Тео. Теодор. Мистер Нотт (СИ) - "Hashirama Senju"

«Есть что-то в этом Кромвельское», — подумал Теодор, разглядывая следы огня на потолке. Редакцию «Пророка» выжгли, словно бы в отместку, но она заняла эти же помещения, заселившись едва ли за полдня до визита Теодора. Кафф вежливо предложил ему кофе на время ожидания, пока он и его подчинённые готовили колдокамеру и перья для интервью, и Теодор не менее вежливо согласился. Теперь же он мог гадать на кофейной гуще, если бы хотел, а Варнава Йоррик всё держал его в ожидании. — «Парламент восстановлен, возвращён король… История будто бы повторяется сквозь время».

Шеклболт, запечатав заклинаниями двери даже от Персиваля, ставшего его временным личным помощником, известил Теодора, что реформы, которые он сам продумал и передал за те двадцать тысяч галлеонов, магглы («люди главной леди») одобрили, но внесли некоторые правки. Тео не стал задаваться вопросом, как именно их представят общественности, лишь поинтересовавшись, стоило ли ему рассказывать и об этом — и получил категорическую отповедь.

— Ты должен рассказать, что случилось в замке, Нотт, — хмуро обронил в ответ на его вопрос старший колдун. — Расскажи, как мы сплотились против Волдеморта. Ученики и преподаватели, старшекурсники, все четыре факультета, обыватели Хогсмида, лорды Визенгамота и квиддичисты. Сплотились против общего врага, и наши усилия поразили его в самое сердце — жертва одного стала победоносной. У тебя хорошо получилось сказать такое в августе, теперь надо повторить успех. Каффа я предупредил, что пришлю тебя с этой задачей.

Повторив его слова в голове, Тео испытал смущение. Тогда, в августе, его слова были напечатаны к месту и вовремя, но говорил их он по другому поводу и для других целей. Увы, общественности это было неизвестно, и упрёк, что вновь почудился ему в словах Шеклболта, самоназначенного Министра Магии, был неприятен.

«Сколько ещё припомнят мне те слова? Сколько раз вспомнят, что это мои действия привели к началу битвы?»

Как ему удалось услышать, все, кто носил Метку ещё два дня назад, о ком было известно наверняка, были скованы антимагическими дивмеритовыми (чем бы ни был этот материал) кандалами в одиночных камерах Лондонского аврората, в Министерстве Магии, но живы. И Лестрейндж — последний из них, Рабастан, и Тикнесс с Эйвери, верховодившие эти четыре месяца, и Гиббон с Гойлом, и даже Северус Снейп. Некоторые из тех, кого не было при Хогвартсе, ускользнули в бега, но «верхушка преступного режима Волдеморта» наличествовала.

Зная о приближении визита делегации Конфедерации, силы которой должны были совершить ограниченную интервенцию ещё по приглашению давно покойного Скримджера, Теодор не сомневался, что Шеклболт выдаст и принесёт их в жертву, как виновников, пособников и участников всего того, что происходило под пологом Барьера.

— Мистер Нотт! Должно быть, я заставил ждать вас дольше положенного, — искренне сокрушаясь, воскликнул Кафф, входя обратно в помещение, где ждал Теодор. На его блестящей лысине блестели капельки пота, а залихватски подвёрнутые рукава рубашки кремового цвета обнажали следы шрамов на его руках. При этом волшебник всё так же был полон самообладания; подхватив рукой чашку Теодора, он парой сосредоточенных взмахов палочки очистил её, трансфигурировал в стакан, наколдовал туда воды и выпил её, с наслаждением вздохнув.

— Ничего страшного, мистер Кафф. Я никуда не спешу.

— Увы, вынужден с вами не согласиться! Сейчас каждая минута дорога, и чем быстрее все в Британии узнают о том, что Сами-знаете-кого больше нет, а его приспешники разгромлены и ждут справедливых кар, тем легче будет нам пережить следующий месяц. Я только слышал об интервенции Конфедерации в Россию в восемьдесят шестом, но знаю, что в итоге Россия распалась на пятнадцать маггловских королевств! Боже, храни королеву, как говорят наши магглы, ха-ха!

Под напором журналиста Теодор просто кивнул и выдохнул, приготовившись отвечать на вопросы.

— Так, ну, я готов вас слушать, мистер Нотт, — Кафф наконец расположился, заложив ногу на ногу, пока сразу три пера запорхали над разложенными на подставках справа от него листах бумаги. — Рассказывайте.

Юноша изумился.

— Ээээ… это же должно быть интервью? — попытался уточнить он.

— Конечно-конечно. Я потом напишу вопросы и переставлю блоки вашего текста так, чтобы это было настоящее интервью. Но сейчас важно, чтобы вы рассказали всё, что считаете нужным и правильным. Наше юное дарование Хиггс считает вас новым Цицероном, так что… да, прошу, приступайте.

Старший префект Хогвартса нервно сглотнул вязкую слюну, за миг скопившуюся во рту. «Новым Цицероном… Хиггс, отрыжка кентавра».

— Кхм, — откашлялся он. — Думаю, стоит начать с того, что, как всем известно, в августе минувшего, девяносто седьмого года нынешнего столетия, произошёл переворот в Министерстве Магии. Вступивший в преступный сговор с тайно поддерживавшими радикальное движение последователей Сами-знаете-кого магами тогдашний глава Департамента магического правопорядка Пий Тикнесс поднял палочку на Министра Магии Магической Британии Руфуса Отто Скримджера, в результате чего тот погиб, а Тикнесс узурпировал его кресло. Действия Тикнесса позволили самому Сами-знаете-кому совершить таинственную волшбу, сравнимую с древними колдунствами доисторических времён, результатом чего стало принесение в жертву неизвестного числа разумных и возникновение магического купола, непроницаемого для всего, что несёт в себе магию, над Британскими островами…

Теодор дал волю своим мыслям, на ходу подбирая наиболее яркие эпитеты и расставляя акценты так, чтобы подать в лучшем свете сопротивленцев и соглашателей.

— …выигранное время позволило подготовиться и нанести удары по отвлечённым на ирландские проблемы сторонникам Тёмного лорда. Его ряды редели всё больше, и комбинация, которую удалось провести противникам Тёмного лорда в Министерстве, выбила почву из-под ног узурпатора. Даже легитимисты во главе с Яксли оказались на одной стороне с нами. И здесь мы подошли к самому главному. К тому, как нам удалось сбросить его иго.

Нотт перевёл дух и отпил из заботливо подготовленной ему чашки воду.

— Отличное изложение того, что происходило эти месяцы, Нотт, но я думал, что мы будем говорить о битве в Шотландии, — с лёгким упрёком заметил журналист. Тео кивнул.

— Нельзя говорить о Мерлине, не сказав об Артуре, мистер Кафф.

— Конечно, конечно. Продолжайте.

Теодор перешёл к самой сложной части.

— Замок Хогвартс был, есть и остаётся самым главным местом Магической Британии. Все мы, все наши предки и все наши последователи проходим через его стены. Это место нашей силы, это место нашей свободы, место, которое определяет нашу историю — историю каждого из нас и историю всего нашего общества. В этом году Хогвартс стал ареной противостояния — и все его насельники, преподаватели и студенты, призраки и домовые эльфы, все мы сплотились против врага. Близнецы Кэрроу, участники убийства маггловской принцессы Дианы, были отторгнуты Хогвартсом и поплатились за свою жестокость. Это стоило нам жизней смотрителя Филча, его кошки, миссис Норрис, и троих магглорождённых студентов, но Тёмный лорд лишился головорезов, что ставили его слово выше, чем жизни ведьм и колдунов. Выше, чем нашу Магию, нашу главную и основную добродетель.

Глаза Каффа округлились в изумлении, о таких подробностях он, очевидно, не знал.

— Бедный старина Аргус, — пробормотал он себе под нос, но Тео услышал, пусть и не сбился с мысли.

— Несколько дней назад новые посланники Тёмного лорда прибыли в замок. Они донесли до директора, что он должен был отобрать четверть магглорождённых и полукровок для того, чтобы приспешники этой твари, червя в обличии человека, что объявил себя бессмертным Волдемортом, провели ещё одно жертвоприношение. Директор согласился на их требования, но мы — нет. Хогвартс отвёрг директора Снейпа, я, как Старший Префект студентов изгнал его из замка. И замок поднял знамёна сопротивления.

— Сильные слова, — покивал старший мужчина. — Вам надо рассказать о том, что случилось со студентами, Теодор. Едва ли родители всех тех, кто оставался в школе, обрадуются вашим словам.