Лицо под маской (СИ) - Дашевская Анна Викторовна "Martann"

— Нора, погодите-ка минуту. Мне кажется, или с этим шкафом что-то не так? Посмотрите, какая широкая боковая стенка, а глубина внутри сантиметров на пять меньше! Еще один тайник?

— А как его открыть? — азарт кладоискателя охватил меня. — Вроде бы мы уже все в этом шкафу излазили…

— Не все, — возразила госпожа Редфилд с таким же энтузиазмом. — Петли на дверцах мы не проверяли. И вот эту резьбу на выдвижных ящиках!

Наконец, резной герб поддался нажатию, и задняя стенка шкафа медленно поползла вверх. На месте деревянной плиты зиял проход, прямо от его края начинались ступени вниз.

— Тьма меня побери, да это же подземный ход! — воскликнула я и шагнула вперед.

Лавиния схватила меня за руку:

— Ты куда?

— Так подземный ход же, неужели ты не понимаешь!

— Нора, послушай меня, — произнесла она мягко. — Мы не можем лезть в эту дыру без подготовки. Свет, оружие, охрана… поверь мне, если бы без всего этого я совалась в каждый открывшийся секрет, до таких лет бы я не дожила. Мы не знаем, что там внизу.

Я потерла ладонями лицо. Как-то неожиданно мы с Лавинией перешли на “ты”, но, пожалуй, это мне не мешало. Действительно, она права. Оружие и прочее…

— Ты думаешь, там может прятаться что-то… опасное? — спросила я уже спокойнее.

— Если бы об этом ходе ранее было известно, уверяю тебя, Служба безопасности его проверила бы и запечатала. А раз его не открывали четыре сотни лет, я не хочу даже предполагать, что могло завестись там, в темноте.

— То есть что, закрываем и отдаем безопасникам?

— Ну, по правилам положено было бы сделать именно так. А ты. конечно, хочешь посмотреть сама? — Лавиния смотрела на меня с пониманием.

— Знаешь, последние тридцать пять лет, примерно с того момента, как меня отправили в школу, я всегда вела себя так, как положено, — я отошла от шкафа и присела на край стола, глядя в окно, за которым виднелась желтая стена соседнего пакгауза. — И вдруг в мои руки сама собой падает тайна. Настоящая, первоклассная тайна, реальная, не придуманная затейниками из агентства по развлечениям. Конечно, я хочу туда пойти сама. Составишь мне компанию?

Она помолчала, что-то прикидывая, потом ответила.

— Завтра среда, и ты будешь оперировать Карло, — я резко повернулась, услышав в этих словах неожиданное согласие. — До следующего вторника мне из Академии не вырваться. Значит, через неделю. И я возьму с собой ассистента, а ты потребуешь у Пьетро охранника.

ЧАСТЬ 5. Medico della Peste.

Эта маска получила название Доктор Чумы (Medico della Peste). В старину одним из самых страшных бедствий для Венеции была чума, которая посещала город несколько раз и уничтожала огромное количество жизней. Маску Medico della Peste в обычное время не носили, но во время эпидемии ее надевали единственные люди, хоть как-то боровшиеся с болезнью — доктора — когда посещали пациентов. В ее длинный клювообразный нос помещали чеснок, травы и различные ароматические масла и другие вещества; считалось, что они предохраняют от заражения чумой. Поверх одежды врач носил темный длинный плащ из льняной или вощеной материи, из-за чего изрядно походил на зловещую птицу, а в руке держал специальную палку — чтобы не прикасаться к зачумленному руками. </emphasis>

Позднее эта разновидность маски перешла на венецианский карнавал.</emphasis>

Запирающие заклинания на чердачной двери снова кто-то тронул в мое отсутствие. Кота поблизости не было, поэтому осматривали их мы с Лавинией вдвоем.

— Снимай эту путаницу, — сказала она, наконец, сделав шаг назад. — Будем выходить — я тебе покажу более экономичный вариант, а то ты сюда чуть ли не треть резерва вкладываешь. Пока магическую силу не расходуешь, ничего, а вот завтра она тебе понадобится, что будешь делать?

— Договорились, — ответила я несколько нетерпеливо. — Так кто сюда пытался войти, ты можешь сказать?

— Не могу. Такое впечатление, что сетку твою просто задели, и все. Ну, ты ж амулет для записи поставила, посмотрим потом. Открывай, меня любопытство разбирает. Люблю старые чердаки.

Сейчас над Венецией висела дождливая дымка, и на чердаке было темновато. Мы подошли к картине, я привычным жестом сняла и отложила в сторону ткань, а Лавиния щелчком пальцев зажгла магический фонарик. Со вчерашнего дня полотно не изменилось: юная герцогиня по-прежнему требовательно смотрела на зрителей, маска-moretta валялась на полу, отброшенная, а в глубине комнаты виднелось зеркало в вычурной позолоченной раме.

Госпожа Редфилд обошла вокруг портрета, прочитала надпись на его тыльной стороне и вновь остановилась перед Лаурой Виченте дель Джованьоло.

— Вообще говоря, я слышала только об одном случае, когда портрет изменялся, так сказать, без участия художника, — сообщила она, не отрывая глаз от картины. — В Люнденвике, в 1892 году. Я тогда только пришла работать в Службу магбезопасности и участвовала в расследовании. Скверная была история, и плохо кончилась и для художника, и для модели. Не боишься?

— Боюсь, — пожала я плечами. — Ну, и что ж теперь поделаешь? Я имела неосторожность влезть в эту историю, и мне теперь кажется… только не смейся, ладно?

— Даже и не думала смеяться.

— Мне кажется, что эта девушка на меня надеется.

Лавиния повернулась и внимательно на меня взглянула.

— Экая ты… романтичная. Ладно, никаких темных следов я тут не вижу. Более того, в этом полотне вообще нет магии, только краски, холст и работа живописца.

— А в том, в Люнденвике, магия была? — жадно спросила я.

— И еще какая!

Тут я быстренько посчитала: история, упомянутая Лавинией, случилась почти триста лет назад. Мамочка моя, это сколько же ей лет? А я с ней на ты…

Видимо, мысли эти отпечатались у меня на лице, потому что госпожа Редфилд вдруг расхохоталась и похлопала меня по руке:

— Нора, я уже привыкла, что большинство окружающих младше меня намного. Меня это нисколько не заботит. Так что, ты говоришь, менялось на картине?

Записывающий кристалл показал нам только горничную, которая мыла лестницу, и Руди, наблюдавшего за ней с верхней площадки.

— Кот и задел твою сетку, — сделала вывод Лавиния. — Ладно, ты про тетрадь не забыла? Прячь ее в сейф, да мне пора. Пройдусь до своего Ка”Ботта, может какие-то подарки куплю. Маску, например.

Она усмехнулась каким-то своим мыслям и шагнула к двери, но в этот момент в кабинет вошла горничная с пакетом.

— Вам доставка, синьора, из Ка”Торнабуони.

— Спасибо, Мария, положите на стол, — рассеянно сказала я, запирая сейф. — Интересно, что там может быть?

Под упаковочной бумагой была довольно большая коробка, оклеенная красной с золотом тканью. Подняв крышку, я вытащила из упаковочных стружек маску — белую с нанесенным серебром и лазурью рисунком каких-то фантастических растений, с длинным изогнутым носом, больше напоминающим птичий клюв.

— Смотри, тут еще что-то, — Лавиния поворошила стружки и достала флакон из молочно-белого и синего стекла, свитого в причудливый узор. Она открыла крышку и осторожно помахала на себя ладонью, стараясь уловить запах. — По-моему, апельсин и что-то вроде бергамота. Яда не чувствую, магия наложена совсем слабенькая, только чтоб аромат долго держался.

Я поднесла к флакону браслет, но и он вел себя спокойно. Взяв в руки маску, приложила ее к лицу и подошла к небольшому зеркалу, висящему на стене в простенке между книжными шкафами.

— Маска доктора, — пояснила я. — Судя по всему, старинной работы. Там записки нет?

— Есть, — Лавиния протянула мне листок, на котором четким почерком было написано только: “Удачи и твердой руки. Джан-Баттиста”.

— Ну, вот. Видимо, пожелание перед завтрашней операцией, — прокомментировала я.

— Слушай, а ты не боишься надевать маску, поглядев на Карло? Вдруг она не захочет сниматься… — неожиданно спросила Лавиния. — Мне вот жутковато как-то делается.