— Стараюсь. Отдохни, няша. Здесь никто нас не потревожит.
Я задремал, но Хильда через пару минут завозилась рядом.
— Извини, Тимофей. Переволновалась за этот день, не могу заснуть. Вспоминаю этого Аспида — прямо злость берёт, как он меня одёргивал… И как объяснял нам, что только маги имеют право ездить за Грань… Неужели они с такой философией и вправду рассчитывают выйти на хаб? Совсем с ума посходили…
— Вот и я тоже прифигел. Для таких финтов план нужен совсем уж хитрый.
— И опять мы возвращаемся к той «антенне», с которой всё началось…
— Если она нам сейчас приснится, не удивлюсь.
Но ничего такого нам не привиделось. Может, из-за того, что спали вполглаза, а может, из-за переизбытка флюида, который мы притянули в смерче и ещё не успели переварить для внятных картинок.
К рассвету между холмами скопился зябкий туман. Но солнце его рассеяло, поднявшись над горизонтом. Вернулись краски, а воздух быстро прогрелся. Опять подкрадывалась жара. Мы вернули лишние вещи в сумки.
А вскоре появились и местные.
Чей-то аэрокар летел в сторону хребта — не прямо над нами, но мы его увидели. Взобравшись на холм, мы стали махать, и нас заметили тоже. Сверкающе-белая летающая машина заложила вираж и села в десятке метров от нас.
Бесшумно поднялись двери, вылез поджарый мужик за сорок:
— Привет, ребята. Вы целы? Борозду вы неслабую пропахали.
— Живы-здоровы, — ответил я. — Но электроника вся накрылась, управление отказало. И телефоны разряжены, как назло.
— Ничего страшного. Позвоню сейчас в город, вызову аварийщиков. Вы в город летели? Есть там у вас знакомые?
— Ребята из ретро-клуба. Ну, вы же видите, какая у нас машина.
— Ага, забавная. Жаль, что так получилось. Этим ребятам звякнуть?
— Да, если можно. Вот их визитка.
Он сделал два звонка. Назвал аварийщикам наши координаты, которые посмотрел на своём радаре, затем набрал номер с визитной карточки и протянул мне трубку.
— Доброе утро, Поль, — сказал я. — Это Тимофей. На днях с тобой виделись, возле орбитального лифта.
— Рад тебя слышать! Буквально вчера про вас говорили. Парни из клуба фотки вашей машины чуть ли не по пикселям разобрали, весь вечер спорили. А про твою блондиночку Лия спрашивала — не заедет ли в гости, мол.
— Мы бы с радостью, как раз летели к вам в город. Но у нас машина сломалась, ждём аварийщиков. Сами не пострадали, говорю сразу, не беспокойся.
— Слушай, а раз такое дело… Может, машину в клуб тогда? У нас мастерская полностью оборудована — подлатаем, даже переберём при необходимости, заодно всё изучим. Ну, если вы не против…
Секунду я колебался — можно ли светить ямщицкие технологии в промежуточном мире? Но всё-таки ответил:
— Будем благодарны, конечно. Попрошу аварийщиков, чтобы нас к вам доставили.
— Здорово! Тогда ждём.
Я вернул телефон владельцу:
— Спасибо большое, выручили. Дальше мы сами.
— Да? Ну, смотрите, тогда прощаюсь. И удачи с ремонтом.
Он вернулся в машину, и та взлетела — грациозно, почти бесшумно. Проводив её взглядом, я почесал в затылке. Спросил у Хильды:
— Как думаешь, много правил я только что нарушил?
— Формально — да, но дело не в этом. Люди здесь помогают нам бескорыстно, мы должны тоже им доверять.
— А если прямо рассказать им про хаб и про нас с тобой? Может, этот мир и станет в итоге недостающей осью? Уж он-то точно подходит, в отличие от «змеиного». Разве нет? Тебе ведь здесь нравится?
— Да, конечно. Хороший мир.
— Так, может, прямо подсказать местным? Чтобы попробовали выйти на хаб?
Она покачала головой с сожалением:
— Подсказки тут не помогут. Выйти на хаб они могут только спонтанно, интуитивно. Из внутренних побуждений, а не из внешних. То есть первопроходцем может быть только тот, кто ничего о хабе не слышал.
— А, ну да, точно. Это я чё-то торможу…
— Вот, собственно, поэтому все так удивились, когда «змеюки» прислали своё письмо и попросили сделать их восьмой осью. Просто не понимаю, на что они до сих пор рассчитывают.
Я подошёл к машине, открыл капот. Хильда, остановившись рядом, спросила:
— Думаешь, эти ребята из клуба и вправду могут всё починить?
— Смотря что сломалось. Видишь вот эту круглую фиговину в центре? Это флюидный привод. Ключевой элемент в конструкции. Если накрылся он, то отремонтировать смогут только наши, без вариантов. Но, может, всё не так плохо…
К металлической полусфере, испещрённой насечками и мелкими рунами, подходили десятки серебристых полосок — но почти все они отлепились и покорёжились.
— Тут специально сделано так, — сказал я, — чтобы при перегрузке сначала вышли из строя второстепенные элементы. Вот эти соединители. А они довольно простые, без магических закидонов. Ну, насколько я понимаю. Обычная механика тоже пострадала, естественно, но там ущерб отложен до конца рейса. Вот когда он проявится, тачка будет реально в хлам. А пока шанс есть.
— Они очень удивятся, — сказала Хильда, — когда увидят такой мотор. У них наверняка возникнут вопросы. И, знаешь, я бы им рассказала, откуда мы. Не для того, чтобы подтолкнуть к чему-то, а просто так. Это будет правильно, как мне кажется. Врать не хочется.
— Согласен, снежинка. Если спросят — расскажем.
Со стороны города показался здоровенный аэрокар, размером с железнодорожный вагон, если по длине. В ширину же — заметно шире. Сплюснутый корпус формой напоминал сливовую косточку с вертикальным отрезом сзади. Он был голубовато-серый, с красными продольными полосами. Аварийщики прибыли.
Аэрокар завис над кустарником, метрах в трёх над землёй. Дверца поднялась, и выглянул парень в тёмном комбинезоне:
— Привет. У вас, я смотрю, машина без внешних повреждений? Садитесь к себе тогда, мы вас подцепим сверху захватом.
— Понятно. Можете нас в ретро-клуб доставить?
Запнувшись, я попытался сообразить, как сообщить ему точный адрес, который есть на визитке, но не поддаётся прочтению. Однако парень ответил:
— Да не вопрос. Бывал у них пару раз, поржать с технических древностей. Без обид.
— Ничё ты не понимаешь в исторических раритетах.
Мы с Хильдой сели в машину. Летучий эвакуатор завис над нами. Я ожидал, что нас подцепят тросами или, может, магнитом, но получилось круче. Мы оказались словно в луче прожектора, хотя визуально это проявлялось своеобразно. Вместо потока света было неуловимое колыхание воздуха и лёгкое мерцание. Нас аккуратно приподняло над грунтом и потащило вверх.
— Выглядит как магия, — заметила Хильда.
— То-то же. Наука — это тебе не хухры-мухры.
Внизу поплыла холмистая местность, ощетиненная кустарником. Затем она сгладилась, холмов стало меньше, и появились ранчо с возделанными полями. А через пару минут показался знакомый город.
Мы зависли над одним из кварталов, где не было многоэтажных домов. Внизу я увидел Поля. Он стоял во дворе, показывая на просторный ангар с раздвинутой крышей. Внутрь этого ангара нас и опустили.
Я запоздало сообразил, что транспортировка может быть платной, но опасения не подтвердились. Аварийщик-пилот махнул нам сверху, и его серо-красный аэрокар скользнул над крышами прочь.
Мы вылезли из машины, и Поль, войдя со двора, застыл в удивлении:
— Хильда, ты перекрасилась? Ну, в смысле, пойми меня правильно — тебе очень идёт, и смотришься потрясающе, но как-то неожиданно. А я уже дочке пообещал, что снежная тётя нас навестит…
— Спокуха, — сказал я, — всё под контролем. Дочка не будет разочарована, мы ей устроим шоу. Правда же, няша? В брюнетку ты наигралась?
— Ох, наигралась, — кивнула Хильда. — Самой не терпится вернуть всё, как было.
— А друзья твои где? — спросил я у Поля.
— Договорились после работы встретиться, ближе к вечеру. Покопаемся вместе в вашей загадке.
Он предвкушающе потёр руки. Я распахнул капот и сказал:
— Загадок тут больше, чем тебе кажется. Давай я пока не буду разглашать всю интригу, но намекну. Это двигатель экспериментального типа, о нём публично не сообщалось. Шар посередине вскрывать нельзя, договорились? Но я надеюсь, что проблема не в нём, а рядом…
