Владыка Нового Мира 2 (СИ) - Злобин Максим

Хотя, возможно, её тайны я узнаю раньше, чем она мои. Ведь всё прошло по плану, и душа графа сейчас находилась на переправе. Я навестил его лишь на пару минут. Как мог успокоил, сообщил что его сын жив и на всякий случай попросил ни за что не приближаться к грёбаным Весам. Лица своего при этом не открывал и пока что оставил под капюшоном. Вот он, должно быть, удивится…

Вот так. На большее у меня сегодня моральных сил не хватило, да и Голубицкому есть о чём подумать, так что диалог с графом мы продолжим после. И вообще! Не о нём сейчас речь, вернусь к хронологии событий.

Дальше была эвакуация.

Машину отволокли в кювет и бросили, тела погрузили на карету скорой и увезли. Напоследок Андрей Семёнович рассказал нам куда именно в городе доставить груз, дал свои контакты и на этом всё, расход.

Мы в данной ситуации люди маленькие, и большим людям не до нас.

— Спасибо.

Официантка поставила перед нами поднос с разномастными колбасами и жареной картошкой. Согласно меню, эта доска представляла собой блюдо на большую компанию, и даже с первого взгляда становилось понятно — втроём обожрёмся. Батяня взял вилку и принялся разламывать колбасы, чтобы перепробовать всё.

— А я думал, что вомбаты травоядные, — ляпнул Женёк просто чтобы что-то ляпнуть.

Батяня не оценил. Батяня резко воткнул вилку в деревянную столешницу, язвительно спросил:

— А что ещё ты думал? — и подскочил со стула с явным намерением бычить. — Что ещё ты знаешь об анатомии моего народа?

Ну… тут всё понятно. Безо всяких сомнений речь сейчас зашла о том, что вомбаты ввиду некоторых особенностей кишечника гадят аккуратными такими кубиками, — если на их грани нанести точки, то ими вполне можно сыграть в кости. И шуткуют люди об этом столь часто, что вомбатов оно уже задолбало.

— Ну же, Удальцов⁉ Скажи мне! Что ещё ты думал, а⁉

А Удальцов в ответ лишь устало вздохнул. Затем зажмурился, прогоняя сон, наколол картофелину и принялся её меланхолично жевать. Уж кому-кому, а этому великану бояться нападения пушистого пуфика точно не приходилось. Да и меня вся эта сцена не сказать, чтобы как-то встревожила.

Это мы сейчас просто на нервах все. Замученные дорогой выбились из сил, ага. Взрыв ещё этот, и трупы, и новый город. Впечатлений у ребят масса, вот Батяня и пылит по всякой херне. И все всё прекрасно понимают.

— Извини, — сказал Батяня и бросил плюшевую задницу обратно на стул. — Я это самое…

— Да забей, — отмахнулся Удальцов, затем мельком глянул на часы и спросил: — У нас какие планы дальше?

— Ночуем и обратно, — ответил я.

— А мост⁉ — Батяня со всей дури приложил кулаком по столу. — А мост мы что, б***⁉ Не посмотрим что ли⁉ — снова поймал себя на беспричинной ярости и сбавил тон. — Кхм… простите. Я просто подумал, что раз уж мы в Рубежном, то надо бы достопримечательности осмотреть. А то ведь когда ещё придётся?

— Вообще логично, — кивнул я. — Женёк, ты как?

— Э-э-э, — пожал тот плечами.

— Батянь, давай по обстоятельствам, ладно? Если после колбасок кто-нибудь из нас найдёт в себе силы и желание прогуляться с тобой до моста, то обязательно.

— Забились, — кивнул вомбат, залпом добил пивную кружку и принялся вертеть головой в поисках официантки.

Так вот…

Мост, который так хотел посмотреть Батяня, на самом деле так себе сооружение с точки зрения эстетики. По сути, это кусок четырёхполосного шоссе на подпорках, что пересекает Нерку. Треснутый местами асфальт, расписанные гадостями железные листы вместо перил и типовые фонари формата железная балка с лампочкой.

Но место это действительно знаковое. Ведь что такое Рубежный?

Небольшой городок, — именно здесь мы сейчас и находимся, — крепость на берегу и мост к крепости на другом берегу. А построили всё это великолепие здесь именно потому, что это единственное известное человечеству место, где Нерку можно перейти вброд.

Причём человека-то обязательно снесёт течением, а вот орка…

Короче говоря, именно здесь проходит бывшая граница Российской Империи, за которой иномирье открывается с другой, более опасной своей стороны.

— Ах-ха-ха-ха! — раздался взрыв смеха у нас за спиной, за ним хлопок и в горку нашей картошки прилетела пробка от шампанского.

— Батяня, сидеть! — рявкнул я на упреждение.

Пробка прилетела случайно. Точно. Заранее траектория её полета была ведома лишь ей одной; никто нас не собирался ни унижать, ни обижать, ни подшучивать над нами. Просто господа гусары гулять изволят, а господ гусар в Рубежном трогать не моги.

— Извините, ребят! — крикнул кто-то из шумной компании, на что вомбат оглянулся и вполне дружелюбно махнул ребятам рукой.

Пронесло.

И да, вот он! Сорок первый гусарский полк Его Величества. Возможно, последние в этом мире люди, которые служат императору Российской Империи. А хотя… чёрт его знает на самом деле, как тут всё устроено. Два года прошло, и скорее всего они теперь сами себе государство.

Но государство крайне полезное!

А дело вот в чём: после Исхода генерал-командующий полка, — матёрый вояка старой закалки с простецкой фамилией Иванов, — оказался на таком же перепутье, как и все остальные. Господин наместник тянул его в свою сторону, Младшие Сыновья в свою, и каждый мечтал заслужить его лояльность. В конце концов! С полком обученных на практике солдат захватывать власть куда сподручней, чем без него.

И вроде бы поначалу генерал начал проявлять симпатию к Бахметьеву, но дальше произошло невообразимое и непредсказуемое. Беспрецедентное, блин, проявление воли.

Иванов не тая заявил, что вокруг него собрались одни ублюдки, и что принимать участие в этом цирке он не собирается. А затем одним днём увёл гусар из Столицы — сюда, в Рубежный, защищать человечество. И человечеству не осталось ничего другого, как быть благодарным, ведь угроза агрессивно-настроенных рас иного мира стояла всегда.

Первый год после Исхода людям было особо не до переселений, но сейчас, — судя по тому, что мы увидели на оживлённых улицах, — народ в Рубежный потянулся. Так что я не сомневаюсь — со временем здесь наладят полную автономию, ну а потом…

Посмотрим. Иванов не вечен, а новая метла станет мести по-новому, и кто знает, что станет с городом в дальнейшем?

Ну да ладно.

— Так, — Женёк промокнул губы от колбасного жира салфеткой. — Вы как хотите, а я спать пошёл…

Но не успел он встать из-за стола, как к нашему столику подошли два официанта — парень и девушка. Парень держал на руке банкетный поднос; настолько огромный, что ему даже приходилось страховать его второй рукой. Девушка же была налегке. Улыбнулась, игриво подмигнула нам всем, а затем начала шустро-шустро переставлять стопки с подноса на стол.

Красные, жёлтые, синие, зелёные; часть прозрачных, часть слоёных, часть с «медузами» или даже на вид острыми каплями чего-то перечного. С солёными бортами, с сахарными болтами, с коктейльными вишенками и мармеладными мишками на дне. Из всей этой красоты наверняка я узнал только старые-добры «Б-шки». Те, что «52» и «53».

— Прошу прощения, — сказал я. — Но мы это не заказывали.

— Это подарок, — улыбнулась девушка.

Нихрена себе подарок! Официантка не успела выставить перед нами даже половину, а тут уже столько всего, что можно нечаянно уйти в алкогольную кому.

— Кхм… простите, а я могу узнать, от кого нам прилетели такие щедроты?

— Конечно. От во-о-о-он того столика! — девушка указала пальчиком мне за спину, а я обернулся и…

— Привет, Харитон Харламов!

Будто каноничный злодей, в самом тёмном и мрачном углу таверны сидел Рой и махал мне сразу всеми своими лапками…

Ночь. Луна. Красота.

Чуть вдалеке антропоморфный вомбат ссыт в реку с моста.

Грубая поэзия нового мира…

А гусары, к слову, вообще не против такого явного административного правонарушения. Гусары заняты — внезапно перехотевший спать Женёк что-то увлечённо рассказывает им, а те чуть ли не покатываются со смеха.