Саламандра (СИ) - "полевка"

А вот проснулся он не как обычно, от чириканья за окном летающей мелочи, а от самого шикарного минета. Лекс даже заорал под конец от удовольствия. Сканд оказался гением не только в поцелуях… и это безмерно радовало! Но вот порадовать ответным м-м… действом как-то не хотелось, все же, комплексы из прежней жизни все еще давали о себе знать, порой в самый неожиданный момент. Поэтому пришлось сразу перевести стрелки на что-нибудь другое, например, на Тургула и Бэла. Лекс постарался трогательно рассказать Сканду, как тяжело Бэлу, и что надо обязательно поговорить с Тургулом, чтобы тот не портил нервы единственному человеку, который за него сражается, причем, совершенно бескорыстно!

Обиделся Сканд или нет, было непонятно, но он живо отозвался в желании помочь этой парочке. Пока Лекс собирался с духом, чтобы сползти с кровати, Сканд уже выскочил из спальни. На кухне сидел удивленный Бэл, перед ним дымились две тарелки с кашей, но он не возвращался к себе и перепуганно хлопал глазами. Когда Лекс пристал к нему с вопросами, он сразу сознался, что перестал опаивать Тургула успокоительными. И тот уже ночью пылал гневом, поняв, что «проспал» несколько суток, и лишь появление Сканда прервало поток его ругательств и оскорблений. Сканд рыкнул на Тургула и выставил Бэла из комнаты, велев принести каши на завтрак, и вот сейчас он не знает, идти в комнату или подождать, пока Сканд выйдет?

— Пошли вместе!

Лекс подхватил одну из тарелок и первым пошел в комнату, где раньше спали его ученики, но сейчас жили только Тургул и Бэл. Оставшаяся троица до сих пор спала в казарме вместе с воинами, которые шли на поправку в доме Сканда. Муж сидел на кровати возле Тургула, и когда увидел, как в комнату вошли Лекс с Бэлом, сразу встал и открыл настежь окно, впуская свежий воздух и солнечный свет. Тургул выглядел пристыженным и на его молодой розовой коже был ярко-красный румянец…

— Бэл, прости меня, — Тургул виновато закусил губу и сделал виновато бровки домиком, а Бэл уронил тарелку с кашей из ослабевших рук. Тургул виновато покосился на горячую горку каши на полу и продолжил, — я все понял и буду очень послушным. Вот увидишь! Я очень благодарен тебе за помощь и надеюсь, ты не держишь на меня зла за все те плохие слова, что я говорил. Я так на самом деле не думал, я просто хотел, чтобы ты бросил меня и был свободен от обязательств… Прости меня, я был таким эгоистом!

У Бэла подкосились ноги и он сел бы сверху на рассыпанную кашу, если бы Сканд не подхватил его под локоть и не усадил на соседнюю кровать. Только вот Бэл этого не заметил, он, похоже, был в шоке. Сканд похмыкал, привлекая к себе внимание, и когда Бэл перевёл на него потрясенный взгляд, сказал:

— Вы бы это… — Сканд провел рукой по волосам, подбирая слова, — займите свободную комнату в доме, не пристало центуриону первого легиона ютиться в каморке вместе с женихом. Будьте гостями в нашем доме, ну, пока Тургул свой дом не купит… А ты мне тут это… — Сканд угрожающе помахал пальцем на Тургула, — ну, в общем, ты меня понял…

После этого Сканд подхватил за локоть растерянного Лекса и практически выставил его из комнаты Бэла. Лекс едва успел поставить вторую тарелку с кашей на ближайшую кровать. Лекс молчал, пока они не вошли обратно под крышу кухни, и когда стало ясно, что Бэл не услышит их разговоров, сразу набросился на Сканда с вопросом, что такого он ему сказал.

— Ничего такого, — пожал плечами Сканд и уселся во главе стола, — просто рассказал ему примерно то же, что ты вчера сказал мне. Мол, боги посылают людям испытания и уравновешивают в жизни победы и поражения. И прежде чем ругать богов, может, стоит подумать, почему тебе выпало такое испытание? Тургулу повезло встретить такого преданного младшего, он боролся за его жизнь и не дал добить, когда врачи говорили, что будет лучше прервать мучения. Но он поверил в его силу и взялся помочь и выходить, когда ему так тяжело. И что Тургул делает в ответ? Оскорбляет и проклинает, и все для чего? Чтобы оттолкнуть и заставить уйти, а как же тогда разговоры о семье? Получается, что он бы бросил Бэла умирать, когда была бы возможность помочь? Тогда, получается, он врал, когда говорил, что любит и готов создать семью. Что такое семья без ответственности друг за друга?

Ты вот тоже не бросил меня и выхаживал, когда врачи сказали, что мне осталось жить пару часов. И я тебе за это очень благодарен. Поверь, я тоже не брошу тебя в тяжелый момент и буду рядом. А Тургул, получается, готов сам помогать, но не принимать помощь от мужа? Может, его испытание от богов именно в этом и заключается: понять на своей шкуре, что значит быть слабым и полностью зависеть от воли другого человека. Может, боги хотят, чтобы он, когда станет старшим в семье, не вел себя с младшим, как с говорящим ящером, а как с равным себе по силе человеком? Может, Тургулу надо перестать думать только о себе и своих страданиях и боли и подумать, как помочь в этой ситуации Бэлу? Стать наконец старшим и начать заботиться о будущем муже.

— Ты, оказывается, такой мудрый, муж мой! — Лекс посмотрел на Сканда с восхищением, — ты нашел очень правильные слова и достучался до Тургула. Я так тобой горжусь!

— Да… — Сканд довольно ухмыльнулся и пододвинул к себе тарелку с утренней кашей, — в семье надо уметь заботиться друг о друге и делать приятно. Это очень важно, чтобы хорошо было обоим, а не только одному…

Лексу почему-то показалось, что Сканд сейчас говорит о минете, который так и не получил от него, и задумался. Ну да, получать и дарить надо с одинаковым удовольствием, он как-то незаметно для себя перешагнул один рубеж и получает от этого удовольствие, но вот взять чужой член в рот для него стойко ассоциировалось с унижением и позором. В прошлой жизни он бы предпочел потерять все зубы и получить сотрясение мозга, но не…, а в этой жизни Пушан только подтвердил, что удовольствия в этом получить невозможно… но только Сканда никто не заставлял, и он, было видно, явно получал удовольствие от того, что делал…

— О чем ты загрустил? — Сканд бережно погладил рыжика по щеке, — то улыбался, а сейчас будто заплачешь…

— Вспомнил Пушана и все, что он творил со мной, — Лекс честно посмотрел в глаза Сканду, — после того, как он изнасиловал меня, я боялся подпускать тебя к себе. Я боялся боли, но Тиро сказал, что больно можно сделать даже пальцем, но ты никогда не обидишь меня. И я ему поверил и не жалею… я постараюсь забыть то унижение, через которое прошел… — Лекс отвел глаза, на Сканда было жалко смотреть, у того был вид, как будто он ведро котят утопил… нечаянно…

— Прости меня… — Сканд прижал к себе Лекса, — прости, я тогда не знал, что ты уже другой, и продолжал видеть в тебе прежнего Качшени… прости…

— Ну что ты… перестань, я все понимаю… — Лекс с удовольствием зарылся в теплые объятия мужа, в них было так спокойно и уютно, что не хотелось шевелиться, — ты просто дай мне немного времени…

Сканд в ответ сжал еще сильнее, а Лекс подумал, что Чаречаши ведь тоже будет видеть в нем прежнего Качшени и этим, пожалуй, стоит воспользоваться. Вот, например, что бы подумал и сделал Гаури, окажись он на его месте?

Неизвестно, как долго Лекс сидел бы в объятиях мужа, но тут на кухню ввалился Тиро. Он был с явного похмелья и выглядел лохматым, но при этом жутко довольным. Похоже, он получал удовольствие даже от головной боли. Сканд радостно оскалился и стал допытываться, с кем и в честь чего была попойка. Тиро рассказал, что был в гильдии кузнецов, и повод был самый что ни на есть подходящий. При этом пытался незаметно, как ему казалось, подмигнуть Лексу. Сканд сразу это увидел и насупился.

— Чего это он тебе подмигивает? О чем это вы за моей спиной договариваетесь?

Лекс закатил глаза и хотел слинять по-тихому, но Сканд был очень серьезно настроен узнать правду. Рыжик побарахтался немного и наконец сдался.

— Ладно, ладно, расскажу… — Лекс выбрался из ласковых тисков мужа и, встав на ноги, отвесил Тиро подзатыльник, — я отдал Орису новый меч, чтобы он довел его до ума. Меч большой и у меня силенок не хватит или у тебя терпения, чтобы я сделал его сам. А Тиро, по всей видимости, бегал к Орису, вот и результат,… а ведь это должно было стать сюрпризом!