Тео. Теодор. Мистер Нотт (СИ) - "Hashirama Senju"

Это всё, вкупе с трудно дающимися тезисами для Шеклболта, вводило Теодора в нервное состояние. Срок приближался всё ближе, и даже успешно спрятанные в Комнате-по-требованию бочки, все три (две от Принца и одна от магглов), не слишком его радовали. Лонгботтома пришлось ввести в курс дела про универсальное целебное средство, и его крепкое рукопожатие и напутствие будто бы повлияли на то, что просиявшая Джинни на следующее утро крепко обняла его и шепнула, что Уильям дал согласие на его визит.

Понедельник, шестнадцатое марта, был тучным днём и в Шотландии, и в Корнуолле. Несмотря на опасения Теодора, миссис Пинкертон, смерившая его сложным взглядом, ничего не сказала. Он уже не сомневался в лояльности смотрительницы, не после инцидента с Фоули, а Лестрейнджу не могло не быть выгодно, чтобы «кота» продолжали грызть «блохи», даже если он сам впал в немилость.

Дом семьи Уизли… Уильяма Уизли и его жены был скрыт за качественным магическим куполом. Непроницаемым снаружи и, кажется, даже изнутри, но это было не слишком существенно. Теодор не то, что чары, даже взгляд на яркой и плотной магической сфере сосредоточить толком не мог, оказавшись рядом. Впрочем, ждать ему пришлось недолго: в заборе, по границе которого чётко проходил защитный купол, появилась калитка, которую Теодор и толкнул.

Едва он прошёл границу — она даже гудела от магического напряжения — ему в лицо ударил сильный порыв ветра. Будто бы загнанный под кромку магии, ветер дул со страшной силой, холодными порывами обламывая ветки деревьев и поднимая песчаные пыли. Магия действительно не давала ему видеть ничего, что было снаружи купола, и Теодор был вынужден спешно, прикрывая глаза от взвеси и ветра, прошагать к коттеджу.

Дверь поддалась на удивление легко, а за ней его встречала палочка первенца Молли и Артура Уизли, направленная прямо в лоб.

— Какая любимая квиддичная команда моей сестры? — мягко и хищно спросил он, не пытаясь сдержать подозрительность.

— Холихедские Гарпии, — выпалил Нотт. Это было правильным ответом, он знал наверняка, но Уильям не отнимал палочку. — Что?!

— Ничего, — хмыкнул Билл. — Ты такой забавный, когда растерян. Нашла же в тебе что-то Джинни. Пойдём.

Теодор сбросил плащ при входе, оставшись в брюках, галстуке и рубашке. Даже значок он оставил в Хогвартсе, чтобы не раздражать им тех, с кем ему предстояло встретиться. Завтрак давно миновал, и хозяин дома не предлагал Теодору воспользоваться его гостеприимством. Странный сладковатый запах витал вокруг, заставив Теодора принюхаться, на что обратил внимание его спутник.

— А, это детское питание, — бросил он через плечо, останавливаясь перед развилкой коридора. — У меня родилась дочь. Мария Виктория.

— О! — вырвалось у Теодора. — Я не знал… поздравляю, Уильям! Очень рад за вас с Флёр!

— Спасибо, — улыбка Уизли была почему-то поблёкшей. — Не говори никому лишний раз, пожалуйста. Даже Джинни. Пусть это будет секретом.

Нотт кивнул. «Как хотят», — мысленно он пожал плечами.

Ещё несколько десятков шагов по расширенному пространству небольшого с виду коттеджа, и Билл привёл его к тёмно-зелёным двустворчатым дверям, за которыми, должно быть, скрывалась гостиная.

— Это гостиная в слизеринских цветах. Бабушка так её и называла, она была слизеринкой, — усмехнулся Уильям. — Мне показалось, что будет интересно оставить вас встретиться именно здесь.

— Ты не будешь участвовать? — удивился Нотт.

— Большие знания — многие печали, — покачал головой тот. — Я не хочу подвергать опасности жизнь своих жены и дочери, а не посещать Мунго мы не можем.

Теодор тут же пришёл к выводу, что с его дочерью что-то не так. И поэтому он и не хочет распространяться о её рождении. И вновь заключил, что это его не касалось.

— Тогда спасибо, что провёл меня, — улыбнулся Тео.

— Обратно дорогу найдёшь сам.

Уильям будто бы потерял самообладание и погрузился в какие-то свои мысли. На его лице вдруг отчётливо проступили глубокие мешки под глазами, налитые синим, морщины на высоком лбу, а в рыжей шевелюре, стянутой в хвост, виднелась отчётливо седая прядь.

Тео толкнул двери и шагнул вперёд. Ему нечего было опасаться, но палочка всё же была в его руке, а не в кобуре.

***

— Мистер Нотт, — проскрипел нечеловеческий голос из угла светлой и просторной, зелёной гостиной, едва он шагнул внутрь. — Мы многим вам обязаны.

— Благодарю…

— Крюкохват, — представился гоблин. Его появление было здесь не запланировано. Теодор не собирался встречаться ни с кем из гоблинов, хотя и хотел обсудить вопрос, связанный с банком, поэтому такая встреча показалась ему знамением от Магии.

— Очень приятно, — обозначил Нотт лёгкий полупоклон и осмотрел гостиную.

Поттер, никем иным этот усталый черноволосый юноша в очках с прикрытыми глазами и страдальческим лицом быть не мог, сидел в кресле. Кресел было четыре в разных концах гостиной, а диванов — два. На том, что было рядом с Поттером, сидели ещё более бледный, чем обычно, Драко Малфой с короткими волосами и хорошо заметным следом ожога на левой скуле, и Гермиона Грейнджер. Её Тео узнал по фигуре — волосы магглорождённой колдуньи так же были очень короткими. За тот краткий миг, что он наблюдал за ней, рука девушки непроизвольно дёрнулась.

Третье кресло из четырёх — ещё в одном сидел гоблин Крюкохват — занимал Рональд Уизли. Он смотрел в пол перед собой, и Тео тут же подумал, что тому невозможно стыдно.

— Взаимно. Присаживайтесь, мистер Нотт. Не буду скрывать, я не собираюсь мешать вашему разговору. Хотел лишь лично взглянуть на того единственного, кто отправил нам помощь, — усмехнулся гоблин.

Теодор, взмахнув палочкой и скороговоркой проговорив заклинание, отлевитировал свободное кресло в центр, так, чтобы видеть всех собравшихся, и, наконец, сел. Он мог бы поднять Левиосой и приманить Мобиликорпусом кресло и без словесных формул, однако это было бы дурным тоном. Вежливостью волшебников была открытость в их колдовстве.

— Рад видеть вас в здравии, — нейтрально заметил Теодор.

— Смешная шутка, Нотт, — тут же хрипло ответил ему Поттер, открыв глаза и вперившись их немигающим зелёным взглядом в слизеринца, которому тут же стало неуютно. — Это ты в здравии, тихо прячешься в Хогвартсе, а у нас теперь на троих здоровья не собрать.

— Зелья? — сухо осведомился Тео, тут же прикусив язык. Вид троих волшебников явно свидетельствовал, что зелья им или не помогли, или не применялись.

— Какие зелья? Мазь от ожогов, и той не достать. Беллатрисса прижгла Драко на пару секунд, а шрам до сих пор не сошёл. О чём ты говоришь, Нотт.

Поттер откинулся вновь на спинку и прикрыл глаза.

Теодор осмотрел их вновь, более пристально. Взгляд Гермионы Грейнджер, умнейшей и талантливейшей ведьмы их поколения, не выражал ничего. Ладонью она держала руку Драко, периодически подрагивая, а вот сам Малфой с интересом рассматривал Теодора.

— Как дела в замке, Теодор? — тихим голосом осведомился он.

— Скверно, — честно признался Нотт. — Осенью было хуже, когда Кэрроу пытались вершить свои порядки, но сейчас снова стало скверно. Слухи ходят один другого хуже, студенты волнуются и беспокоятся за семьи.

— Так сейчас везде, — проскрипел гоблин Крюкохват. — В Гринготтсе с августа осада, и всё же волшебники достают тех из нас, кто брезговал безопасностью. Меня пленили, поскольку я, ха-ха, содержал сейф семьи мистера Поттера.

Теодор перевёл взгляд на гриффиндорца, который по-прежнему сидел, закрыв глаза.

— Они хотели конфисковать его золото? — высказал догадку Теодор.

— И это тоже. Глупцы придумали, что я могу заманить его в банк. Ха-ха-ха!

Гоблин рассмеялся каркающим смехом, а губы Поттера исказились в ухмылке, будто бы присоединяясь ко мнению, что эта идея Пожирателей была глупа и несусветна.

— Они добились лишь того, что меня начали искать. И нашли! Ведь это гоблины сказали вам, где я, не так ли? — Крюкохват даже подался вперёд. «Вот, зачем он пришёл сюда, — понял Теодор. — Понять, кто именно был информатором».