Прикосновение полуночи - Гамильтон Лорел Кей

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90

Кабодуа и Догмэла только что влились в наш небольшой отряд. В моем окружении вдруг оказались три женщины, возможно, более привязанные к Келу, чем ко мне. Дойл что-то бормотал о том, что мне нужны фрейлины, и разве не лучше, если они будут к тому же обученными воинами? Но мне была известна истинная подоплека. Мы взяли их с собой, потому что королева могла в любой момент передумать и вернуть их обратно к Келу. Мы взяли их с собой, на снег и холод, на свидание с полицией, потому что с нами им было безопасней, чем без нас.

Глава 13

Полицейских было еще не видно, зато слышно. Рокот низких мужских голосов. Звуки в такие безветренные, обжигающе морозные ночи разносятся великолепно. Щеки пощипывало, а дыхание вылетало облачками пара и оседало инеем на мехе капюшона. Вчера по дороге к холмам меня согревал Баринтус, но сейчас никто обо мне так не позаботился. Снег доставал мне до колена, и джинсы над сапогами вымокли. Я попыталась вызвать ощущение летнего солнышка, чтобы добавить его к моим щитам и избавиться от холода, но я, кажется, забыла, что это такое – летнее тепло. Ночь была безлунная и ясная, и тысячи звезд сияли с неба осколками льда, бриллиантовыми осколками на бархате небес. Я сосредоточилась на том, чтобы поднять одну ногу, потом вторую, на том, чтобы пробиться сквозь сугробы, которых мои более высокие спутники даже не замечали. Принцессам не подобает шлепаться носом в сугроб, но избежать этого стоило усилий. Я подозревала, что брести по колено в снегу принцессам тоже не подобает, но с этим я ничего не могла поделать.

А споткнулась все же не я, а Бидди. Никка поймал ее на лету. Я расслышала, как она извиняется:

– Не понимаю, что со мной. Я так замерзла…

– Стоп, всем стоять, – скомандовала я. Все повиновались, большинство оглядывали окрестности, руки тянулись к оружию.

Гален спросил первым:

– Что случилось, Мерри?

– Здесь только у меня и Бидди есть примесь человеческой крови?

– Думаю, да.

– Я попыталась вызвать ощущение летнего тепла и не смогла его вспомнить.

Дойл пробился назад ко мне.

– В чем дело?

– Проверь нас с Бидди на чары, на заклинание, поражающее только потомков людей.

Он стащил черную перчатку и провел рукой у меня перед лицом, не касаясь кожи, но обследуя мою ауру, мои щиты, мою магию.

Дойл низко и тихо зарычал, и от этого звука волоски у меня на затылке поднялись дыбом.

– Как понимаю, ты что-то нашел.

Он кивнул и повернулся к Бидди, почти в обмороке повисшей в руках Никки.

– Прости, Дойл. Со мной такого не бывало…

– Это чары, – объяснил он ей и снял с нее шлем, чтобы проделать с ней ту же процедуру, что и со мной. Потом он протянул шлем Никке и повернулся ко мне. Скрыть отблески злых красок в глазах ему не удалось. Он пытался унять свою силу, вызванную злостью. Злостью на себя самого, полагаю, потому что прямо у него под носом проскользнуло еще одно заклинание. Кто-то действовал против нас очень тонкими заклятиями. Что-нибудь мощное наверняка заметил бы хоть один из нас, но защититься от мелких чар много трудней.

– Чары привязаны к смертной крови. Они пьют энергию и наполняют чувством холода.

– Почему на Бидди они подействовали больше, чем на Мерри? – взволнованно спросил Никка. Он был весь закутан в плотный плащ за исключением крыльев. Крылья были плотно сложены, наверное, так они лучше сохраняли тепло. Никка – теплокровное существо; крылья ночной бабочки этого не меняли.

Я ответила ему:

– Она наполовину человек, а во мне человеческой крови меньше четверти. Если заклинание рассчитано на смертную кровь, ей досталось больше, чем мне.

– А на людей из полиции оно подействовало? – спросил Готорн.

Дойл снова поднес ко мне ладонь, и на этот раз я ощутила теплую пульсацию магии, покачнувшую мои щиты.

– Заклинание может распространяться. Его наложили либо на Бидди, либо на принцессу, и оно перешло с одной на другую. Если мы его не удалим, оно захватит и полицейских.

Я посмотрела на него и спросила, кожей чувствуя тепло его магии, словно дыхание:

– Что оно сделает с чистокровными людьми?

– Под его действием воин-сидхе споткнулся в снегу. Бидди дезориентирована и будет бесполезна в битве.

Холод вглядывался в темноту, как и цепочка прочих стражей. До меня долетел его голос:

– Нам что, надо ждать прямой атаки?

– Кто же решится напасть на человеческих стражников? – вслух изумился Аматеон. Он просто рвался наружу, в этот холод; наверное, думал – что угодно, лишь бы подальше от королевы. Но я снова припомнила, что он веками был подручным Кела. Могут ли несколько проявлений чести и доброты стереть века такой зависимости? А будучи так близок к Келу, он наверняка повидал те ужасы, о которых говорили женщины гвардии Кела, так ведь? Я сделала мысленную пометку порасспрашивать его позже, в присутствии Дойла и Холода. Онилвин остался внутри холма: он еще не оправился от побоев, полученных от меня и Мэгги-Мэй. Раны от холодного железа даже у сидхе заживают с человеческой скоростью. Ему я не доверяла вовсе. Аматеону я начинала доверять – неужели я ошиблась? Хотя уже сам вопрос говорил, что я ему не доверяю, не вполне доверяю.

– Действительно, кто? – повторила я, борясь с желанием посмотреть на Аматеона: я могла выдать языком тела, что раздумываю, не он ли это.

То ли я себя все-таки выдала, то ли он почувствовал опасность, но он сказал:

– Я поклянусь чем угодно, что ничего не знаю об этом.

– Ты сказал, что утратил честь, – напомнил Адайр. – Мужчине без чести нечем клясться.

– Довольно, – оборвал их Дойл. – Никаких склок между собой, в особенности перед людьми.

– Дойл прав. Обсудим это позже. – Я подняла взгляд на Дойла и спросила: – Ты можешь снять чары, чтобы они не перебросились с нас на полицейских?

– Да.

– Ну так действуй.

– Ты разозлилась, – удивился Гален.

– Мне уже надоел тот, кто все это проделывает. Я устала от этих игр.

– В чем-то это хороший знак, – заметил Дойл.

Я уставилась на него:

– Что ты имеешь в виду?

– Похоже, что убийца боится человеческой полиции, боится, что люди сумеют его найти. – Он засунул перчатки в карман и откинул с меня капюшон. Холодный воздух хлестнул по лицу, и я вздрогнула.

– Боюсь, что тебе станет еще холоднее, пока я не закончу.

Я кивнула.

– Убери с меня эту гадость, и я согреюсь.

Он распахнул мой плащ. Холод рванулся под полы, крадя сбереженное мехом тепло. Я изо всех сил старалась не дрожать, пока он вел вдоль меня руками, не притрагиваясь даже к одежде. Его сила трепетала над моей аурой, и казалось, что он что-то с меня соскребает, а может, смахивает, как мелких насекомых.

Он поднял руки кверху, сложив ладони ковшиком. В ладонях вспыхнуло едко-зеленое пламя. То самое причиняющее нестерпимую боль пламя, которое как-то пожирало тело человека у меня на глазах. Оно могло убить смертного или довести бессмертного до безумия жуткой болью. Сейчас Дойл воспользовался им, чтобы уничтожить прилипшее ко мне заклинание.

Из-за спины прозвучал голос Риса:

– Что тут у вас? – Он держал пистолет в руке, но руку опустил вниз, так что полицейским, наверное, не было видно оружия. Рис разглядел зеленый огонь и спросил с новым беспокойством: – Так, что я пропустил?

Гален ответил ему:

– Кто-то наложил чары на Мерри.

– На двоих, обладавших примесью человеческой крови, – поправил Холод.

– Оно перешло бы на полицейских, – прибавил Дойл. Зеленый огонь угас, и ночь сделалась чуть темнее. Дойл повернулся к Бидди, обмякшей в руках Никки. – Отпусти ее, Никка.

– Она упадет…

– На колени и в снег. Ей не будет больно. – Тон Дойла был поразительно мягким.

Никка не мог решиться. Его крылья распахнулись и сомкнулись снова.

– Все хорошо, Никка, – тихо, слегка неровно проговорила Бидди. – Дойл мне поможет.

Готорн подошел к ним и мягко вынул Бидди из рук Никки.

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90