Нам здесь (не) жить (СИ) - Зонин Сергей "Серая Зона"

— Странно, что они пропустили внутрь всех, включая и боевые машины, — заметил по радио Датч. — Даже для Роанапура, где без ствола и в туалет не ходят, эта колонна — серьёзная огневая мощь. Её конечно не хватит на захват и удержание всего города, но любого объекта в нём — точно. А уж здесь…

— Во всяком случае перебить защитников на стенах и открыть ворота с такой силой точно можно, — согласился в нашей машине Ли Вэй. — И принц не может этого не понимать — что пригласил не одного троянского коня, а целую кавалькаду. Неужели он так сильно верит в заложников?

— Сомневаюсь, — процедила Реви. — То есть заложники, конечно, местным подонкам самоуверенности добавляют. Но тут есть что-то ещё. У меня этого места мурашки по коже. Держите ухо востро, болтуны.

Пока машины ехали по улицам, все проходы были оцеплены легионерами — так что незаметно ни к нам, ни от нас ни одна мышь не проскочила бы. Но когда мы въехали в портовый склад, там уже ожидали сотни крепких мужиков, готовых забрать мешки с зерном — и проконтролировать их всех было совершенно невозможно, учитывая, что они должны были заходить и выходить в машины постоянно.

Один из грузчиков пронёс под одеждой пергамент с письмом от сенатора. Другой через полчаса унёс ответное письмо от японцев. И ещё парочка спустя час вынесла в одном из мешков с зерном рацию, генератор к ней и инструкции по пользованию тем и другим.

Генерал Хазама выглядел крайне недовольным. Ну, формально он, конечно, держал морду кирпичом, как умеет любой японец. И даже армейский матерный не использовал — только идеально отточенные бюрократические формулировки. Но при этом от него фонило раздражением, как радиацией от тонущей АПЛ. И как солдат солдата я даже могла его понять. Никто не любит, когда в планирование боевой операции вмешиваются гражданские шпаки, да ещё иностранные. Но поделать он ничего не мог — наблюдение за каждым применением оружия было нашей непосредственной обязанностью в Особом Регионе. И лучше заранее согласовать такие действия, чем потом расхлёбывать последствия сотни рапортов, которые мы можем написать.

— Итак, согласно донесениям так называемой «фракции мира» в Сенате Садеры — мы не знаем, насколько это название соответствует содержанию — принц Зорзал днём передвигается по городу, посещая различные учреждения, а ночь проводит в собственном дворце. Оба варианта достаточно сложны как для ракетного, так и для артиллерийского удара. В первом случае мы можем спровоцировать слишком много ненужных сопутствующих потерь, так как придётся обрушить едва ли не всё здание. Во втором — небольшая низкоконтрастная цель, постоянно меняющая свои координаты.

— Что насчёт вертолёта на бреющем и короткой очереди из автопушки? — спросил кто-то из штаба.

— Не получится, — покачал головой представитель летунов. — В средневековом городе нашего мира — запросто, любую цель. Но учитывая, сколько над городом этих их виверн… Нужно не меньше вертолётного полка и не меньше получаса на бой, чтобы через них прорваться. За такое время цель успеет спрятаться.

— А если использовать снайпера? — спросила я.

На меня посмотрели так, как будто с ними заговорил кактус.

— Как средство поражения — это, пожалуй, оптимально, доказано ещё Освальдом, — задумчиво сказал руководитель японской спецгруппы. — Но как его доставить в город и где разместить? Человек в маскхалате… Да пусть даже просто с винтовкой — будет слишком сильно бросаться в глаза по сравнению с местным населением.

— Доставить с очередной партией еды. Переодеть в местного. Винтовку — в разобранном виде в мешке с едой. Попросить наших местных союзников разбить шатёр на крыше какого-нибудь дома. Я уверена, что в «партии мира» найдётся хоть один человек, владеющий домом недалеко от маршрута Зорзала.

— Это, пожалуй, организовать можно… Но тогда понадобится исполнитель европейской внешности. Монголоиды и негроиды в этом мире встречаются, но конкретно в Садере — слишком редки. У вас есть знакомые наёмники-европейцы с опытом снайперской работы? Которые доедут сюда хотя бы за неделю?

— Ну, — я пожала плечами, — одного из них я видела сегодня утром. В зеркале.

Глава 64. Говорят, царь — ненастоящий!

Not just swords, but words as well,

Bridges built where strong ones fell.

A soldier’s path is carved in stone,

But strength is more than steel alone.

Stand with pride, fight with grace,

Shield my land, protect my place.

Though fate may turn, though kings may fall,

My oath remains — I give my all.

Through fire, through fear, through shattered schemes,

I fight not just for war, but dreams.

For those I lead, for those I trust,

I wield my blade because I must.

Blade in hand, yet heart still free,

A path beyond just victory.

Through battle’s end, through kingdom’s call,

With steel and honor, I stand tall.

Mianbao, Stand with Pride (Bozes’s Song)

Не воспринимая мир как должное

Беру всё в свои железные руки.

Чувство абсолютной свободы ложное

У вас, жиром заплывшие суки.

Спичкой горящая нетерпимость,

В удовольствия превращается тихий стон,

Когда огнём пылающая справедливость

В квадрат возводит попранный вами закон.

Я знаю каждую тварь из вас поимённо,

Мною просчитан вашего скотства вес

Мы всех найдём, я и чернознамённый,

Громящий улицы людской бес.

К перекошенным грязью денег лицам

Поднесу факел первобытной злобы,

Я нахрен ваш доктор, будем теперь лечиться,

Не поступали так никогда больше чтобы.

Дельфин, «Иду искать»

Ёсида Цунэо, позывной «Кастер»:

Не могу, положа руку на сердце, сказать, что мне совсем не было страшно отправляться в лагерь противника, который уже устроил в Токио резню, далёкую от любых представлений о гуманности. Особенно когда парней рядом нет, из вооружения — только пистолет, а из защиты — только бронежилет второго класса. Ничего лучше под одежду медика не спрячешь.

Да, нам гарантировали неприкосновенность, но её гарантировали также и пленным гражданским. А мы отправились в Садеру именно для того, чтобы эти гарантии сделать чуть более реальными. То есть по умолчанию подразумевалось, что местный диктатор так или иначе попытается нас на кривой козе объехать. Например утроить число заложников. И это ещё относительно хороший вариант.

Но лучший вариант в таких ситуациях — не пытаться подавлять страх (вытесненный в подсознание, он может спровоцировать даже больше неадеквата), а извлечь из него пользу.

Нет, страх сам по себе не подскажет, откуда ждать ножа или выстрела. Какого-либо мистического чутья у меня, несмотря на позывной, не было. Но страх помогает не расслабляться, обостряет все самые обычные пять чувств. Заставляет почаще оглядываться по сторонам. А вторая выгода от него, что он упрощает маскировку, делает актёрскую игру более правдоподобной. Вполне естественно, что гражданский психолог, окружённой толпой людей, которая по нашим меркам — буйные сумасшедшие с холодным оружием, будет чувствовать себя не очень комфортно. Мои коллеги, отправленные к другим рабам, испытывают то же самое. И мне желательно как можно меньше выделяться на их фоне.

Нет, диплом специалиста по кризисной психологии у меня самый настоящий. А то, что психология военная — так тут среди сотни присланных специалистов, гражданских — не больше двух десятков. И те в основном работали в полиции или в спасателях. Человека совсем необстрелянного сюда не пустят. А многие и сами пострелять при необходимости могли. Но всё-таки они в основном применяли оружие только в тире, сдавая ежегодные нормативы. Я же был переговорщиком разведгруппы сил специального назначения. И вот это маленькое различие мне следовало от тюремщиков любой ценой скрыть.