Костяной скульптор (СИ) - Розин Юрий

В отличие от скелетов, вся сила которых была собрала в костях, у зомби это работало иначе. Моя гниющая плоть, которая, как я думал, ни на что не влияет и существует лишь для придания нежити более противного вида, все-таки была важна. В ней присутствовала, пусть незначительная, но все-таки ощутимая, энергия. Она не давала гнили окончательно превратиться в жижу и упасть с костей. А еще она делала зомби сильнее.

В какой-то момент я счистил с левой руки все мясо и она стала ощутимо слабее правой. Что интересно, мясо могло восстанавливаться энергией конструкта, пусть медленно, но оно словно выдавливалось прямо из костей, где-то через час вернувшись к изначальному состоянию. К моему счастью, энергия конструкта при этом не исчезала окончательно, а лишь временно проседала, как при использовании Подчинения. К моему сожалению, нарастить больше плоти чем было изначально не получилось. Что же, печально.

А еще на плоти можно было проводить слияние ровно также, как на костях. Вырезав своим стилетом фалангу из пальца урдалака, я прижал мяско к своему и через пару минут ощутил знакомую боль. Внешне это, правда, выглядело немного иначе, по сравнению с костями, плоть альфы начала словно бы растекаться по пальцу, сливаясь с имеющейся на ней гнилью. В итоге кончик мизинца словно поразила гангрена, правда без черного цвета, только с сильным усыханием и повреждениями плоти. Силы от такого слияния прибавилось примерно как от самого слабого зомби, что с учетом мощи альфы было едва ли пятой частью. Кстати, оставшаяся фаланга, даже несмотря на то, что прижать ее к кости больше было невозможно из-за плоти, отлично прошла слияние. Процесс лишь затянулся на лишнюю минуту. А после примерно двух часов опытов я даже научился применять слияние выборочно на плоти или костях, без необходимости каждый раз отделять одно от другого вручную. В голове даже образовался вполне реалистичный план на будущее. А между тем мое слияние с урдалаком подходило к концу.

Полежав часик, отходя от терзавшей меня целые сутки боли, я с интересом осмотрел себя с ног до головы, использовав для последнего гладкую поверхность стилета. С лезвия на меня смотрело существо, явно совсем недавно бывшее человеком, но словно подвергшееся действию какого-то жуткого проклятья. Мое тело было очень худым и словно бы высохшим, а кожу покрывали очень неприятного вида струпья. На лице это было заметно еще сильнее. Век не было, как и кончика носа, и половины левого уха. Видимо оказывало влияние тело зомби со своими повреждениями, наложившимися на урдалака. Волосы появились, правда не белые как у альфы, а какие-то белесо-серые. Глаза впали, словно я не спал пару недель, а белки были болезненно-розовыми, словно от многочисленных внутренних кровоизлияний. Пурпурный цвет, раньше горевший в пустых глазницах, кстати, остался, теперь такого цвета у меня была радужка. Кстати, изменения, или правильнее будет сказать искажения, вызванные скелетом урдалака теперь были куда менее заметны, проявляясь лишь в четырех парах клыков во рту вместо двух. Да и в принципе, если сравнить с тем, что было, очень и очень неплохо.

А еще у меня появился член. Правда, с учетом того, что кровь по моим венам до сих пор не текла, покрытая черными струпьями сосиска, по причине отсутствие причиндалов у урдалаков бывшая еще и не самых внушительных размеров, скорее мешала, чем предвещала что-то интересное. Ведь теперь ведь еще и штаны найти придется, иначе кареглазая просто откажется со мной общаться. Относительно комфортное существование, похоже, заставило ее забыть о первых месяцах нашего совместного путешествия и всех моих запретах на ее удобства со всеми вытекающими. В смысле, стесняться меня ей было уже бессмысленно.

Однако даже так я едва удержался от того, чтобы пуститься в пляс и даже ехидные комментарии Жюстины не могли уменьшить мою радость. Я наконец мог, просто поплотнее закутавшись в какие-нибудь тряпки спокойно разговаривать с людьми без риска быть атакованным в первую же секунду. Половина моих противников в подземелье, чье убийство не приносило мне к тому же никакой энергии, сама собой пропадала.

На пояс повязал тряпку, которой я обычно вытирал стилет от плоти зомби во избежание ржавчины, пока сойдет. И наконец, осмотревшись на всякий случай, я, нелепо подпрыгивая от резко возросшей силы, отправился на поиски моих спутников, слишком надолго оставлять их вдвоем было нельзя.

.

— Мне надо с тобой поговорить. — Веск, стоило нам отойти от того места, где спрятался Ганлин на пару сотен шагов, обернулся ко мне с предельно серьезным взглядом и затащил в первый попавшийся на пути тупичок.

— Насчет Ганлина, я так понимаю?

— Именно. Когда он в прошлый раз сбежал, я и представить не мог, ЧТО он такое. И это первый раз с нашего… душевного разговора, я могу поговорить с тобой наедине.

— Что ты хочешь знать? — Пожалуй, я спросила это слишком резко. Он, конечно, не желал мне зла, но такой разговор за спиной у Ганлина мне не нравился.

— Почему ты его так защищаешь? Что такого произошло, что для тебя нежить, монстр, пусть и обладающий разумом, стал лучшим другом?

— А ты разве не считаешь его таковым? — Раскрывать свое сердце я точно не собиралась, так что попыталась просто отшутиться. Вот только мне стоило бы понять, что Веска это только разозлит.

— Ты не переводи стрелки! — его рука резким движением прижала мое плечо к стене. С учетом разницы в наших возможностях, вырваться я никак бы не смогла. — Ответь на вопрос, я вижу как ты на нас поглядываешь. Знаю, радуешься что мы притираемся друг к другу, но раскрою тебе страшную тайну. Если бы не ты и не ваши отношения, я бы убил его не задумываясь еще при первой встрече. И даже зная что он настолько уникален, все равно убил бы, опасаясь, во что он может превратиться. Ведь для него хватит нескольких часов и подходящего тела, чтобы стать сильнее. Он вот сейчас закончит с урдалаком и наверняка я ему уже буду не соперник в грубой силе и только клеймо света — моя страховка. И если бы ты совершенно искренне не защищала бы его, я ни за что не взял бы на себя риск возможности появления через десяток лет монстра, которому уже ничего не смогут противопоставить даже сильнейшие герои человечества. Для него же даже подземелье не будет преградой, он найдет способ выйти под свет солнца. — Он говорил и говорил, а у меня перед глазами возникала картина Ганлина, стоящего на горе из человеческих тел. На этот раз мертвых уже окончательно, без дополнительной попытки, даруемой амулетом возврата.

— Нет! Он этого не сделает! — Попыталась вырваться, но рука Веска только сильнее вдавила меня в камень. — Ты делаешь мне больно! — охотник дернулся и хватка ослабла.

— Прости, я не хотел… — он окончательно отпустил меня и теперь уже сам привалился к стене. — Но я никак не могу выкинуть это из головы. Я охотник на нежить, понимаешь? Я был обучен расправляться с немертвыми самыми эффективными способами и уже сам факт того, что я не убил его сразу — преступление против моего мастера и того места, где меня учили. — Он тяжело вздохнул и, присев, полез в сумку, выудив оттуда коробочку жевательного табака. Отец тоже таким злоупотреблял, так что отраву я узнала сразу.

— Не стоит, это вредно, — я села рядом и аккуратно вытащила из его пальцев пахнущий травами пакетик.

— Я ведь ни на минуту не могу расслабиться, — проводив взглядом снюс, он махнул рукой и спрятал коробочку обратно. — В самом начале мне это казалось интересным, но сейчас мишура таинственности спала и я начал думать с куда более приземленным посылом. Да, мы общаемся и я сам прекрасно понимаю, что это выглядит и иногда даже ощущается словно он и я правда друзья. Но можешь мне поверить, он мне не верит и постоянно ждет, что я отберу у тебя амулет-активатор и взорву ему голову. И я ему не верю, опасаясь что пока я буду спать он либо просто меня прирежет, либо выкрадет амулет. Даже сейчас он предложил разделение только потому, что не хотел мне ничего показывать, а я согласился, так как не хотел, чтобы он слышал наш разговор. И единственным, что помогает нам находить общий язык и не вцепиться друг другу в глотки — это ты, — его рука легла на мою. Грубая, сухая, покрытая мозолями, но при этом теплая и аккуратная. — Ты почему-то, я до сих пор не понимаю почему, относишься к нему как к настоящему живому человеку. И вот что это? То ли ты просто сумасшедшая, уж не обижайся, но это совершенно обоснованное предположение в контексте ситуации. То ли есть что-то чего я не знаю, потому что представить, что нормальный человек ни с того ни с сего примет нежить как кого-то близкого, я не могу ни при каких мысленных допущениях.