Тео. Теодор. Мистер Нотт (СИ) - "Hashirama Senju"

Послание Снейпа же стоило большего внимания. Он указывал каллиграфическим почерком своего пера, что желает видеть Теодора Нотта не позднее полудня в своём кабинете, и даже указывал путь — через кабинет Макгонагалл — и предлог обращения.

— Добрый день, профессор, — поприветствовал преподавателя Теодор, когда дверь гриффиндорского декана отворилась. В воскресное утро её не было на завтраке, а судя по виду, завтрак она предпочла шотландский — с хересом в кофе. — Могу я отвлечь вас на несколько минут?

— У вас какой-то вопрос, мистер Нотт? — уточнила Макгонагалл. Её седые волосы, в противоречие обыденному пучку, были распущены, и это придавало некоторой фривольности образу пожилой ведьмы.

— Да. Хочу проконсультироваться относительно темы неполной трансфигурации.

Это был пароль, указанный Снейпом.

— Ах, как приятно, что хоть кто-то из студентов решил готовиться к экзаменам раньше, чем за месяц, — ответила она спустя мгновение.

Это, в свою очередь, был отзыв из письма. Теодор вошёл в кабинет, почувствовав пересечение незримого из-за утреннего света барьера. Покои профессора стали значительно более укреплёнными магией, чем это было раньше. Стены буквально лучились от числа защитных чар.

— Чувствую, что когда-нибудь не замечу в ваших словах подвох, — вздохнула она, плотно заперев дверь. — В конце концов, мой муж был пастором, а не одним из кембриджской семёрки.

— А пасторы разве не бывают агентами? — полюбопытствовал Тео.

— Они даже не могут различить цвета цветков на подоконниках, какое там шпионство! — коротко рассмеялась Макгонагалл. Внутри был запах крепкого алкоголя, несвойственного профессору; октябрьские события с её учеником сильно повлияли на пожилую преподавательницу, и она будто бы сдала. Тео машинально отметил груду студенческих, видимо, непроверенных работ, сваленных на стеллаже. За Слагхорна работы проверяли Панси и Блейз, иногда — Милли и даже Дафна, но Макгонагалл не прибегала к помощи студентов. По крайней мере, было похоже на то.

— Зато у них есть глаза и уши, — не согласился Нотт. — Иногда этого более, чем достаточно, чтобы быть агентом.

— Ну, тогда отправляйтесь на миссию, мистер Бонд, — ответила ему профессор, наливая себе бокал янтарного виски. «Не херес», — подумал Тео. — «Но шотландский». Она словно бы совершенно не обращала внимание на него. Это было не похоже на старую кошку, вновь подумал Тео.

— Благодарю, за напутствие, профессор. Кабинет директора Хогвартса!

Зелёное пламя в миг обуяло его и перенесло в место назначения.

Он не был в кабинете с августа, когда столкнулся здесь с Эдуардом Принцем. Можно сказать, восставшим из мёртвых. С тех пор поменялось немногое. Профессор Снейп был подчёркнуто аскетичен, в то время как у Дамблдора всё было заставлено артефактами и приборчиками, Снейп обходился несколькими писчими принадлежностями и зелёной лампой на столе.

— Профессор, сэр, — поздоровался Теодор. Хозяин кабинета стоял у задёрнутого шторами окна, заложив руки за спину, и перекачивался с пятки на носок.

— Мистер Нотт, — наконец, прошелестел Снейп. — Семь лет назад вы впервые вступили в этот кабинет, представьте себе, и с тех пор этот камин для вас так и не был закрыт. Семь лет — и сколько событий.

— Это так, сэр, — согласно склонил голову Тео. Пусть Снейп был не совсем аккуратен в своих подсчётах, но прошло действительно семь лет с первого раза, когда Теодор побывал в кабинете Дамблдора.

И за эти годы действительно случилось многое.

— У меня к вам два вопроса, мистер Нотт, — мягко заговорил Снейп. — И одно наставление. Пожалуй, начну я именно с вопросов.

— Конечно, профессор.

— Присаживайтесь.

Они оба расположились в креслах. Директор — за своим столом на возвышении, Теодор — в кресле снизу. Дамблдор умело маскировал это неравенство пола ухищрениями, размывавшими внимание, тогда как Снейп наглядно демонстрировал, не стесняясь, своё превосходство.

«Кто из них ещё был гриффиндорцем», — невесело подумал Теодор.

— Вы наверняка знаете, что Генеральный инспектор забрал из замка мистера Монтегю, сочтя того причастным к трагической судьбе близнецов Кэрроу, — заговорил Снейп, заставив Тео поёжиться. В отличие от обычного, он старательно избегал зрительного контакта. — При этом Повелителю были предложены свидетельства вины Монтегю.

— Свидетельства вины? Мне неизвестно, к каким выводам пришёл Генеральный инспектор и на основании чего.

— Но вы говорили с ним.

— Это был разговор, инициированный им самим. Мистер Лестрейндж вспомнил мою позицию на некоторых минувших, эээ, голосованиях в Визенгамоте.

— Вот как?

Тон голоса Снейпа не позволял усомниться в том, что он раскусил эту ложь. Наглую и откровенную ложь, которой, впрочем, Теодор прикрывал убогую и неприятную правду, заставлявшую его стыдиться своего решения.

— Это всё, что мне известно, сэр.

— У мистера Монтегю была обнаружена коллекция минералов, в числе которых были магические кристаллы, — неспешно заговорил Снейп. — Такие кристаллы образовывались в местах колдовства и раньше, редкие и малоизученные. Философский камень был одним из них. Поныне же они стали встречаться чаще.

Увлечение Монтегю камнями не было секретом на факультете. О том, что у него хранится целая коллекция с собой, Тео не знал.

— В этой коллекции недоставало наиболее распространённого вида кристалла, бурого по цвету, — продолжал Снейп. — Его заживляющие свойства были неизвестны мистеру Монтегю, и на допросе Повелителем он не смог продемонстрировать знание того, что камень у него был. И тем не менее Генеральный инспектор заручился экспертизой нескольких лиц, которые подтвердили, что именно гипертрофированная регенерация и магический выброс привели к гибели мистера и мисс Кэрроу.

— Спасибо за справку, профессор, буду иметь в виду, — осторожно заметил Теодор, когда Снейп замолк.

— Я это говорю для того, чтобы вы перестали распространять слухи. Вам доподлинно известно, что Кэрроу погибли. Когда вы разносите слухи по замку, и они разлетаются по всей Британии, вы притягиваете лишнее внимание. И ваши покровители не смогут однажды вас от него избавить, мистер Нотт.

Тяжёлый взгляд Снейпа, наконец, добрался до глаз Теодора. Он вспомнил, как ужасно выглядели тела погибших магов, и ему стало не по себе.

— Генеральный инспектор в настоящее время расследует, кто мог обезглавить эти тела, — добавил Снейп. — Очевидно, к этому причастны не студенты, но, вероятно, кто-то из подпольного сопротивления власти Министерства.

— Наверняка ирландский след, — подумав, аккуратно заметил Теодор. — Многие ирландские бойцы поддерживают связь с теми, кто учится в Хогвартсе.

— Вам известно о ком-то концертном?

— Нет, что вы, профессор, — поспешил отмежеваться Теодор. — Но слухи ходят.

Снейп удовлетворённо кивнул.

— Перейдём ко второму вопросу.

— Конечно, сэр.

Снейп поднялся со своего места и прошёлся по кабинету, вновь заложив руки за спину. Заинтересованно слушавшие их разговор портреты спешно сделали вид, что спят. Некоторые рамы были пусты, как та, что принадлежала импозантному Блэку. Снейп взмахнул палочкой, и мир будто бы оглох для Теодора.

— Вы наверняка знаете, что Повелитель доверяет лишь ограниченному кругу лиц, — сказал Снейп. Это было очень странное чувство — шелест голоса зельевара, который почти всегда говорил теперь именно так, раздавался будто бы внутри головы юноши. Он будто бы слышал не ушами, а мыслями… это было сложно объяснить. — Я в этот список не вхожу — иначе бы не оказался в Хогвартсе, связанный клятвами замка. После недавних событий, которые мы обсудили, надзор за границами Хогвартса был усилен. Мэри долго достаточно служила семье Лестрейнджей, чтобы не потерять эту связь и сейчас.

— Вы говорите о миссис Пинкертон?

— Именно о ней, мистер Нотт. Будьте начеку с ней и вы.

«Никогда бы не подумал», — пронеслась в его голове мысль. «Интересно, как Невилл бы к этому отнёсся».