Негатор магический обыкновенный (СИ) - Творцова Аня "Optemus"

— А это что? — спросил Рон неуверенно, разглядывая незнакомое для него блюдо не то с супом, не то с рагу из моллюсков, стоявшее рядом с йоркширским пудингом из говядины с почками.

— Буйябес, — спокойно ответил ему Гарри.

— А это вообще едят! Там щупальца видно…

— Это французское блюдо. Я его ел на каникулах летом. Очень вкусно, правда, для меня его без половины специй дѣлать приходилось, но миссис Олливандер была ко мне очень добра. В общем, кушать это точно можно, но если морских гадов не жалуешь, то не советовал бы.

— Ооо… — выдохнул внимательно слушающий друга Рон. — Понял и это воздержусь пожалуй, вот толи дѣло пудинг. Знакомый родной и такой аппетитный. Приятного аппетита тебе кстати.

— И тебе.

Так прошло минут приблизительно двадцать. По истечении которых откуда-то из-за спины раздалось:

— Будьте доб'гы, передайте, пожалуйста, буйя-а-бес!

Это оказалась та самая девушка, что не сдержалась в момент, когда профессор Дамблдор приветствовал гостей. Правда, шарф она уже сняла. И в этот раз Гарри её узнал.

— Без проблем, и привет кстати, — придвинул к ней блюдо при этом вполне доброжелательно улыбнувшейся француженке Гарри.

— Ви уже пое'ли? — скорее на автомате, чем осознанно продолжила та явно заранее заготовленное предложение и лишь после этого смогла переключиться. — Оу А`арри какая встреча!

— И я рад тебя видеть, как там Адэйн, надеюсь что всё хорошо?

— Уи, он с 'оловой в своей работе, а ты? Как твои дѣлья?

— Прекрасно, вот супом твоим любимым с тобой дѣлюсь.

— О — лала, я и забыла совсем, п'ошу пр'щения, надеюсь ты не слишком 'астроен?

— Не особо, у меня вот тыквенный с криветочками, тоже очень даже.

— Это замечательно, бла'одарю, — произнесла француженка, забрала небольшую, надо признать, кастрюльку с интересующим её кушаньем, с чем и вернулась за стол сине бронзовых

— Вылитая вейла! — осипшим голосом просипел так и смотрящий в её сторону Симус.

— Она самая, так что осторожнее парни, поверьте, они вовсе не счастливы от того, что на них так смотрят.

— Откуда ты…

— Я с двумя болгарскими переписываюсь, дочки тех, что на чемпионате Болгарию поддерживали. Мы их тогда в лесу встретили, ну вы понимаете из-за чего. Напуганные, незнающие языка. В итоге дедушка с ними договорился. Он ведь как оказалось не только английский знает. В итоге на русско — болгарском изъяснились. А затем уже с родительницами ихними. Так собственно и подружились. Общее горе, а по итогу адресами обменялись и они теперь на мне свой английский письменный тренируют. А заодно вот о вещах не всем известных просвещают. Так что информация верная и если нарваться нет желания. А что до этой конкретной, так там занято уже, так что губы советую подзакатать, она наречённая моего кузена, старшего, Адэйна. Так с ней собственно и познакомился, во Франции дѣло было, летом этим.

— Да ну ладно тебе, она же такая… — мечтательно пробормотал тем не менее отведший от её спины взор Дин.

— Я вас всех предупредил.

— Благгоодару, — пробубнил едва ли не себе в тарелку только теперь отошедший от очередного приступа морской болезни Рон.

— Во благо, — совершенно искреннее ответил ему буквально спасший его от позора Гарри. Оглядев стол, он выискал там пребывавшую в списки разрешённого вкусность и тут же за ней без какой-либо застенчивости потянулся.

Но вот наконец наполненные до этого золотые тарелки опустели, и Дамблдор вновь поднялся со своего находящегося во главе стола места. Зал в ожидании замер. Гарри почувствовал лёгкое волнение. А сидевшие в отдалении от всех рыжие близнецы так и впились в директора горящим взглядом.

— Торжественный миг всё ближе, — произнёс величественно возвышающийся сейчас над всеми собравшимися Дамблдор и, оглядев зал не иначе как отеческим взглядом продолжил: — Турнир Трех Волшебников вот-вот будет открыт. Но перед тем, как внесут ларец, я хотел бы коротко объяснить правила нынешнего Турнира. И прежде позвольте представить вам мистера Бартемиуса Крауча, главу Департамента международного магического сотрудничества. А также Людо Бэгмена, начальника Департамента магических игр и спорта.

— Мистер Бэгмен и мистер Крауч, как и все остальные организаторы Турнира, без устали работали несколько месяцев, — продолжал Дамблдор. — И они войдут в судейскую бригаду, которая будет судить состязания.

При слове «состязания» зал навострил уши, что от Дамблдора не ускользнуло.

— Олин, — улыбнулся он, — ларец сюда, пожалуйста.

Филч, который до этой минуты прятался где-то в дальнем углу зала, тут же явился к профессорскому столу, неся в руках старинный, изрезанный рунами и инкрустированный каменьями и жемчугами деревянный ларец.

— Инструкции к состязаниям мистером Краучем и мистером Бэгманом уже проверены. Для каждого тура все готово. Туров — три, состязания основаны исключительно на школьной программе. Чемпионам предстоит продемонстрировать владение магическими искусствами, личную отвагу и умение преодолевать опасность, — с явным упоением наблюдая за реакцией замершего и внимающего ему зала директор неспешно пояснял, что именно и как именно будет происходить. После чего сдѣлал небольшую паузу, тем позволяя залу выдохнуть и в точно выверенный момент продолжил: — В Турнире, как известно, участвуют три чемпиона, по одному от каждой школы-участницы. Их будут оценивать по тому, как они справились с очередным выпавшим им на пути к заветной цели испытанием. Участник, набравший наибольшее итоговое количество очков, становится победителем. Участников Турнира отбирает из школьных команд безпристрастный в своём суждении артефакт — Кубок огня!

Произнёсся это, Дамблдор вынул свою волшебную палочку и стукнул ею по крышке ларца ровно три раза. На что повинующаяся магии убелённого сединами старца крышка ларца медленно, с хорошо слышимым в воцарившейся в зале тишине скрипом отворилась. Дамблдор опустил свою свободную руку во внутрь и достал большой, покрытый грубой резьбой деревянный Кубок. Ничего примечательного — не будь он до краёв наполнен пляшущими синеватыми языками пламени. Дамблдор закрыл крышку, осторожно поставил на неё Кубок, чтобы все хорошо его видѣли.

— Желающие участвовать в конкурсе на звание чемпиона должны разборчиво написать своё имя и название школы на куске пергамента и опустить его в Кубок, — сказал он. — Им даётся на размышление двадцать четыре часа. Кубок будет выставлен в холле. И завтра вечером выбросит с языками пламени имена чемпионов, которые примут участие в Турнире Трех Волшебников. Конечно, избраны будут достойнейшие из достойнейших. Кубок на всю ночь останется в холле и будет доступен всем, кто хочет участвовать в Турнире. К участию в Турнире будут допущены только те, кто достиг семнадцати лѣтъ. А чтобы те, кому нет семнадцати, не поддались искушению, я очерчу вокруг него запретную линию. Всем, кто младше указанного возраста, пересекать эту линию запрещено. И последнее: желающие участвовать в конкурсе, примите к сведению — для избранных в чемпионы обратного хода нет. Чемпион будет обязан пройти Турнир до конца. Бросая своё имя в Кубок, вы заключаете с ним магический контракт, который нарушить нельзя. Посему хорошенько подумайте, действительно ли вы хотите участвовать в Турнире. Ну а теперь, кажется, самое врѣмя идти спать. Всем, всем доброй ночи.

— Запретная линия! — воскликнул Фред, выходя из зала, глаза у него возмущённо сверкали. — Её наверняка можно обмануть зельем, н., которое набавляет возраст. А когда уже имя в Кубке, кричи «ура»! Кубку-то все равно, сколько тебе лѣтъ!

— Дѣло не в возрасте, — возразила нагнавшая их у выхода в холл Гермиона. — Мы ещё очень мало знаем, и нам такие состязания не по плечу.

— Говори только за себя, — обозлился Джордж. — Гарри, ты ведь хочешь принять участие в конкурсе?

— И в мыслях не было!

— Да как так-то?

— Вы что, о фобиях моих позабыли что-ли? И ладно уж то, что я от каминов на расстоянии вытянутой руку после того случая держусь. Хрен с ними, ибо мне слабо представляется себе испытание в котором его сумели бы задействовать. Но вот акрофобия-то моя, а ещё зелий непереносимость. В общем ну его нафиг счастье такое, мне четырнадцать всего-то, так что нафиг.