Первый в фамилии (СИ) - Дронт Николай

Тут все свечи в приделе вновь разом ярко полыхнули — или новый порыв сквозняка, или где-то наверху зафиксировали моё решение. Тут и служка подошёл, оказывается, час прошёл, зовёт за собой. Храм почти пуст, уже ночь началась. Но всё едино ведут в огороженное пространство. Вроде и общий зал, а вроде и не пройдёт никто через пару охранников.

Графиня в нейтральном сером платье, перчатках и шляпке с вуалеткой. Случайный зевака не поймёт, кто это, а приглядываться ему не дадут телохранители. Жестом она подозвала меня к себе и спросила:

— Леннар, я ценю своих ближников, ты в этом убедишься. Но хочешь ли войти в круг самых близких? Сразу скажу — один раз придётся рискнуть, но обещаю — твой риск будет очень щедро вознаграждён.

— Хочу, ваша милость. Если что-то делать, зачем делать наполовину?

— Признаться, я рассчитывала на подобный ответ. По обычаю, вассал и сюзерен должны обязательно выполнить первые желания друг друга. Скажи, какое у тебя самое сокровенное — титул? Чин? Деньги? Женщина? Не обещаю сразу после присяги исполнить любое, я не всемогущая богиня, но сделаю всё, что в моих силах.

— Ваша милость, пока ничего такого нет. Не знаю я, чего просить.

— Ладно. Тогда поговорим, когда придумаешь. Моё же первое желание такое: сразу после принесения присяги, выпей это. — Мне подаётся алхимический флакон, ёмкостью на унцию.

Сильнейшая аура с преобладанием Жизни, но много других оттенков. Похоже, Высшая Алхимия. Амулет, срабатывающий на яд, молчит. Это проверка? Помню, как она поставила условие: «не думая что, почему и зачем, станешь исполнять любые мои приказы». Это именно тот самый случай? Отвечаю:

— Так точно, ваша милость.

Далее начался собственно ритуал. Ничего сложного — распорядитель еле слышно командует, что делать и подсовывает пафосный свиток на пергаменте с золотыми буквами текста клятвы. Слегка потёртый, явно читанный не один десяток раз. Зачитываю, обязуясь служить, советовать, помогать и защищать. В свою очередь королева обязуется оказывать покровительство, заботиться, защищать и выделить лен. Потом ритуально целует меня в губы. Я подаю подсунутую распорядителем шёлковую ленту. Взамен получаю массивный золотой перстень, с приличным изумрудом и документы на имение в собственность. На этом церемония заканчивается. Теперь я вассал королевы.

Откупориваю флакон и одним глотком его выпиваю. Приятный, немного терпкий вкус. Сюзерен берёт пустой флакон из моей руки и тихо, одними губами шепчет:

— Обещаю, ты не пожалеешь.

Разворачивается и уходит. Служка ведёт меня обратно к карете, но тут вдруг выключается свет.

Глава 24

Личный ученик

Храм

Темно в глазах, слабость в ногах и головокружение. Начинаю падать, но служка подхватывает и доволакивает до скамьи. Сижу, он вроде молитву читает. Нет, не он. Какой-то батюшка посолидней… О! Я вижу! И чувствую себя баллов на семь или даже восемь по пятибалльной шкале. Осталась лёгкая слабость, но и она уходит.

— Сиди, вьюнош! — велит священник. — Из простолюдинов? Откат от присяги уж больно силён.

— Первый в фамилии.

— Оно ничего — в любом, даже самом старом, роду был первый. Но теперь постерегись. Не допускай противного дворянской чести. Сейчас на тебя боги внимание обратили и будут спрашивать, как с дворянина.

— А раньше?

— Ранее, как первому, могли что-то спустить. Однако уже с сего часа спрос другой пойдёт. Но и не как с тех, кто из старых родов. С них втрое спрашивают.

— Куда уж строже⁈

— У старых обеты сильнее, и полную присягу они только раз в жизни могут приносить. Их слово и без Храма везде засчитывается. И другое с них строже спрашивается.

— Так мне праведником надо стать?

Глаза батюшки смотрели на меня слегка насмешливо и очень иронично.

— Праведник! Куда тебе вьюнош⁈ Сейчас вино пить бросишь и с девчонками тискаться перестанешь? Не сдюжишь! По силам себе обеты бери. Своё слово держи, а потому обещаниями не разбрасывайся, Боги их за клятву могут счесть. Что обещал — исполняй, не уклоняйся. Коли скажешь «вино пить не буду», значит, больше не пей никогда. Но до слова подумай — сможешь ли обет исполнить? Да и про остальное помни — доступно всё, но знай меру. Не допускай сильных излишеств, а какой грех велик, какой простителен — сам знаешь.

— Благодарю вас, отче. Можно домой пойду?

— Посиди ещё. Я для тебя Исцеление у Богов попросил. Все болячки излечились, все закрепы в разуме снялись, все мелкие проклятия пропали. Крупных на тебе и не было, так что считай — заново родился. Без моей молитвы ты часа два на лавочке бы лежал и только к утру бы ходить смог.

— Чем буду должен, отче?

— За мошну не хватайся. Нет у тебя таких денег… собственно, ничего полезного для Церкви нет. Но те, кому не могу отказать, попросили за тобой присмотреть. Потому и лично помолился за тебя.

— Премного благодарен, отче. Можно получить от вас совет или наставление?

— Совет или наставление? Мелок ты, не нужны тебе мои советы. А за наставлением к любому в рясе здесь подойди — за денежку они тебе много наболтают.

— И вновь благодарю вас, отче.

— Раз ты такой вежливый, знай: всё, что ты сказал, Боги слышат и могут счесть клятвой. Но всё о чём думаешь — им не интересно и в зачёт не идёт. Кроме! Если ты по имени или прозвищу кого из них помянёшь. Откликнуться, они едва ли откликнутся, но услышат. Молитвы и просьбы скорее всего пропустят, а вот любую хулу запомнят и когда-нибудь за неё спросят.

— Спасибо за науку, отче. Могу узнать ваше доброе имя?

Глаза священника на этот раз просто смеялись.

— Плохо вас учат! Королевские портреты зубрите, а никого другого не знаете. Главным я здесь числюсь. Посмотри как-нибудь, кто в Хаоре первосвященник. Посиди на лавке ещё с четверть часа, потом иди домой.

С этими словами первосвященник ушёл. А я остался сидеть на скамье.

Имущество

Исцеление — молитва 6-ого Круга, а богов за меня просил глава всех священников королевства. Понятно, что молитва помогла — чувствую себя прекрасно. Коро… графиня Марьяна, наверняка, знала об откате и подстраховала. Интересно, что я за зелье выпил? Высшая Алхиимия — это таки очень дорого. Поднялся, бросил в кружку для пожертвований ещё один дукат, и служка повёл меня к карете. Быстро доехал до дома, взял свои вещи, а лакей напоследок мне сказал:

— Ваше благородие, завтра в четыре пополудни мы к вам подъедем.

Телесно чувствую себя прекрасно, но морально устал, уж очень много сегодня навалилось. Думаю, приеду домой, сразу завалюсь спать. Ан нет! Дедуля сидит, волнуется, а я такой заваливаюсь, весь из себя в новеньком министерском парадном мундире с кожаной папкой под мышкой и баулом со студенческой формой в руках.

И он меня ни о чём не спросит? Вряд ли! Сразу вопрос:

— Как оно там прошло?

Подробный отчёт о ритуале, а затем просмотр полученной папки. Поместье в 210 десятин пахоты, и два виноградника в 8 и 14 десятин, село, маленькая речушка и лесок. Господский дом, судя по плану, как раз у речки. Дед задумался — и товар надо пристраивать, и поместье ехать смотреть, а он один, разорваться не может!

Мысль «перепоручить кому-то» даже не возникла у него в голове — кто может справиться? Никто! Из родни, во всяком случае. А чужие всегда обманывают и норовят лишнее себе в карман запихнуть. Вот навалились заботы на старости лет! Но делать нечего, надо ехать и разбираться. Столько пахоты это тебе не шутка! Может и там придётся пожить, чтобы дела наладить.

При внимательном прочтении бумаг выяснилось, что поместье я получил на коронных землях, из конфискованных у неназванного бунтовщика. Дом в сквере мне отписан тоже из конфискованных. Про башню, куда меня возили на экскурсию, не сказано ни слова. В общем, выдали городской дом и имение. Пусть средней доходности, но с двухсот десятин одной пашни выходит прилично.