Нам здесь (не) жить (СИ) - Зонин Сергей "Серая Зона"

— Тогда давайте продумаем план операции по извлечению архивов, — сказал я, положив конец затянувшемуся спору.

Где находится хранилище записей, мы уже знали. Табула вычитал это из памяти самой же Астролога Бесконечности, которая неоднократно посещала его и при этом, на наше счастье, была действующим бойцом Чёрного Писания. Будь она каким-нибудь пожилым профессором, носа не кажущим за пределы столицы, всё бы оказалось гораздо сложнее. Оттуда же мы извлекли сведения о структуре охранных чар и расположении стражников. Благо она сама же всё это пять лет назад и просчитывала.

«Заклинаний выше третьего ранга там нет, — объяснял Момонга, — то есть по нашим меркам это чистой воды нубятник. Но его стражники гораздо более бдительны и гораздо лучше продумывают свои действия, чем типичная игровая гильдия. Они не развлекаются, у них от этого зависит выживание. Это всё равно, что иметь дело со службой безопасности крупной корпорации».

Уверенности это мне, надо сказать, ни капли не прибавило. В реальной жизни я работаю… то есть хочу сказать, работал охранником в мелкой фирмочке-стартапе, и на что способны корпораты — знаю не понаслышке. Приходилось с ними пару раз сталкиваться… больше не хочу. Шеф на первом же инструктаже достаточно выразительно объяснил: «Если эти ребята говорят „Прыгай“, ты сначала прыгаешь, и только потом вызываешь меня и докладываешь о совершённом прыжке».

Противопоставить нашим заклинаниям поиска и обнаружения с седьмого по десятый ранг им определённо нечего. Только эти заклинания все действовали не дальше десяти километров — игровой, чтоб его, баланс. При этом среди заклинаний низкого ранга хватало таких, которыми можно обшарить целый мир — но они легко блокируются даже слабой контрмагией. «Чёртовы разрабы» (™) не хотели, чтобы борьба гильдий выродилась в перестрелку заклинаниями между базами.

Поэтому план в базовой версии выглядел так. Момонга с помощью зеркала и заклинания «Врата» высаживает нас в безопасной зоне где-нибудь в полутора десятках километров от столицы. Там мы должны самостоятельно найти укрытия в радиусе досягаемости хранилища — и уже оттуда применить заклинания дальновидения.

Без этого геморроя можно было бы обойтись, просто обратившись к Нигредо, которая у нас выполняла ту же роль, что и Астролог Бесконечности в Чёрном Писании. Но когда я об этом заикнулся, Табула Смарагдина печально покачал головой и сказал, что с её психикой даже ему придётся долго работать. Вот уж точно — «Может ли всемогущий бог создать такой камень, который сам не в силах поднять?». Штатный психолог-телепат, ещё и алхимик со специализацией на варке зелий (из которых многие имеют психотропные эффекты) — да в нашем старом мире крупнейшие корпорации за такого мастера передрались бы! Казалось, нет проблемы с чужими мозгами, которую он не может решить просто щелчком когтей… Ан нет, есть — его собственное творение, чьи психозы он много недель с любовью прописывал. Нигредо — настоящее произведение искусства, жаль, что искусства безумного… Во всех смыслах.

Все города Теократии Слейн строились по одной схеме, и шутка, что если ты видел один из них — считай, видел все, была лишь наполовину шуткой. Звёздчатая крепость в виде гексаграммы. Каждый из шести треугольных «лучей» был посвящён одному из Шести Богов, там стоял храм этого Бога и проживали последователи. В центральном же шестиугольнике находились главный храм, правительственный дворец, рыночная площадь и всё прочее, что требовало сотрудничества разных сект. Планировка Силксунтекса, столицы Теократии, в этом смысле не отличалась от маленьких пограничных крепостей, не считая того что её лучи раскинулись на добрых восемь километров, а диаметр обычной крепости не превышал двухсот. А вот высота стен была примерно одинакова — всего пять метров. Возводить больше в этом мире как правило не было смысла, поскольку высокоуровневый противник чаще всего мог летать тем или иным образом, а для остановки толпы низкоуровневых мобов этого было вполне достаточно.

Оперативная база Чёрного Писания, как нетрудно догадаться, располагалась в Квартале Тьмы, населённом последователями Суршаны, бога смерти. У остальных горожан этот район, как и его обитатели, традиционно пользовался дурной славой. При том что преступность здесь была практически на нуле, а уровень жизни уступал только центральным кварталам. Но здесь совершенно легально практиковалось искусство некромантии, которое в остальных районах считалось опасным чернокнижием и без пяти минут ересью. Увы, запретить его совсем власти бы не смогли, даже если бы захотели — ведь этот их Суршана был, судя по сохранившимся описаниям, самым обыкновенным высшим личем. Естественно, его культисты старались всеми силами приблизиться к своему богу, делая то, что делал он, пусть и на гораздо более низком уровне. Ну а если учесть, что они платили больше всех налогов и выставляли наилучшие войска, становится понятным, почему последователи остальных пяти Богов не пытались их «призвать к порядку».

Днём этот район преимущественно спал, лишь кое-где на улицах можно было заметить редких прохожих. Активная жизнь тут начиналась с наступлением ночи. И вовсе не потому, что тёмные искусства легче творить во тьме. Простая техника безопасности — так меньше было шансов, что вышедший из-под контроля зомбяк загрызёт случайного прохожего. Местные-то привычны, а вот единоверцам потом ещё доказывай, что это случайно… Особую нетерпимость в этом вопросе проявляли жители Квартала Света — из памяти Нигуна я знал, что некоторые его соплеменники были бы не прочь довести дело и до погромов. Конечно, столько воли им не давали, агрессию и нетерпимость удачно переправляли вовне, на еретиков и нелюдей. Но изводить чёрных постоянными придирками и проверками, требовать соблюдения законов и заповедей даже в мелочах это им не мешало. Остальные четыре секты на «зловещих колдунов» Тьмы и «долбанутых крестоносцев» Света смотрели примерно с одинаковой подозрительностью и раздражением.

Так или иначе, нам местный «совиный» график оказался весьма на руку. Мы увидели город на горизонте как раз незадолго до полудня, когда вокруг базы Писания все преспокойно дрыхли, и ничто не должно было помешать нам прокастовать все необходимые заклинания и тихо уйти. Лучшим магом из нас двоих был Нисики, по крайней мере по части дивинационной магии — точно. Поэтому заклинание будет читать он, а моя задача — его на это время прикрыть. Погрузившись в удалённый просмотр документов, он станет почти беспомощен здесь, где остаётся его тело.

Силксунтекс располагался в холмистой местности, хотя непосредственно в городе никаких холмов не было — для строительства звёздчатой крепости Шесть Богов лично выровняли местность могущественными заклинаниями, но земли вокруг неё оставили нетронутыми. Нижняя часть холмов в основном поросла травой и мелким кустарником, но вершины многих были голыми и каменистыми. Этим я и воспользовался, превратившись в большой камень и спрятав Нисики внутри своего тела.

— Ты извини, — сказал Нисики через три минуты, ускользая из моего липкого захвата с лёгкостью, доступной только ниндзя, бардам-фокусникам и призракам. — Мне тебя надо на пару минут оставить. Скоро вернусь.

— Эй, не надо делать вид, что тебе понадобилось в туалет в оффлайне! Здесь это не работает, знаешь ли! — я поймал его спеллом «Психическая паутина» в последний момент, когда он уже готов был исчезнуть даже из моего восприятия. — Говори давай, что ты увидел и что по этому поводу задумал. Ты же знаешь, меня именно за этим с тобой и послали.

Мы с Нисики — полные противоположности, компенсирующие недостатки друг друга при работе в команде. Как ТачМи и Ульберт, только ругаемся реже. Нисикиэнрай — адреналиновый наркоман, обожающий риск и азарт. Я же — клинический трус, и всегда избегаю любого столкновения, в исходе которого не уверен. При этом именно трус, а не параноик, в отличие от Момонги. Таланта предусматривать любые угрозы заранее у меня нет, зато когда они наконец обозначат себя — мало кто со мной сравнится в умении делать ноги. Поэтому и получается, что «Мы с Мадарой ходим парой» — поодиночке нас на разведку отправлять нет смысла. Я сбегу раньше, чем успею что-то узнать, а он непременно во что-нибудь влипнет по самую головную повязку.