– Ты хочешь, чтобы твой груз перевезли, или нет? – спросила Миас.
– Кто этот человек? – Каханни бокалом показал в сторону Джорона, который почувствовал, как его пробирает дрожь.
– Мой хранитель палубы, – ответила Миас.
– Обычно я заставляю людей драться, чтобы они доказали мне свою полезность. – Он сделал новый глоток, и на этот раз даже не снизошел до того, чтобы посмотреть на них, а уставился на составленные вместе бочки с анхиром. – Нет смысла иметь дело с теми, кто неспособен присмотреть за собой, или с теми, кто не хочет заполучить мое дело так сильно, что готов за него сражаться.
– И с кем ты хочешь, чтобы я подралась? – поинтересовалась Миас.
– О, не ты, Миас, – ответил Каханни, снова поворачиваясь к ней. – Я не сомневаюсь, что ты это умеешь. Но как насчет него? – Он указал поврежденными пальцами на Джорона, который не сумел скрыть судорожного глотка – и выдал свой страх.
Каханни снова ухмыльнулся.
– Мой хранитель палубы носит новые сапоги, – ответила Миас. – Поэтому он не может выйти на поединок с кем бы то ни было для твоего удовольствия.
– В таком случае у нас не будет сделки, Удачливая Миас, – заявил Каханни, отвернулся и снова принялся изучать бочки.
– Очень хорошо, мы здесь закончили, Твайнер, – сказала Миас и направилась к двери.
Но они не успели сделать и двух шагов, как Каханни их остановил.
– Подождите. – Он снова улыбался. – Что ты хочешь выторговать, Миас Джилбрин? Дай мне знать, перед тем как уйдешь.
– Ничего из того, что ты не хотел бы иметь сам, – ответила она.
Он постучала бокалом по доске.
– И что ты хочешь этим сказать? – поинтересовался Каханни.
– У тебя ценный груз? – Каханни кивнул, и Миас продолжала: – Значит, ты бы хотел отправить с ним охрану?
– Обычно я так не поступаю. Те, с кем я имею дело, знают, что меня лучше не предавать.
– Под моим началом корабль с командой, состоящей из преступников, приговоренных к смертной казни, – сказала Миас.
– То же самое можно сказать о любом корабле флота, – заметил Каханни.
Миас позволила себе улыбнуться в ответ.
– Весьма возможно, однако отметим, что моим преступникам совершенно нечего терять, – заявила она.
– Мои охранники, если бы я посчитал необходимым их послать, – сказал он, – будут под твоим началом до тех пор, пока находятся на борту корабля, я правильно понял?
– Да.
– И сколько таких охранников мне, ты полагаешь, следует послать? – спросил Каханни.
– Двадцать, – ответила Миас.
– Никаких шансов. Пять, – заявил Каханни.
– Пятнадцать. Меньше меня не устроит.
– Десять, – предложил он.
– Ладно, я готова принять такой вариант. Пришлешь их в порт. Они должны принести с собой оружие.
– Согласен. – Они некоторое время выжидающе смотрели друг на друга, потом Каханни прервал молчание: – Ты не спросила, что тебе предстоит перевозить или куда.
– Мне все равно что, а куда – тут все будет зависеть от моего собственного расписания, – ответила Миас.
– А если меня ограничивают определенные сроки? – спросил Каханни.
– Ничего подобного, – ответила Миас. – Ты слишком расслаблен.
Каханни пожал плечами, а потом рассмеялся.
– Ты мне нравишься, Удачливая Миас, – заявил он. – Я думаю, мы можем проворачивать дела вместе.
– Да. – Она снова направилась к двери. Остановилась. Повернулась к нему. – Кстати, я вспомнила… Черный Оррис. Я слышала, он у тебя, и у меня нет сомнений, что радости он тебе не доставляет. Я могу оказать тебе услугу и забрать его с собой.
Каханни снова рассмеялся.
– О, Черный Оррис совсем не доставляет мне радости, но ты меня не обманешь. Ты его хочешь, а я ничего не отдаю задаром. И что ты можешь мне предложить, Удачливая Миас? Первую сделку мы уже совершили, теперь поговорим о второй.
Миас знала то, что было известно Джорону: им больше нечего предложить Каханни.
– У меня есть деньги, – ответила Миас.
– У меня тоже, – сказал Каханни. – Мне нравится иметь то, что хотят другие люди и что они ценят, Удачливая Миас. Я нахожу, что это полезно.
Молчание. Тупик.
– Я готов сразиться за него, – вмешался Джорон и едва не поднес руку ко рту, когда его губы произнесли эти слова, так сильно они его потрясли. Но после того как шок прошел, Джорона заполнила вера в себя. Он справится. – Ты ведь хотел, чтобы я сражался, верно?
– Джорон, – сказала Миас. – В этом нет нужды.
– Он уже предложил, – сказал Каханни. – А офицер флота никогда не берет свое слово назад.
– Да, я предложил, – сказал Джорон. У него слегка кружилась голова, как в тот день, когда он утром выпил анхира после того, как не прикасался к нему несколько дней. – И мы получим Черного Орриса вне зависимости от того, одержу я победу или нет?
– Да, – сказал Каханни. – Достаточно доказать, что вы его хотите.
– Я тебе запрещаю, – сказала Миас.
– Сейчас мы не на палубе твоего корабля, – сказал Каханни и наполнил свои следующие слова злобой: – Не так ли, супруга корабля?
– Но мы ведь не будем биться до смерти, верно? – сказал Джорон.
Он почувствовал, что улыбается, но улыбка исчезла, как и вера в себя, когда он увидел, как на него сморят посетители таверны. Жестко, неумолимо, беспощадно.
– А разве бывают другие поединки? – удивился Каханни. – Анзир, подойди к нам. – Из-за спины Каханни появилась женщина, куда более крупная, чем Джорон.
Ее плечи бугрились мышцами, как у любого избранника, и у Джорона закружилась голова. С момента встречи с Миас он шел от одной смертельной опасности к другой, но сейчас напросился сам – ногами вперед, в новых сапогах.
На боку Анзир висел короткий меч, в руке она держала маленький щит. Все в таверне отошли подальше, образовав нечто вроде круга. Джорона наполнил страх. Сила Анзир не вызывала сомнений. Он представил урон, который она может нанести, и как ее меч войдет в его тело. Плоть отделяется от костей, рассекаются внутренности, череп пробит, тело перемолото между корпусами кораблей.
Анзир поиграла мышцами, рассекла воздух мечом. Убийца. Джорон знал достаточно, чтобы сразу определить убийцу. Проклятье Старухи, он никогда не был хорошим дуэлянтом.
Думай.
Ему требовалось как-то уравнять шансы. Он кашлянул. Сплюнул.
– Вы хотите развлечься? – Его голос прозвучал негромко и слабо.
Однако его услышали.
– Да, – сказал Каханни.
– Ну, Миас упомянула мои новые сапоги, и схватка не продлится и одного поворота песочных часов, если я буду драться в них, – сказал Джорон.
– Я сомневаюсь, что она продлится даже четверть оборота, – сказал Каханни. – И, если уж быть честным до конца, я хочу увидеть кровь.
– Но разве ты не хочешь, чтобы поединок продолжался дольше? – не сдавался Джорон. – Чтобы проигравший по-настоящему истекал кровью?
– В таком случае сними свои сапоги, если хочешь получить несколько лишних мгновений жизни, – проворчал Каханни. – Это не та проблема, которую трудно решить.
– Однако ноги у меня еще болят, а твоя женщина в отличной форме, – продолжал Джорон. – Мы по-прежнему в неравном положении.
– Но вы никогда и не будете в равном положении, – заявил Каханни и рассмеялся вместе со своими людьми.
Миас задумчиво посмотрела на него, и ее язык принялся исследовать верхний зуб. Неужели в глазах у нее появился смех? Будет ли она веселиться, когда он умрет?
– У тебя есть что предложить, хранитель палубы? – спросила Миас.
– Да, супруга корабля. Пусть наденет мои сапоги, – сказал Джорон.
Он опустился на колени и стал снимать сапоги.
– Надеть твои… – Каханни посмотрел на него, потом перевел взгляд на Анзир, и по его лицу промелькнула улыбка. – Ну, пусть никто не говорит, что Мулван Каханни организовал нечестный поединок или отказался от шанса развлечься. Анзир, надевай его сапоги.
– Они слишком маленькие, – возразила она.
– Быть может, мне стоит отрубить тебе пальцы на ногах, чтобы ты вспомнила, что мои приказы следует выполнять?
