Владыка Нового Мира (СИ) - Злобин Максим

Но! Я-то бог с телом. И как мне в таком случае воевать с этой болотной… штукой?

Кстати! Кто она такая я скоро узнаю. Шаман ведь до сих пор сидит на переправе, а у меня никак до допроса руки не дойдут. И без него дел дохренищи…

— Ваш счёт.

— Спасибо огромное.

С тем я рассчитался и глянул на наручные часы. Знал ведь, что их нет на месте, а всё равно зачем-то посмотрел. Новые часики я себе пока ещё не приобрёл, а старые отдал сэру Додерику. Что характерно, гоблин сразу же догнал как определять время по стрелкам. Ну… либо соврал, что догнал.

А это мы сейчас как раз и проверим. Ведь на настенных часах, что висели за барной стойкой, натикало уже без одной минуты семь утра.

Так что я встал из-за столика и зашёл в туалет кофейни. Заперся в ближайшей кабинке, залез на унитаз с ногами, — вдруг тут камеры пишут? — и стал ждать.

— Во-о-осемь-восемьсот…

Поехали.

Второй призыв по молитве был не хуже и не лучше. Главное, что он просто был. Во-первых, так я хотя бы частично начну экономить время и поберегу ноги. А во-вторых, сегодня мне нужно было появиться эффектно. Вальяжно развалившись на троне, я возник из тёмного вихря прямо на глазах у гоблинов Родильного Ведра. Сперва в боевой форме теневого рыцаря, а потом и в обычном своём амплуа, которое они уже видели во время боя.

И да, именно на такой эффект я и рассчитывал:

— О-о-о-о, — вылупились гоблины. — А-а-а-а…

Среди толпы новоприбывших бродили верховный жрец и глава Инквизиции. Додя наступал гоблинам на колено со внутренней стороны, чтобы те склонялись перед Владыкой, а Розочке стоило только замахнуться своей дубиной, как бедолаги делали всё сами.

Н-да…

Чёрный день в истории их клана, должно быть. Остаётся только догадываться, кто перебил большую часть Родильного Ведра — то ли мы, то ли их собственный шаман. Спасая себя, ублюдок взорвал очень многих. И осталась от клана, если бегло посчитать, примерно сотня.

Ну… это уже хотя бы что-то.

— Владыка, — из строя новеньких вышел грустный гоблин.

Обвисшие брыли, как у бульдога, одного уха нет, так ещё и цветом чудной такой… детской неожиданности, ага. Однако видно, что парень он в Родильном Ведре не последний: и доспехи у него есть, и даже меч настоящий. А в руках ведро. Старое такое, ржавое, местами на днище прохудившееся. Как будто бы его из заброшенного колодца достали.

— Владыка, — склонился он и протянул мне эту хренатовину.

А я, признаться, даже не знаю, что мне теперь с этим делать. Выручил Жабыч. Мой вождь обогнул бедолагу, и встал по правую руку от трона. Ну прямо военный советник, ага.

— Владыка, нада принять, — шепнул он мне. — Это значит, что они покорныя и присоединяются к клану.

— Гхм, — засомневался я. — А как ты думаешь, в это ведро уже кто-то рожал?

— Так из нево весь их клан вышел, Владыка. Все до единого.

— Гхм… Ну ладно.

Пускай и ржавое, но ведро было относительно чистым. А потому я быстренько забрал его у гоблина и торжественно подвесил на одно из весёл трона.

— И что теперь? — спросил я на всякий случай, хотя сразу же ощутил значительный прирост божественной энергии.

— Теперь они наши, — ответил Жабыч.

— А этот? — я указал на одноухого гоблина. — Он кто?

— Его звать Гыч-Гыч. Он мой всосал.

Тут мне пришлось взять паузу, чтобы переварить такую откровенность. Однако спустя некоторое время я всё-таки догнал что к чему и выдохнул. Всосал, ага. Всосал моего всосала мой всосал. Видать, Жабычу не чуждо милосердие, раз он всё-таки решил как-то выделить бывшего вождя Родильного Ведра.

Ну… пускай сами разбираются.

У меня же повестка дня довольно чёткая, и в ней всего лишь один пункт: что делать дальше? Точнее «что» понятно, — продолжать собирать гоблинские племена в кулак, — а вот как? Нужен был совет. Причём совет гоблинов, потому как пора бы уже признать — я ни с чем местным не знаком. Ни с обычаями, ни с географией, ни с этническими всякими приколюхами…

Короче, разбираться теперь во всём этом и разбираться.

А потому быстренько толкнув новым «Разящим Вёслам» спич о том, что всё у них отныне будет зашибись, и что вскорости мы станем единолично править болотами, я созвал приближённых на пошептаться. На ту самую полянку, где вчера ночью чуть было не принесли в жертву Лизоньку Мендель. Камень, на котором она лежала, послужит нам сегодня в качестве круглого стола.

На беседу были приглашены: Жабыч, Додя, Розочка, — а вдруг? — Гыч-Гыч и Шампурелла. Последнюю уж больно хочется протежировать, — слишком уж очевиден её потенциал, — и место в совете станет тому началом.

— Итак, друзья, — начал я. — Первый шаг сделан. Но то был спонтанный шаг, можно даже сказать «вслепую». Вы напали на нас, — я обратился к Гыч-Гычу, — а мы чересчур больно дали сдачи. И вот какой вопрос я хочу задать в первую очередь: сможем ли мы присоединить ещё какой-нибудь клан, но так, чтобы это прошло бескровно?

— Не-а, — заржал Жабыч. — Не получится.

— Ваще не получится, — поддакнул Гыч-Гыч.

— Сто пудов, Владыка, — вставил своё веское Додя.

— Ы-ы-ы-ы, — расплылась в кровожадной улыбке Розочка.

Я же на подольше задержал взгляд на Шампурелле, как бы намекая, что ей тоже предстоит высказаться.

— Боюсь, Владыка, что это действительно невозможно, — как будто бы извиняясь улыбнулась гоблинша. — Клановые междоусобицы — это наш стиль жизни. Вот только они не так утончены, как у людей. Никаких переворотов, никаких интриг, никаких договорённостей и альянсов. Только резня. По нашим законам, всех мужчин и детей Родильного Ведра следовало бы убить, а всех женщин… э-э-э… покрыть.

Понятненько. Впрочем, я ведь сам буквально недавно радовался тому, что не нужно будет придумывать повод для нападения, верно?

— Поэтому господин Гыч-Гыч и его соплеменники, — продолжила Шампурелла, — безгранично благодарны вам за то, что вы сохранили им жизнь, Владыка.

— Ага, — кивнул Гыч-Гыч. — Охерели знатно. Будем служить.

— И подобная политика в дальнейшем, Владыка, может стать вашим неоспоримым преимуществом перед…

— Стой-стой-стой, — тут я оборвал гоблиншу на полуслове. — Ты городская, что ли?

— Жила несколько лет в Столице, — и снова виноватит себя, на сей раз перед другими гоблинами.

— Профессия?

— За токарным станком стояла.

— О как! Интер-р-р-ресно. А что именно делала?

— Так ведь… шампуры.

— Понял, — улыбнулся я и продолжил допрос: — Образование?

— Никак нет, Владыка.

— Исправим. Почему вернулась?

— М-м-м-м, — тут Шампурелла явно замялась, а я не стал давить.

— Потом как-нибудь поговорим. Так! — я хлопнул в ладоши. — Ну а теперь расскажите мне всё, что нужно знать. Какие вокруг нас живут кланы? Сколько в этих кланах приблизительно гоблинов? Кто и как кочует, кто где останавливается, есть ли какие-то границы и ареалы обитания? И какова вероятность того, что если мы слишком рьяно начнём поглощать соседей, то вскорости получим звиздюлей от какого-нибудь супер-сильного клана или… объединения кланов? Короче говоря, вещайте, господа!

Шампурелла сказала, что нарисует карту, подхватила с земли какую-то полусгнившую палку и начала с силой чертить ей на камне.

Остальные же поведали мне вот что:

Гоблинских кланов наверняка не счесть, но Жабыч с Гыч-Гычем знают лишь ближайших соседей, потому как пройти сквозь чужие территории и узнать, что там дальше — это надо очень сильно постараться. Причём, с их слов, постараться непонятно для чего, ведь жаба прекрасно ловится и здесь. Во-о-о-о-от… По численности окрестные племена плюс-минус как Родильное Ведро, но можно нарваться на клан, в котором много магов и вот тут-то нам не поздоровится.

Плюс существует некий Кривой Зуб, — ну хоть одно вменяемое название! — в котором по слухам аж тысяча воинов. Их земли начинаются к востоку отсюда и туда уже давно никто не суётся, потому что ссыкотно.

Дальше. В зависимости от численности клана, — кому-то для прокорма нужно больше жаб, а кому-то меньше, — он кочует в пределах территории, границы которой очень размыты. Отсюда и стычки. А вероятность того, что в нас увидят коллективную угрозу и начнут объединяться крайне мала.