Изнанка желаний (СИ) - "Lt Colonel"

Так вот что заменяло девочкам-волшебницам секс… Изнанка мастерски управляла своими жертвами: щелчок-конфетка-щелчок.

Дождавшись, пока отрастёт кожа на руках и они перестанут трястись от смеси боли и наслаждения, я шлёпнула себя по лбу.

Дура. Идиотка.

То есть о носках ты хоть с запозданием, но вспомнила. О трусах ещё, ага.

А как насчёт грёбаных перчаток? С длинными манжетами. Чтобы рядовая очистка местности не превращалась в невыносимую пытку. Нет, без повторного визита к чародею я в это дерьмо влезать отказываюсь.

Пошла к зеркалам. Надо же оценить ущерб мордашке и примерно прикинуть, как долго ещё будут зарастать раны.

Вот только зеркал не было на том месте, где я их оставила. Сверкнула паническая мысль: поблизости кто-то шлялся!

Вряд ли, возразила умная часть меня. Иначе бы этот кто-то не преминул бы влезть в схватку. Чтобы урвать свою долю — или прикончить зазевавшуюся волшебницу.

Я прошептала формулу и вернулась в Фасад. В нём, естественно, никаких следов моего боя не было. А вот зеркала смирненько стояли там, где я их оставил, но в Изнанке.

Чертовщина какая-то. Я выглянул наружу, однако людей поблизости не было. Забрался обратно в сарайчик, схватил зеркало и скользнул в Изнанку.

Настало время поэкспериментировать. До этого я как-то не задумывалась о взаимоотношениях реальных вещей и их отражений в Изнанке. А так как до разгрузки было время, ничего не мешает углубить свои познания.

В итоге я битый час проторчала на помойке, проверяя различные гипотезы. И выяснила следующее.

Вещи из Фасада, перенесённые в Изнанку, не оставались в ней. Если я не прикасалась к зеркалам, то приблизительно через семь минут их окутывал туман и они постепенно исчезали, чтобы появиться в Фасаде. Стабильно в Изнанке могли находиться лишь реальные вещи, до которых я дотрагивалась. Прикосновение развеивало туман ещё на семь минут. То же относилось и к одежде. С мусорными пакетами я экспериментировать побрезговала.

Чтобы увидеть своими глазами материализацию реальной вещи, я оставила зеркало в Изнанке и ушла в Фасад. Семь минут спустя воздух у контейнера задрожал — точь-в-точь как над трассой в жаркий день. Проступили знакомые очертания, и из пустоты возникло зеркало.

Я повторила опыт, но поставила на место материализующегося зеркало в Фасаде второе. Результат вышел жутковатым: одно зеркало вросло в другое — и оба тут же разбились. Я поморщилась от жалобного дребезга. Испугалась, что случайный жилец может заглянуть сюда, чтобы проверить, что за чертовщина тут творится.

Обошлось.

Если же говорить об отражениях вещей, которыми полнилась Изнанка, то их в Фасад перенести не получалось. Я приметила отломанную ножку кресла. С ней раз за разом возвращалась в реальность. Ладонь, которой я сжимала обломок, неизменно пустела. Как бы сильно я ни стискивала дерево, Фасад его не принимал. При возвращении в Изнанку я находила ножку кресла на асфальте около себя.

Изучение реальностей пришлось прекратить по нескольким причинам. Во-первых, желудок скрутило от голода. Во-вторых, порой захаживали люди, чтобы выбросить мусор; поздние пташки, чтоб их! В-третьих, на очередном визите в Изнанку пространство заволновалось. По нему будто ходили волны, и я с изумлением заметила, что и моё тело подчиняется этим колебаниям. Руки и ноги изгибались, становились то короче, то длиннее. И они жутко чесались.

Я чувствовала себя… странно. А потом меня озарило. Это же Рябь! Синхронизация между Фасадом и Изнанкой! Я поспешно ретировалась в реальный мир.

На то, чтобы прибрать осколки стекла, ушла четверть часа. Я же не какая-то свинья, чтобы оставить после себя беспорядок! Мало ли какая бабка наступит на кусок зеркала и пропорет ступню.

После этого я заскочил к себе, чтобы на скорую руку заглотить остывшую лазанью, заесть её куском торта — и помчаться к магазину.

Вернулся из него я значительно раньше обычного — хватал по несколько ящиков. Продавцу объяснил, что записался в качалку и набрал мышц. Он, конечно, не поверил, но и чёрт с ним.

Разгрузил купленные продукты, потянулся — и понял, что страшно вымотался. Если не физически, то морально так точно. Похоже, сильная боль влияет на сознание, даже если тело залечивает раны в мгновение ока.

Но я не жалел, что не использовал Нихил. Лучше чуть-чуть пострадать до покупки перчаток, чем становиться одним из сумасшедших, на которых была богата Изнанка.

Стоило голове коснуться подушки, как тишину прорезал громкий трезвон мобильника. Я нащупал его, продрал глаза. Дисплей показывал номер абонента: Алина.

Надо же, пережила зачистку Гнезда. Радоваться этому или нет? Поскольку звонила она в девять утра, а лёг я в районе четырёх, то я предпочёл остановиться на втором варианте.

На приветствие размениваться не стал.

— Что случилось? До встречи с колдунами ещё сто тыщ лет, не меньше.

— Ты спал?! Голос сонный. В любом случае собирайся немедленно. Нам надо встретиться. Это касается нашего общего дела. Разговор не для телефона. Жду тебя через час в кафе.

Она назвала адрес и отключилась, прежде чем я нашёлся с ответом. И почему мне казалось, что придётся тащиться куда-то к Новочеркасской…

Может, кинуть Алину? С какой стати она раскомандовалась…

Но раз уж я проснулся, можно позвонить Рите. Я пообещал себе, что если она возьмёт трубку, то к миритритке не поеду. Больно надо за ней носиться.

Рита не ответила.

Глава 23

Разумеется, кафе находилось в восточной части Питера. Разумеется, я опоздал. Даже если бы я вскочил и, забив на одежду, помчался к метро, то в установленный Алиной срок уложиться бы не сумел.

А потому я и не старался. Куда больше предстоящей встречи меня беспокоило упорное нежелание Риты выходить на связь. Могли ли её убрать заговорщики из Миритрии, или волшебница задумала использовать попавшую к ней печать для личной выгоды? И если второе, то что вообще можно сделать с камнем?

Например, инициировать свою личную гвардию девочек-волшебниц и воспитать их безоговорочно подчиняться ей. Идея настолько же абсурдная, насколько соответствующая духу Изнанки. Впрочем, Рите не хватило бы выдержки носиться с кучей новообращённых. Если верить Виктории, огненные стехиоситки не славились избытком терпения.

Как и миритритки. В 10:01 Алина позвонила, чтобы ледяным тоном спросить, куда я запропастился. Я ответил, что в пути, и выключил мобильник. Никогда не отличался пунктуальностью и оправдываться перед дотошней зеркальницей за эту свою черту не собирался.

В кафе я зашёл в районе одиннадцати. В просторном светлом помещении сидел единственный посетитель — привлекательная девчушка с хмурым лицом; иными словами, моя знакомая. Футболка с легкомысленной мультяшной собачкой, короткие шорты, выставляющие напоказ длинные ноги, сандалии… Если бы не аура сосредоточенной мрачности, вокруг Алины уже увивались бы все официанты мужского пола.

А может, и увивались, пока она всех не отшила.

Увидев на волшебнице шорты, я почувствовал укол зависти. Сегодня неожиданно распогодилось. Даже чересчур; на мой вкус, было душновато. И прогнозы обещали ещё большую жару на неделе.

Из закутка выпрыгнула хостес, налепив дежурную улыбку. Я махнул в сторону Алины, сказал, что пришёл к ней. Улыбка официантки дрогнула, стала напряжённой.

— Не сочтите за наглость, но… вашей, э-э-э… подруге правда есть восемнадцать?

— Ч-что?

— Когда она появилась здесь, то сразу заказала… пять коктейлей. Алкогольных. И вы же понимаете, как она выглядит… Мы попросили у неё паспорт, на что она страшно обиделась… То есть не обиделась, но… — Хостес задумалась, — Как бы вам передать? Она умеет произвести впечатление. Бедного Олега пот прошиб, когда она на него зыркнула так, словно вот-вот по стенке размажет. Но документами перед носом у него помахала. Он вроде разглядел дату рождения, но не уверен. А повторно подходить не хочет. Никто из нас не хочет.