Изнанка желаний (СИ) - "Lt Colonel"

— Как угодно, — пожал плечами Петруша.

— Так что ты про зеркала говорил?

— Если у вас с ними волнения, избавьтесь от зеркал насовсем. Ваши сестрицы, если им на хвост наступить, мёртвого из-под земли достанут, а уж про вас разузнать им труда не составит. В крайнем случае раздобудут какую-нибудь вашу вещичку или, примера для, волосок. И по этой тропке выйдут к нужному зеркалу. Вылезут ночью да и придушат вас.

Я почесал затылок, переваривая предупреждение Петруши.

— Это в каком смысле — вылезут?

— Те ваши сёстры, что злые и на расправу скорые, по отражениям расхаживать мастерицы. Шагнёт такая в гладь, а выберется в ином месте. И никакие тряпки не остановят.

Это что же, всё это время у меня в квартире находились целых два портала, через которые ко мне могли забраться миритритки? От волны запоздалого страха волосы на затылке встали дыбом.

— Ясненько, — протянул я и поднял оба зеркала. Прислонил к стене, — На помойку так на помойку.

Мелькнула, конечно, ехидная мысль: поднять их на крышу и выставить на козырёк мордой к улице. Чтобы, значит, любительницы нарушать тайну частной жизни прогулялись с высоты девятого этажа к асфальту.

Но миритриток это, скорее всего, не убьёт. А если и убьёт, репутацию мне такой закидон подпортит. Те, кто выжил, всегда могут обвинить меня в том, что я установил на них ловушку, а они ничего плохого не замышляли… И прости-прощай моя протекция у Нокса. Нет уж, лучше положиться на живую сигнализацию под названием Петруша. Он предупредит, если поблизости объявятся нежеланные личности.

— Спасибо за совет. И, Петруша, может, всё-таки пойдёшь ко мне служить? Записывайся в личные домовые. Будешь не вольным дворянином, а верным Савельичем. А я тебя в обиду не дам, если вдруг кто-нибудь из… моих сестёр на тебя набросится.

Пушистые уши встрепенулись. На медвежью мордашку наползло угрюмое выражение.

— Со всем уважением, вы — сами по себе, а я — сам по себе. Коли хотите прачку и кухарку, лучше жену сыщите. А то питаетесь — глаза б мои не видели. Дрянь всякую берёте.

Вообще-то, я не просил его оценивать праздничный ужин. И сам знаю, что никаких денег не хватит постоянно так питаться. Сегодня ночью пойду на разгрузку в ларёк — не к Андрею; этим магазином заведовал не очень-то приятный в общении среднеазиат. Надежды на скидку от этого типчика было мало, но полученных денег хватит на гречку с маслом. Может, и хлеба возьму.

Но сейчас-то организм требовал торта! И никакое ворчание свободолюбивого домового этого не изменит.

— А пришёл ты зачем? — грубовато спросил я.

Не то чтобы обиделся на отказ и наезд на свою диету… Но слова Петруши о жене напомнили мне о том, что я, в сущности, одинок. И не имел ни малейшего представления, как это изменить. А сейчас это будет ещё труднее. Меня и человеком-то теперь с натяжкой можно считать.

— Возле мусорных контейнеров, в пристройке, маленькое ихоровое пятно почуял. Вы б снесли зеркала на выброс да заодно стёрли грязь, пока всякая погань оттуда не полезла.

Так, а были ли у меня основания доверять Петруше? Что, если это попытка выманить меня из квартиры, чтобы…

Чтобы что? Для потенциальных врагов разницы между квартирой и помойкой при выборе места для драки не было. Сберечь жизни обычных людей, чтобы их не задело в бою? Да плевать население Изнанки на них хотело. Даже девочки-волшебницы не считали смерть парочки человек большой трагедией.

Пора выключать паранойю. Я подхватил зеркала под мышки и сказал:

— Проверю. Молодец, что бдишь!

Напоследок таинственно сверкнув глазами, Петруша безмолвно исчез из Фасада.

Я последовал за ним в Изнанку, но за те секунды, что шло преображение, домовой успел смыться. Я засвистела немузыкальный мотивчик и потопала к помойке.

Она представляла собой небольшой крытый сарайчик, небрежно слепленный из жестяных пластин. Внутри находились контейнеры с мусором. Предполагалось, что сарайчик будет закрыт для всех, кроме жильцов моего дома. Всем должны были выдать ключи, но что-то пошло не так. Ключа я так и не увидел, как, собственно, и двери, которой полагалось запирать пристройку.

Вход был открыт для всех и каждого, но особо на состоянии помойки это не сказалось. Рылись иногда в контейнерах оборванцы, не более того.

Я оставила зеркала у одного из контейнеров и огляделась. Ага, не соврал мой осведомитель. Асфальт в сарайчике усеивали пятна самого разного происхождения, липкие и дурнопахнущие, но ихоровое выделялось среди них особенно. Только оно чернело, поглощая свет, как крошечный осколок Ложной луны. Только на его поверхности формировались омерзительные бурые пузыри, которые медленно вздувались и лопались, распространяя отвратительную вонь. И только оно постепенно расползалось, раскидывало тонкие чернильные усики во все стороны, как гигантская амёба.

Амбре у помойки стояло соответствующее, но даже на его фоне ихоровое пятно выделялось особой мерзопакостностью. Когда я приблизилась к нему, организм сотрясло рвотным позывом.

В общем-то, что теперь? Как убрать эту дрянь, пока она не разрослась до полноценного Гнезда? У меня был наготове лёгкий ответ. Вот распалю себя и пожелаю, чтобы пятно исчезло, и сработает мой Концепт. С ним устранение таких протечек виделось легко… чересчур легким занятием.

История Андрея зазвенела в голове тревожным колокольчиком. Любая сила даётся с прицелом на то, что возвращать должок придётся с приличными процентами. Чем меньше я буду использовать Нихил, тем дольше получится отбрехиваться от неизбежной расплаты.

На мой взгляд, Концепт Ничто — жутко мощная штука. Особенно если его раскачать. Вот только, подозреваю, в процессе раскачки от меня мало что останется.

Так что я предпочла работать по старинке. Так, как уделала Диптера. Наклонилась и сунула ладони в жижу. Принялась зачерпывать её и разбрасывать вокруг себя, выискивая уплотнение — ядро, вокруг которого формировались ихоровые порождения.

Поверхность кляксы забурлила, послышалось тихое шипение. Словно медленно сдували воздушный шарик. Но мне было не до странных звуков. Я будто сунула руки в раскалённую печь. От боли на глаза навернулись слёзы.

Найти бы подходящую палку, чтобы тыкать ею в поисках ядра… Хотя её сожжёт в секунды.

Несколько секунд спустя я отдёрнула ладони. Не могла больше терпеть пронзительную боль, растекавшуюся от рук по позвоночнику. Нет, здесь не пройдёт тот же номер, что с Диптером. Ихоровое пятно было значительно злее субстанции, которая составляла большую часть демона.

Забавно получится, если сейчас на меня наткнётся Рита. Я ведь охотилась на её территории. Интересно, успею ли я задать вопросы или хотя бы показать отметину Нокса, перед тем как меня спалит пламя?

Пока я рыскала взглядом по помойке, решая, какая рухлядь пригодилась бы в борьбе со злом, пятно сделало свой ход. Из него выстрелили десятки тонких щупальцев, обвились вокруг моего горла. Полезли, отвратительно содрогаясь, в рот, потянулись к глазам. Я взвизгнула и упала. Отчаянно стряхивая с себя усики тьмы, перекатилась по грязному асфальту — и со всего маху влетела в пятно.

Кажется, на мгновение я потеряла сознание от боли. Но быстро пришла в себя, наткнувшись на уплотнение в жиже. Полусознательно вцепилась в него, сдавила, не слишком соображая, что творю. Миг ослепительной, белоснежной му́ки. Меня тряхнуло, будто я залезла в трансформаторную будку и поцеловалась с проводами.

А затем сопротивление прекратилось. Пошатываясь, поднялась на ноги.

Зачарованная одежда показала себя наилучшим образом. Остатки слизи сползли с неё, не оставив и следа. А вот моей тушке пришлось куда хуже…

Я поскребла щёку; на ней отслаивалась кожа. Посмотрела на кровавое месиво, в которое превратились ладони. И сквозь жгучее страдание пробилась парадоксальная, волшебная истома. Камень на перстне засиял; накатило такое блаженство, что я чуть не грохнулась обратно в жижу. Укол острого удовольствия оставил после себя томление в груди.