Ректор по семейным обстоятельствам - Никитина Анастасия

— Вкуснятина, да? — улыбнулась Оли.

«И как она умудряется есть эту гадость и при этом болтать?» — невольно удивилась я.

— У нас в поселке их только на День пришествия пекут, — продолжала мелкая, не замечая, что ее горе-наставница онемела. — Да вы ешьте, не стесняйтесь. Там в пакете еще две штуки, мне столько не съесть — лопну.

«Мне и того, что в зубах, не съесть — сдохну!» — рявкнула я, к сожалению, лишь мысленно.

А приблуда заливалась певчей птицей, рассказывая, какие прекрасные эти ифитовы булки. Наконец, она сообразила, что не слышит ответа.

— Ну что же вы рот-то так набили? — округлила глаза она. — Вкусно, конечно, но ведь и подавиться можно. Да и некрасиво это. Вона, чайком запейте.

Перед носом появилась исходящая ароматным паром кружка.

— Пейте.

«Как?!» — беззвучно возопило мое оскорбленное высочество и внезапно от возмущения сумело расцепить зубы.

Взгляд метнулся по сторонам в поисках, куда бы выплюнуть то, что еще не успело продвинуться дальше горла. Но тут мне стало стыдно: Оли так радуется, угостив мое неблагодарное высочество своим любимым блюдом, а я… Сделав над собой титаническое усилие, помянув Безымянную и всех ифитов Бездны, я проглотила мерзкую субстанцию и поспешно схватила кружку, желая смыть с языка отвратительный привкус. И чуть не выругалась вслух. Чай был сладким. Нет, не так. Это был мед, слегка разведенный чаем. Мало того! По поверхности противной жидкости плавал не до конца растаявший кусок масла!

— Нравится? — гордо уточнила Оли, по-своему истолковав непередаваемое выражение высокородной физиономии. — Я специально для вас делала. Ну то есть, делали духи, но я командовала. Такой чай у нас в поселке заваривают. Правда, те, кто побогаче. Мне-то всего пару раз досталось.

— Очень вкусно.

Чтобы проглотить рвущиеся с языка эпитеты, мне потребовалось гораздо больше выдержки, чем для отвратной выпечки. Кстати, о выпечке: куда бы ее незаметно выбросить? Но приблуда словно прочитала мои мысли:

— А чего вы не едите?

— Эмм… Видишь ли… — но сказать правду не повернулся язык даже у моего толстокожего высочества. — Вчера поздно поужинала и еще не успела проголодаться. Но я сейчас по дороге на лекцию доем.

— Сегодня тоже? Так вы ж вроде вчера туда ходили.

— Куда?

— Ну на лекцие это.

— На лекцию, — машинально поправила я и, выхватив из висевшего на стене расписания утренние часы, назвала первое, что попалось на глаза. — Надо пойти посмотреть, как историю преподают. Давно уже собиралась, но все времени не находила.

— Понятно. А мне дальше книжку читать?

— Да. Было бы неплохо. Скоро проверю, что ты там вычитала.

— Ага. Там интересно! Я сейчас читаю, как правитель завоевал Черный континент. Только вот мне непонятно…

— Потом, все потом, — отмахнулась я, резво направляясь к двери. Только историй о Последней большой войне мне не хватало для полного счастья. — Поздно уже. Гонг вот-вот ударит. Нехорошо опаздывать.

Мое ошалевшее высочество выскочило из собственного кабинета и, не снижая скорости, зашагало по коридору. Я остановилась, миновав два поворота и спустившись этажом ниже. Воровато оглянувшись, призвала духа и, избавившись, наконец, от отвратительной выпечки, замешкалась. На лекцию к Карне зайти не помешает. Па знает, что его взявшаяся за ум дочурка возжелала проконтролировать «качество преподавания». Вдруг спросит что-нибудь. А мне и ответить нечего. Но являться к противной профессорше в мятом костюме, лохматой, да еще и с легким перегаром после вчерашних посиделок в трактире… Нет. Карна и без моей помощи придумает, какие гадости можно рассказать про нехорошую ректоршу. Эх, надо было от Олиной заботы не в коридор, а в душ удирать.

Помянув нехорошим словом собственную непредусмотрительность, я свернула в ближайший туалет, заблокировала дверь и кое-как, при помощи духов, магии и ругательств, привела себя в порядок. Удовлетворившись результатом, то есть перестав шарахаться от собственного отражения в зеркале, я пошла к чернакскому корпусу.

Лекция профессора Карны оказалась не такой уж и отвратной. Я даже сильно заскучать не успела, что регулярно случалось с моим ленивым высочеством на подобных занятиях в юности. То ли Карна действительно была неплохим преподавателем, то ли сыграло свою роль то, что горе-проверяльщица в моем лице здорово опоздала, явившись в кабинет за пятнадцать минут до завершающего гонга, не знаю. Но, несмотря на скучную тему «Развитие ремесел в каком-то замшелом веке», я не заснула и выбралась на волю, не заполучив даже слабой мигрени.

К себе я вернулась окольными путями, зайдя по дороге в корпус целителей. Результатом этого посещения стал длинный список необходимых покупок и неотложных ремонтных работ, а также дополнительные три часа моего отсутствия в кабинете. Каюсь, я надеялась, что за это время Оли успеет съесть противные булки и мне не придется выдумывать, как избавиться от щедрого угощения.

В кои-то веки моему невезучему высочеству улыбнулась удача: булок действительно больше не было. Но на этом везение и закончилось. В благостном расположении духа я со всеми удобствами развалилась в ректорском кресле, приказала охранителям доставить обед и лениво развернула первый свиток из кучи сегодняшней корреспонденции. Посмотрим, что понадобилось царственному родителю от дочурки.

Две минуты спустя я носилась по кабинету бешеным вараном, не зная, куда бежать и за что хвататься в первую очередь.

— Что случилось? — на шум из спальни высунулась Оли с книжкой в руках. — Это не я. Я вообще из…

— Да при чем тут ты? — махнуло рукой мое взбудораженное высочество, на секунду перестав наматывать круги вокруг стола. — Через час Па… То есть правитель сюда приедет.

— Ну и что? — спокойно вопросила приблуда. — Он ничего такой — не злобный.

Я вытаращилась на мелкую: как она может не понимать?! Мою ифитову вотчину решил официально посетить Па. Па! А у меня тут чернаки по каминам ползают, преподаватели неизвестно чем занимаются, парта вместо стола торчит! Сторож, и тот какой-то мутный!

Вспомнив о Никсе, я снова заметалась по кабинету. Официальный визит — это правитель со свитой и прочими признаками статуса, свора советников, всюду сующих любопытные носы, и торжественное сборище в Центральной зале! Уж я-то знаю, как это выглядит: дважды сопровождала венценосного родителя в таких вот посещениях и прекрасно помню, как бледно выглядели руководители тех заведений, которые «высочайшие посещали». Но до этого я просто не доживу. Потому что официальный визит начинается со встречи у распахнутых ворот в присутствии всего персонала. И если Па узнает, а он узнает — слухачей в его свите всегда хватало, что скажет Никс, увидев, в каком амплуа выступает наемница Рагетта… О… Свадебное платье я могу надевать уже сейчас!

Наконец, чувствительно треснувшись локтем о камин, я немного пришла в себя. Проблемы надо решать по мере их поступления. Итак. Показываться у ворот мне нельзя ни в коем случае: там меня может узнать Никс. Значит, к воротам пойдет кто-нибудь другой, а ректор… Ну уехала ректор по важному, тайному и совершенно неотложному делу. Что за дело, можно придумать и позже. Я, разумеется, получу солидную головомойку, но она ни в какое сравнение не пойдет со свадьбой или вообще изгнанием. Главное — хорошенько спрятаться, чтобы не попасться на глаза Па: я не уверена, что магия ректорских апартаментов распространяется на правителя. И мелкую тоже спрятать, а то еще ляпнет что-нибудь.

Я глянула на часы. Пятнадцать минут с того момента, как я узнала о непрошеном визитере, уже пролетело. Если за оставшиеся три четверти часа мое тугодумное высочество не решит возникшую проблему, то с маху сядет уже не в канаву, а за свадебный стол. Я невольно поежилась: куда же девать мелкую и деться самой?!

Наиболее простой вариант — удрать порталом я отмела сразу. Мне будет просто не узнать, когда Па уберется из моей Академии и можно будет возвращаться. И тут взгляд случайно упал на стенную панель, прикрывающую вход в кладовку. Туда я еще в первый день в Академии засунула парадные портреты бывших ректоров. А, судя по толстому слою пыли и паутины, об этом закутке не знал даже дядюшка!