вперед, зеркальные кинжалы сверкнули в ее руках.

— Оставайся там, Кира, — крикнула Янмей, не оглядываясь. Она рассекла ноги акашиты, пробегая мимо. Ее клинок прошел сквозь ёкая, но огонь отгонял тучу, темный пар шипел от жара. Она развернула оружие и ударила по ноге, прижимающей Харуто к земле. Облако задрожало, и Харуто откатился и вскочил рядом с Янмей.

Кира топнула ногой по снегу.

— Она не должна использовать технику. Это опасно для нее.

Гуан посмотрел на нее и почесал бороду.

— Ты еще узнаешь, что родители готовы рисковать всем, чтобы защитить свое дитя.

Кира взглянула на него, стиснув зубы, хмурясь, а потом отвела взгляд.

— Меня не нужно защищать. Она должна дать мне помочь, — Гуан думал, что слышал, как трещит стекло.

Возраст беспощадно забирал силы Янмей. Она боролась, тяжело дыша, замедляясь. Харуто вонзил посох металла, откатился от ёкая и схватил посох воды со снега. Янмей отвлекла акашиту, ее пылающая нагината была опаснее для духа, чем посохи Харуто.