Тео. Теодор. Мистер Нотт (СИ) - "Hashirama Senju"

— Благодарю, профессор, — кивнул ему Теодор, и вышел из кабинета.

***

Теодор Нотт ломал голову над тезисами для Шеклболта вторую неделю. Рандеву Флитвика было назначено на конец февраля, и до него оставалось ещё несколько дней. В один из предыдущих понедельников он передал зачарованный на Протеевы чары блокнот Дину, и тот даже отчитался об успешной доставке зелий на чердак таверны «Союз бойскаутов», которую в свою очередь Нотту обозначил Флитвик, приславший с запиской блаженную Луну Лавгуд, не задавшую ни единого вопроса.

Вопреки обычному, она была хмура и печальна, и встретившийся Теодору Невилл намекнул на то, что её отец был тем, кто под угрозой её же жизни навёл на Поттера опасность, когда к нему зачем-то заявились гриффиндорец и компания. Деталей Теодор не знал, а Невилл ему по-прежнему не доверял, как бы не было это больно им обоим. Нотт вёл свою игру, а Лонгботтом — свою, и делиться подробностями каждый из них не собирался.

Затем в «Пророке» официально объявили о подавлении волнений в Северной Ирландии и опубликовали призыв к сопротивлению Западной Ирландии прекратить бессмысленное сопротивление. Из этого Нотт сделал вывод, что даже личное вмешательство Тёмного лорда, если оно было, а Флитвик и Яксли независимо намекали именно на это, не принесло своих результатов.

Самому Нотту оставалось только ждать. Магглы себя не проявляли — он не нашёл ничего лучше, чем отправить маггловской почтой в Плимуте ещё один блокнот с Протеевыми чарами на имя Гэри Гиллса, куда сразу записал небольшую инструкцию, иносказательно намекнув на ящик, по которому с ним говорил их начальник. Буквально накануне он обнаружил в блокноте несколько росчерков пера и надпись: «Получил», ответом на которую стала быстрая: «Проверка связи?».

Это внушало надежду на то, что магглы, с которыми о связи он до того не договорился, смогут известить его о готовности.

Свободное время он продолжал тратить на записки для Шеклболта, мысленно приходя к неутешительным выводам: зверства и гонения, развёрнутые в Британии уничтожили всю хрупкую магическую экономику, вынудив магов бежать из магических поселений и кварталов в городах, спасаться среди магглов и интегрироваться в их сообщество. Даже если они продолжали читать «Ежедневный (трижды ха!) пророк», каждый следующий день отдалял их от магического мира всё дальше.

«Даже после низвержения Тёмного лорда их возвращение будет невероятным», — зло сокрушался Нотт, чиркая перед собой очередной лист, чтобы затем вновь очистить его чарами.

Благодаря впечатлению от встречи с магглами у него сложилось ощущение, что они, если их помощь окажет действительный ход на события, не остановятся от того, чтобы заполучить рычаги давления на магов, и это толкало его к составлению таких идей, что бы обезопасили Магическую Британию от этого. Получалось скверно. Теодор любил думать о себе как о молодом перспективном политике, человеке, который несколько раз оказывался в зените общественного внимания, вершителе судеб и влиятельном колдуне, даже, можно сказать, чародее, но реальность была куда гаже.

Он был семнадцати-(ну, почти восемнадцати!)-летним юношей с большими амбициями и недостатком жизненного опыта, свойственным даже тому же Снейпу, что раз за разом предупреждал его не лезть в сомнительные приключения. И сейчас он ломал голову, не имея возможности посоветоваться ни с кем адекватным и взрослым, как с леди-бабушкой, что на пару с Дерри разнесла его прежние «политические программы» в пух и прах.

В какой-то момент Теодор просто потерял идеи. То, что казалось ему вечером интересной мыслью, утром не выдерживало критики от себя же. Голосование с помощью особых чар на зарегистрированных палочках. Казалось бы — прямая демократия в том виде, котором магглы понимали её! Теодор кое-что подчерпнул из французского турне. Но утром, вспомнив о полене, то есть, палочке от Киддела, с пером феникса внутри, он чуть не зарычал в гневе на себя же. Можно было написать что угодно, но едва ли британские маги, маги вообще стали бы опутывать себя силками министерских чар после ограничений на колдовство в детстве.

«А как сейчас снимают Надзор, когда Эйвери захватил диктат над Тикнессом?» — подумал он вдруг, но никакие идеи даже не успели прийти ему в голову — в дверь постучали. Пассом руки Теодор снял запирающие чары, что стало сигналом для стучавших, и мигом позже Луи Нотт и Грим Фоули с загадочным видом стояли перед ним.

— Привет, бравые разбойники, — усмехнулся старший Нотт, наслышанный от Макмиллана, в какие неприятности залезли пятеро второкурсников с Хаффлпаффа, пытаясь отомстить Пивзу за залитые учебники. Конечно же, Нотт-младший и его друг Фоули были в этом числе.

— Никакие мы не разбойники, — вздёрнул подбородок Луи. — Это Пивза нужно изгнать из замка! Почему мы вообще это терпим?!

— Потому что этот беззлобный полтергейст — часть того пути, которым должен овладеть маг. Он олицетворяет собой магическую угрозу, которая могла бы поджидать тебя в старом поместье, заброшенной пещере или лесу, чтобы ты был готов встретиться уже с действительно опасными и пугающими тварями, — процитировал Теодор леди Викторию, когда сам задавал ей похожий вопрос, — и не навалил в штаны, — добавил он уже от себя.

Фоули ухмыльнулся, а вот Луи покраснел и опустил взгляд. «Что, серьёзно?!» — удивился про себя Нотт.

— А нам тут профессор Спраут выдала брошюру про факультативные предметы, — буркнул Луи, не поднимая взгляда. — Хотим посоветоваться с тобой. Тео.

— Брошюру? — удивился Нотт. Слова брата вызвали в нём какое-то тепло, которое он доселе не испытывал. «Так и живут большие семьи», — печально подумал он, вспоминая образ Уизли. Близнецы недолюбливали Перси, Джинни считала их слишком шебутными, но они были друг у друга, а Теодор был всё детство один.

Пока вампиры в Лютном переулке не привели его к обретению брата. «Надеюсь, Браун не теряет время зря», — светлые мысли вновь омрачились недавними переживаниями. Он видел, как хаффлпаффец нёс сумку гриффиндорки, пока она что-то ему рассказывала после очередных совместных занятий, но не находил времени… сил… желания… решимости говорить с кем-то из них о чём-то большем, чем о наступающей за окнами весне.

— Ага, — вновь прервали его размышления второкурсники. — Про руны там, магозоологию, нумерологию и чушь какую-то с предсказаниями.

По виду покосившегося на друга Фоули было понятно, что он прорицания чушью не считает.

— Мне никакой брошюры не давали, — усмехнулся Тео. — А выбирал я исходя из пользы для будущего. Вот ты чем хочешь заниматься, Грим?

Задав вопрос, он вдруг понял, что, займись он маггловедением раньше, как бы не презирал магглов, мог бы подчерпнуть там те знания, которых ему катастрофически не хватало сейчас. Да, это бы стоило криволинейных интегралов по внутренней стенке котла при расчёте магоёмкости трубчатых костей слонопотама на удельную унцию толчёных наклзов, но так ли политику были нужны арифмантические навыки? Книги, что сжёг Кэрроу своим Адским пламенем, могли бы возместить этот курс, и кто же знал, что всё обернётся именно так…

— Не хочу заниматься политикой, — ответил мальчик, потеребив манжет одной руки другой. — Не знаю. Буду издавать книги или торговать. Моя тётя была торговой агентессой в Норвегии, и даже видела Фьорды Артоса.

Теодор неловко одобрительно улыбнулся. Гибель лорда Фоули, стремительная и страшная, пропажа родителей Грима, сгинувших в застенках Тёмного лорда, не могли не отвратить наследника многочисленных министров и выдающихся бюрократов от такой стези.

— Тогда выбирай магозоологию и руны, — уверенно сказал ему Тео. — Уход за существами пригодится, чтобы определить качество товара, который нужно поставлять, а рунология поможет сделать их транспортировку безопасной.

— А тут написано, что уход за существами нужен тем, кто хочет разводить магических зверей, — протянул Луи, развернув невесть откуда извлечённую брошюру-книжечку. Своим лёгким магическим следом она напоминала брошюру, которую изготовили для него Яксли. «Должно быть, тот же набор чар», — заключил Тео.