Я один вижу подсказки 10 (СИ) - "Son"

Ученики и учителя в школе выглядели так, будто солнца никогда не видели, а эти торговцы имели добротный загар, будто только что вышли из солярия. С живостью и явной прытью они раскладывали товары: овощи и фрукты.

Причём самые разные: красные помидоры, зелёные огурцы, коричневый картофель и многое другое. Чего только не было у этих фермеров!

Разница между настроением людей вокруг и их настроением была огромной, будто те были по-настоящему счастливее.

Они встречались друг с другом, весело обсуждали что-то и зазывали покупателей к своим прилавкам.

«Они как будто живут в другом мире, без забот...»

Подумав об этой интересной детали, я зашёл внутрь метро. Не стал задерживаться и рассматривать рыночек. Он определённо привлекал внимание своей необычностью, но времени не было, я уже опаздывал.

По этой причине я не стал мешкать и быстро прошёл сквозь двери метро, выйдя к эскалатору. Хотя здесь его называли «наклонным подъёмником».

Он был довольно глубоким. Чтобы просто спуститься вниз, потребовалось минут пять или шесть. Конечно, те, кто спешил, шли по левой стороне.

То есть люди не могли стоять на всю ширину ступеньки, они должны были прижиматься к правой стороне, тем самым образуя проход. Всё было так, как я помнил из своей прошлой жизни. Миры разные, но такие похожие.

Также стоит отметить, что удивительно: здесь вообще существует метро. Правда, оно не такое современное, каким я его помнил.

Тут не было сотен камер наблюдения, металлоискателей, сканеров билетов и уж тем более турникетов с сенсорами.

Здесь всё куда проще. Хоть охрана и была, в виде полицейских в форме, они своим тяжёлым взглядом как будто говорили:

«Покупайте, граждане, билеты...»

Из-за их суровых взглядов я не стал шутить или пытаться ехать зайцем. Подошёл к кассе, оплатил билет и уже с ним спокойно прошёл на перрон.

Сам билет стоил тридцать копеек. По-моему, дёшево. Но если подумать о том, что придётся ездить туда и обратно каждый день, то выходит шестьдесят копеек в сутки. А это больше четырёх рублей в неделю.

«Хм... Когда человек беден, для него всё становится слишком дорогим...»

И я волновался не столько из-за денег, сколько из-за того, что мне может не хватить на еду или не будет возможности регулярно добираться с Южного района до Северного.

Ведь, по сути, тот район, куда я ехал, находился на противоположной стороне Цитадели. Я видел на карте, установленной в метро, что мне предстоит проехать аж шесть станций.

Поезда долго не было, поэтому я сел на скамейку и начал разглядывать людей. Они были все разными. По внешнему виду можно было сразу определить: вот воин, вот маг, вот жрец.

У них не было средневековой одежды, но их выдавали манера поведения и внешний вид. Маги более утончённые, у воинов шрамы на лицах. А самый действенный способ определить, кто есть кто, – это посмотреть на грудь.

Там обязательно красовался значок цвета того союза, к которому они принадлежали. У магов – красные и жёлтые, как огонь, у воинов – синие и зелёные, как вода.

Прибыл поезд метро. Не современный, но и не ржавый пароход на колёсах. Вполне нормальный, с чистыми вагонами. Двери со звуком открылись, и мы зашли внутрь.

В вагоне была лёгкая давка, но терпимая. Никто не хамил, и то хорошо. Так мы и ехали примерно полчаса. Всё это время я думал, что опаздываю.

«Кто же знал, что в метро так долго добираться?»

Хотя скорость была приемлемой, просто ехать действительно далеко.

На нужной станции я вышел: её объявили по громкоговорителю. Да и сам подсчитал станции, поэтому и так знал, когда выходить.

У выхода из метро тоже оказался небольшой рынок: такой же живой и шумный. Торопящиеся по делам люди всё равно останавливались, привлечённые овощами, чтобы что-то купить.

Я, не задерживаясь, пошёл дальше, ориентируясь по инструкции, полученной от учителя. К счастью, само сельскохозяйственное училище находилось недалеко.

Впрочем, многое зависело от района. Северный был явно побогаче – это было видно невооружённым глазом: красивые дома, чуть более широкие улицы. Обустройство улиц не выглядело таким мрачным.

Само здание училища выглядело красиво с архитектурной точки зрения. Это была уже не тюрьма, а скорее небольшой дворец. Без особых изысков, но с явным превосходством по сравнению со школой в Южном районе.

…

Когда я зашёл в класс, сразу столкнулся с тридцатью парами глаз. За партами сидели ребята: девушки и парни примерно в равном соотношении.

Как мне объяснили, классов для фермеров было довольно много. Учить всех учеников со всей Цитадели вместе не представлялось возможным, поэтому нас разделили на группы для удобства.

«Моя группа – 114».

Причём первая цифра означала курс, а оставшиеся номер группы. Само обучение должно было длиться два года, так что с этими людьми предстояло провести немало времени.

Одноклассники громко разговаривали и смеялись, но когда я вошёл, все внезапно замолчали. Я подумал, что это из-за случая на пробуждении или, может, из-за моей сестры. Но нет.

Оказалось, что учитель ещё не пришёл, и все его ждали. То есть меня приняли за него, а когда поняли, что я просто один из учеников, снова вернулись к разговорам, почти не обращая на меня внимания.

Я осмотрел класс в поисках того, к кому можно было бы подсесть. Как-никак, начало учёбы эта отличная возможность завести знакомства. А хороший нетворкинг никогда не помешает.

Впрочем, я быстро заметил знакомое лицо – Миронова Сергея. Он сидел за одной из парт с угрюмым видом, словно проглотил лимон.

Но, заметив мой взгляд, немного оживился, кивнул и махнул рукой, показывая на свободное место рядом.

– Ты чего опять такой хмурый? – спросил я, хлопнув его по плечу.

– Грусть-тоска меня не отпускает.

Его проблема была понятна как день. Тем более он был не единственный такой. Когда я осмотрел остальных, то заметил, что у многих были такие же лица: потухшие, разочарованные, уставшие.

Было видно, что настроение в классе общее – никто не в восторге. Но, похоже, некоторые уже смирились. Вообще, глядя на них, я представлял, как мы будем стоять у метро и продавать огурцы.

Даже мне стало немного грустно. Видимо, депрессия была заразительной, другого объяснения я не находил, ведь даже сам подумал:

«Не таким я представлял четвёртое испытание...»

Что действительно напрягало, что впереди сидела Мария Белова. Вид у неё был всё тот же: обиженный, с надутыми щеками.

Похоже, она до сих пор не могла простить мне то, что получила профессию Фермера. Хотя, по иронии, именно она сама попросила пробуждаться в одно время.

Мария обернулась, молча посмотрела мне в глаза. Долго и с каким-то упрямым вызовом.

– Чего ты так на меня смотришь? – спросил я вполголоса. – Я же говорил: риск был. И просил не винить меня.

Мария не ответила. Лишь хмыкнула и продолжала смотреть с тем самым выражением лица, в котором смешались упрёк, каприз и капля улыбки.

Как ни странно, настоящей злости в ней не было. Она скорее делала вид, что сердится. Поведение у неё было почти детское, хотя ей всего шестнадцать – она же ещё ребёнок.

Наконец, та фыркнула:

– Хмпф! – и резко отвернулась.

Я усмехнулся.

«Она напоминает мне мою младшую сестру… Такая же вспыльчивая, но милая по-своему.»

Сложно было понять, как долго будет продолжаться её поведение. Но, по крайней мере, было ясно: она просто хотела внимания.

Внезапно дверь открылась. Как и все, я повернулся в её сторону, ожидая увидеть нашего преподавателя.

Но тот, кто вошёл, был на него совсем похож. В дверном проёме стоял настоящий шкаф, а не человек. Зрелый мужчина с мощной, внушительной фигурой.

На первый взгляд показалось, что вошёл закалённый воин. Только вот его кожа была загорелой, без видимых шрамов от сражений.

Густая седая борода придавала ему вид мудреца. Волосы тёмные, лишь местами с проблесками седины.