И зовите меня Гудвин (СИ) - Корнев Павел Николаевич

Ну и закрутила рабочая суета. Вызовы следовали один за другим, толком перевести дух не получалось часа два, пока нас не отправили чуть ли не на другой конец города. Вроде бы следовало порадоваться неожиданной передышке, но стряслось что-то по линии пси-блока, так что все как-то разом подобрались.

— Подробности будут? — уточнила Дарья у диспетчера. — Орк? Лежит и не встаёт? Понятно.

Она положил трубку, и дядя Вова поморщился:

— Ну и что тебе понятно?

— Мне понятно, что ничего не понятно! — не полезла эльфийка за словом в карман. — В ноль-три звонили родители. Говорят, ни на что не жалуется, кроме как на полнейший упадок сил.

— Один вот так уже лежал и не вставал… — проворчал я, припомнив случай с инженером.

— Не, — мотнул головой упырь. — Тут что-то другое.

И — да, другим это и оказалось. Орк лежал и не вставал, и экстрасенсорная ерунда к его плачевному состоянию никакого отношения не имела. Просто исхудал до такой степени, что кожа да кости остались.

— Вы его голодом морили, что ли? — брякнул с порога комнаты дядя Вова.

Да у меня и самого на языке вертелся тот же вопрос, но сдержался, поскольку в квартиру нас запустила мать больного — средних лет орчиха, крайне плотного сложения.

Та промокнула платочком глаза и сказала:

— Джон сам разработал себе программу питания.

— Джон? — хмыкнул упырь. — А по паспорту Иван, получается?

— Джону не нравится, когда его так называют! — объявил выглянувший из соседней комнаты орк — не сказать, будто субтильный, но и отнюдь не мускулистый.

Кожа его была лишь самую малость зеленоватая, и я сообразил, что лицезрю городского орка.

— Документики! — потребовал дядя Вова и, уже чуть смягчившись, произнёс: — Да не ваши, а больного!

Я поглядывал то на проводившую осмотр пациента Дарью, то на его родителей, но моё вмешательство не потребовалось ни там, ни тут. Даже когда эльфийка озвучила диагноз, всё ограничилось возмущёнными возгласами, и не более того.

— Крайняя степень истощения! — объявила Дарья. — Требуется госпитализация.

— Это острое переутомление! — возразил отец юноши, исхудавшего едва ли не до состояния мумии. — Просто упадок жизненных сил! Капельница с пси-концентратом легко поставит его на ноги!

Судя по быстрому обмену взглядами дяди Вовы и Дарьи, именно такое воздействие оный препарат и произвел бы, но по нему же я сообразил, что никто дефицитный состав сейчас расходовать не станет. Только не после чокнутого инженера и хитровыдуманного ракшаса, служебной проверки и серьёзной недостачи препаратов строгой отчётности.

— Налицо крайняя степень истощения! — повторила Дарья, — И подозрение на анорексию. В больнице ему обеспечат внутривенное питание и проведут все необходимые обследования.

О возможном отказе от госпитализации она даже не заикнулась, и орк схватился за голову.

— Это возмутительно! Я буду жаловаться!

Слушать его мы не стали, и на пару с дядей Вовой я переложил лёгкого как пёрышко больного с диван-кровати на носилки. Но только понесли его на выход, как прибежал хозяин квартиры.

— Вот! — закричал он, размахивая каким-то листком. — Отказ от приёма мяса! Вы не имеете права насильно кормить Джона мясом, курицей и рыбой!

Дарья приняла написанное от руки заявление, и мы спешно покинули квартиру.

— Я буду жаловаться! — нагнал крик, когда уже начали спускаться по лестнице.

— Непременно будет, — вздохнул упырь.

Дарья опередила нас и придержала дверь подъезда открытой. Мы погрузили орка в машину, я заскочил следом и передёрнул плечами.

— Тоже, поди, на эльфийку залезть хотел, вот и худел.

Дарья достала бутыль с раствором глюкозы и начала готовить капельницу, а дядя Вова покачал головой.

— Все хотят, но тут другое. Папаша у него из городских, а мамаша нормальная, вот и сел на диету, чтобы в весовую категорию отца перейти.

— А это вообще реально? — удивился я.

— Иногда получается, — кивнул упырь. — Но в этом конкретном случае даже пси-концентрата может не хватить, чтобы внутренние органы снова в штатном режиме заработали. Ну и с психикой серьёзные проблемы, раз себя до такого состояния довёл. Теперь без гипноза точно не выкарабкается.

Я на фельдшера так и вылупился.

— А гипнотизёр-то тут как поможет⁈

— Обычный не поможет, а дипломированный экстрасенс за один-два сеанса голову в порядок приведёт, и станет он как миленький кушать всё, что положено кушать орку.

— У него отказ от мяса! — напомнила Дарья, которая как раз закончила возиться с капельницей. — Не выкидывать же его!

— Выкидывать нельзя, — согласился с эльфийкой упырь. — Но ты положи бумажку в карман — один чёрт, никто личные вещи до выписки смотреть не станет. Поверь моему опыту: без мяса он не жилец.

Отощавшего орка мы в итоге отвезли в психиатрическую клинику, и там я на сей раз не считал ворон, а держал ушки на макушке, поэтому и обратил внимание на дверь с надписью «Отделение нетрадиционной медицины». Улучив минутку, прогулялся по коридору, но разве что увидел, как в одном из кабинетов темноволосый эльф обхватил обеими ладонями трёхлитровую банку со слегка светящейся водой.

Заряжает? Во дела!

Когда вернулись к машине, неожиданным известием огорошил Жора:

— Диспетчер велел на станцию возвращаться.

— Чего это? — удивился дядя Вова.

Усатый коротышка снял кепку, утёр вспотевший лоб и указал на меня:

— Гудвина заведующий отделением к себе затребовал.

Упырь и эльфийка враз уставились будто на врага народа.

— Ну и что ты отчебучил? — поинтересовался дядя Вова.

— Нового-то? — уточнил я с кривой ухмылкой. — Нового — ничего.

— Нам и старого за глаза хватит! — буркнул упырь и потребовал: — Язык за зубами держи!

— Да уж понятно! — фыркнул я и забрался в салон.

— Понятно ему! — нахмурился шофёр. — Связался же с вами на свою голову!

— Тебя, Жора, это тоже касается! — предупредил дядя Вова. — И не паникуй раньше времени. Может, и не по нашу душу копают.

Но никакого действия эти уверения на моих коллег не произвели, по территории ехали в напряжённом молчании. Против обыкновения Жора даже радио включать не стал. Ну и сам я невозмутимость лишь демонстрировал, а на деле всего так и распирало от вопросов.

Ну вот что опять стрястись-то могло, а?

В кабинете заведующего отделением скорой помощи помимо него самого и уже сидевшего в печёнках старшего инспектора пси-контроля меня встретил ещё и заместитель главврача по режиму.

— Что на выезде двадцать второго числа стряслось? — в лоб спросил он.

Я лишь руками в ответ развёл.

— Не могу знать!

— Не помнишь?

— Не помню.

— А ты напрягись!

— Пробовал, всё равно не помню. Говорят, амнезия из-за травматического воздействия случилась.

Такой ответ заместителя главврача определённо не удовлетворил, он раскрыл скоросшиватель с моим личным делом и постучал пальцем по вложенному в него акту о присвоении второго пси-разряда.

— Ты же экстрасенс! — вроде как даже укорил он меня. — Ты своему разуму полный хозяин! Просто сосредоточься на случившемся!

Наверное, я бы мог попытаться, но не стал. До ужаса пугала одна только мысль о том, что получится дотянуться до чужих воспоминаний, ведь это будет означать, что бывший владелец тела никуда не делся и попросту заперт в глубинах моего подсознания.

Подумал об этом — и аж передёрнуло всего.

Брр!..

Перекосившая лицо гримаса отвращения от собравшихся не укрылась, но расценили они её по-своему. Заместитель главного врача выдернул из стоявшей на столе печатной машинки чистый лист, скомкал его и потребовал:

— Отбей! — И сразу предупредил: — Да не рукой! Пси-выбросом!

Я таких штук прежде никогда ещё не делал, но всё же кивнул, благо внутри уже сама собой разгорелась ярость. И без того был зол на весь белый свет, а тут ещё этот хмырь бумажкой в лицо запулить вознамерился!