И аз воздам (СИ) - Чернова Ирина Владимировна

— Реклама у нас такая, вот сохранились в сумке, в кармашке, а я все вытряхнула и вспомнила…

— А это что? — палец ткнул в капроновые носки.

— Да ничего особенного, предмет чисто женского обихода.

— А это?

Объяснять, что такое померло в пакетике и не удосужилось быть во-время похороненным в подходящей помойке показалось мне верхом глупости и меня вновь затерзали непонятные сомнения. Повернулась к Орвиллу…ну так и есть, сидит с застывшим взглядом и все мои пояснения ему до фонаря. По-моему, даже ответов не слышит, а спрашивает только затем, чтобы я с вопросами к нему не приставала! Что же там такое произошло, что он как будто вернулся в прежнее состояние полугодовой давности…это снова мне ломать голову над причинами? Стало безумно грустно от подобного предположения и от осознания собственной глупости и доверчивости, захотелось отобрать бутылку и утопить в ней все надежды.

— А это что такое?

— Это… — я с удивлением разглядывала крошечный брелок, — ну и ну, я-то думала, что потеряла его давным-давно и страшно расстраивалась, а он, оказывается, просто с ключей соскользнул и в сумке прятался! Это такая штучка, у нас принято вешать их на ключи, замки сумок…этот мне одна знакомая подарила, вот посмотри!

Крошечный брелок в виде пузатой матрешки презентовали мне на встрече одноклассников четыре года назад с шутливым пожеланием гладкой дороги и безаварийной езды — организаторы встречи накупили всяких сувениров, устроив шутливую лотерею и там же раздавали предсказания, которые вынимали из чьей-то шляпы. Задача была найти совпадающие…яркая расписная матрешка никаким боком не совпала с безаварийной ездой, но с тех пор я носила ее вместе с ключами от машины и в аварии не попадала ни разу. Потом брелок пропал и нашелся вот так неожиданно спустя год.

— Это называется «матрешка», — сунула я под нос Крайдену стилизованную куклу, покрутила и разложила на две части. — Видишь, в чем прикол? Можно еще разложить…потом еще…и еще. В середине простая маленькая кукла.

— Покажи-ка, — Орвилл вдруг заинтересовался центральной фигуркой, рассматривая примитивную роспись, — почему их пять?

— Не знаю, все зависит от размера и искусства резчика. Можно сделать хоть сотню внутри, если навык есть.

— И они обязательно все одинаковые?

— Здесь — да, а можно раскрасить и по-другому. Смысл в том, что одна фигурка скрывает в себе следующую, та — следующую и понять, что в середине можно лишь тогда, когда откроешь все фигурки.

— Откроешь все фигурки… — пальцы Крайдена сложили каждую фигурку и построили их по росту, потом снова раскрыли и стали вкладывать одну в другую. Очередная кукла не захотела закрываться и он с недоумением рассматривал ее, пока не поменял местами две фигурки. — И не узнаешь, что внутри…как это называется?

— Матрешка, — откликнулась я моментально, — может быть и мужского рода, но все же принято ее разрисовывать, как женщину. Что, понравилась?

— Матрешка… — задумчиво протянул Орвилл, по-прежнему крутя брелок в руках, — и не видно, что внутри. Пошли спать, Лерия.

Причину своего поведения Крайден мне так и не выдал, ссылаясь на то, что это касается его лично и уверяя, что я не имею к этому никакого отношения. Сделав перед сном еще пару попыток докопаться до истины, я оставила это безнадежное мероприятие до лучших времен…или до утра. Что толку выдавливать из мужчины то, что он не хочет говорить и при этом обижаться на его молчание? Пройдет время и все выяснится тем или иным образом. Легла, уткнувшись Орвиллу в плечо, но сон не шел, несмотря на позднее время. В голову лезли всякие мысли, то и дело сворачивающиеся на так и не разрешенные проблемы, из которых меня волновали две — родители и обещание мэтра Леонардо. Три дня уже миновало, а от моей бирки ни слуху ни духу! Что это значит? Или мэтру ничего не удалось, несмотря на его высокое положение или…о втором я даже боялась думать, потому что в этом случае получалось, что я своей просьбой перечеркнула все усилия Орвилла в этом направлении да еще не поставила его об этом в известность. Последствия могут быть самые непредсказуемые, от моей ссылки в тот же Безер до еще какой-нибудь гадости со стороны недоброжелателей. Ох, не надо было поддаваться на предложение мэтра, а я распустила уши и поверила ему на слово, положившись на услышанное от Крайдена мнение о его бывшем начальнике. Что теперь делать, молчать до последнего или признаться, пока не стало слишком поздно?

— Ты что крутишься?

— Сон плохой приснился, — помолчав, я не нашла в себе сил признаться и продолжала изводить себя жуткими прогнозами будущего. — А ты что не спишь?

— Думаю. — Голос вопреки ожиданиям был далеко не убитым, а даже немного приподнятым, как будто на ум ему пришла какая-то хорошая мысль. — Как ты думаешь, если бы ты взяла матрешку в руки первый раз в жизни, ты догадалась бы, что ее можно раскрыть…раскрывать раз за разом до тех пор, пока не доберешься до последней фигурки?

— Не думаю. Правда, попадись она мне в руки, я бы обязательно потрясла ее просто потому, что привыкла так делать, но наши иностранцы даже не догадываются, что эти фигурки можно разбирать.

— Вот и я также думаю, — темнота была уже не кромешная и, приподняв голову, я увидела, что он лежит на спине, устремившись взглядом в потолок и без малейших признаков сна. Размышлял почти до рассвета? — Только здесь не потрясешь, чтобы проверить содержимое…Лерия, кто в твоем мире придумал эти игрушки?

— По-моему, это наше, исконно русское изобретение, больше нигде я не встречала упоминания о таких вот многочисленных вложениях друг в друга. Хотя нет, что-то было на Востоке, есть у нас одна страна, Китай называется, так вот там есть потрясающе искусные мастера, которые вырезали подобные игрушки в виде цельных шаров с большими дырками, через которые были видны находящиеся внутри такие же шары меньшего размера. Правда, они не раскладывались, как матрешки. По-моему, еще в Японии было что-то подобное, но во всем мире привыкли считать матрешек только русскими и я тоже. Это имеет какое-то значение?

— Имеет, потому что ты родом из этой страны и только у тебя могла оказаться эта игрушка. Лерия, у меня к тебе будет одна просьба…

— Нивапрос, если это только в моих силах, — удивление необычностью происходящего убило последние остатки сна и даже тревожные мысли отошли на второй план, — не так часто ты обращаешься ко мне с подобным…ну, что там такое случилось? Я просто умираю от любопытства!

— Подари мне эту…матрешку.

— И все???

— И все.

— По большому счету ты мог бы просто взять ее, сказав мне об этом, но если ты хочешь торжественного подношения… — признаться, я была разочарована, хотя и сама не могла бы объяснить, в чем тут дело.

— Достаточно твоего слова. И тебя впридачу…

К вечеру опять нахлынули тревожные мысли и я стала бороться с ними испытанным способом — заняла себя работой по дому. Подгоняемая бесконечными размышлениями и ругая вновь за доверчивость, сама не заметила, как вымыла все полы на втором этаже, переползла на первый и пошла продолжать это дело от входных дверей в сторону кухни, где сегодня крутилась одна Белия — Дита попыталась исчезнуть, как только стали падать сумерки и причину ее отсутствия не надо было долго искать — она стояла в ожидании у черного хода из кухни.

— Куда помчалась, бездельница? — заворчала кухарка, увидев, что племянница, воровато озираясь, пробирается к вожделенной двери. — Неужто по дому работы нет никакой, что ты чуть что шастаешь за порог?

— Я ненадолго, — хихикнула Дита уже от самых дверей, — скоро приду!

— Знаю я твое «скоро», — возмутилась Белия, наверняка вспомнив прежние нарушенные обещания, — вечно тебя до полуночи не дождешься! Ну-ка, выгреби золу из плиты да вынеси, коли уж все равно в ту сторону идешь, а то мне несподручно руки пачкать!

— Ну тетя, — заныла девушка, уже схватившаяся за дверную ручку, — я приду и выгребу, честное слово!

— Ты загляни вниз, там уже некуда ей сыпаться, — уперлась Белия, решившая любым способом добиться своего, — как я буду растапливать, коли уже все забито? Вот чем спорить, уже давно бы взяла кочергу да ведро и почистила все…и что за молодежь нынче пошла, ни во что старших не ставят!