Четвертое крыло (ЛП) - Яррос Ребекка

Волоски поднимаются у меня на затылке. "И с каких это пор тебя волнует мое выживание?" Это не отрядное дело. Не может быть. Не тогда, когда ей было наплевать раньше.

"С этого момента", — говорит она, сжимая вилку в кулаке, но ее выдает молниеносный взгляд в сторону помоста в конце зала. Ее беспокойство исходит не от доброты душевной. Что-то подсказывает мне, что это приказ. "Отряды сейчас будут сгущены на утреннем построении. В каждом отделении будет по два человека", — продолжает она. "Аэтос оставил в живых наибольшее число своих первокурсников — отсюда и нашивка — поэтому ему разрешат сохранить свой отряд, но мы, вероятно, наберем несколько, когда они лишат отрядов тех, кто был не так успешен".

Как можно незаметнее я смотрю направо, мимо других столов Четвертого крыла на помост, где сидит Ксаден со своим исполнительным офицером и руководителями секций, включая Гаррика, чьи плечи выглядят так, будто должны занимать по меньшей мере два места. Гаррик первым смотрит в мою сторону, его лоб покрыт… Что это? Беспокойство? Затем он отводит взгляд.

Единственная причина, по которой он мог бы беспокоиться — он знает. Он знает, что моя судьба связана с судьбой Ксадена.

Мой взгляд переходит к Ксадену, и моя грудь сжимается. Так. Чертовски. Прекрасный. Очевидно, моему телу все равно, что он настолько опасен, насколько это возможно в квадранте, потому что по моим венам пробегает тепло, окрашивая кожу.

Он использует кинжал, чтобы очистить яблоко, снимая кожуру одним длинным движением, и лезвие продолжает свой путь, когда его глаза поднимаются и встречаются с моими.

Всю мою голову покалывает.

Боги, есть ли хоть одна часть моего тела, которая физически не реагирует на его взгляд?

Он бросает взгляд на Имоджен и снова на меня, и это все, что мне нужно, чтобы знать наверняка. Он приказал ей помочь обучить меня. Ксаден Риорсон теперь занимается тем, что сохраняет жизнь своему смертельному врагу.

…

Несколько часов спустя, после перестановки отрядов и зачитывания списка погибших, все первокурсники Четвертого крыла стоят в только что выданных летных кожанках перед нашими драконами на летном поле. Форма толще, чем наша обычная, с полной курткой, которую я застегнул поверх своей брони из драконьей чешуи.

И в отличие от нашей обычной формы, какой бы мы ее ни выбрали, на летных кожанках нет никаких знаков отличия, кроме нашего звания на плече и какого-либо обозначения руководства. Никаких имен. Никаких нашивок. Ничего, что могло бы выдать нас, если бы мы оказались разлучены с нашими драконами в тылу врага. Только множество ножен для оружия.

Я стараюсь не думать о том, что когда-нибудь, возможно, буду участвовать в военных действиях, и сосредоточиваюсь на организованном хаосе, творящемся на летном поле этим утром. Я не могу не замечать, как другие курсанты смотрят на Таирна или как его обходят стороной другие драконы. Честно говоря, если бы на меня оскалили зубы, я бы тоже отступила.

"Нет, не отступила бы, потому что не отступила. Ты осталась и защищала Андарну". Его голос наполняет мою голову, и я могу сказать по его тону, что есть места, где он предпочел бы быть.

"Только потому, что в тот момент много чего происходило", — отвечаю я. "Андарна не придет сегодня утром?"

"Ей не нужны уроки полетов, когда она тебя не перенесет".

"Хорошо сказано". Хотя было бы неплохо увидеть ее. Она и в мыслях спокойнее, не такая зануда, как Таирн.

"Я слышал. Теперь слушай внимательно".

Я закатываю глаза, но сосредотачиваюсь на том, что говорит Каори из центра поля. Его рука поднята вверх, он использует обычную малую магию, чтобы спроецировать свой голос так, чтобы мы все могли слышать.

Боже, помоги нам, когда Ридок придумает, как это сделать. Я сдерживаю улыбку, зная, что он найдет способ вывести из себя всех всадников в квадранте, а не только свой отряд.

"…и всего девяносто два всадника, вы — наш самый маленький класс на сегодняшний день".

Мои плечи опускаются. "Я думала, что сто один желают объединиться, плюс ты?"

"Желание не означает, что они нашли достойных всадников", — отвечает Таирн.

"И все же двое из вас выбрали меня?" При сорока одном не связанным? Это довольно сильное оскорбление.

"Вы достойны. По крайней мере, я так думаю, но ты, видимо, не обращаешь внимания на занятиях". Он хмыкает, и теплый пар обдает мою шею.

"Есть сорок один не связанный всадник, который убил бы за то, чтобы стоять там, где ты", — продолжает Каори. "И твои драконы знают, что твои узы сейчас в самом слабом месте, так что если ты упадешь, если ты потерпишь неудачу, есть большая вероятность, что твой дракон отпустит тебя, если решит, что не связанный узами будет лучшим выбором".

"Утешительно", — бормочу я.

Таирн издает звук, который напоминает мне насмешку.

"Сейчас мы сядем на коней, а затем выполним ряд определенных маневров, которые ваши драконы уже знают. Сегодня ваши приказы просты. Оставайтесь на своих местах", — заканчивает Каори. Затем он поворачивается и переходит на спринтерский бег, преодолевая дюжину футов до передней лапы своего дракона и совершая вертикальный подъем для крепления.

Совсем как на последнем препятствии на Жезле.

Я сглатываю, жалея, что не съела так много на завтрак, и поворачиваюсь лицом к Таирну. Слева и справа от меня другие всадники проделывают тот же маневр. Я ни за что не смогу проделать это в нормальном состоянии, не говоря уже о том, что моя лодыжка еще не зажила.

Таирн опускает плечо и превращает свою ногу в пандус для меня.

Поражение почти поглотило меня целиком. Я связала самого большого и, конечно, самого сварливого дракона в квадранте, и все же он должен сделать для меня приспособления.

"Это условия для меня. Я видел твои воспоминания. Я не собираюсь, чтобы ты втыкала кинжалы в мою ногу, чтобы забраться наверх. А теперь пошли".

Я фыркаю, но поднимаюсь, качая головой, пока ориентируюсь по его шипам, чтобы найти сиденье. Мои бедра болят со вчерашнего дня, и я морщусь, когда занимаю позицию, ухватившись за чешуйчатую опору.

Дракон Каори взмывает в небо.

"Держись крепче".

Я чувствую, как вокруг моих ног сжимаются такие же полосы энергии, и Таирн приседает за миллисекунду до того, как бросить нас в небо.

Ветер рвет глаза, когда мой живот проваливается, и я рискую удержаться одной рукой, чтобы опустить летные очки. Мгновенное облегчение.

"Нам пришлось лететь вторыми?" спрашиваю я Таирна, когда мы вылетаем из каньона и поднимаемся выше в горный массив. Теперь я понимаю, почему я не часто видела тренировки драконов, хотя я практически выросла в Басгиате. Единственные люди вокруг нас — другие всадники. "Все увидят, когда я соскочу".

"Я согласился следовать за Смакдом только потому, что его наездник — твой инструктор".

"Значит, ты из тех, кто едет впереди. Приятно слышать. Напомни мне провести некоторое время в храме, чтобы я могла сделать несколько обращений к Данне". Я продолжаю смотреть на Каори, ожидая, когда начнутся маневры.

"Богиня силы и войны?" На этот раз Таирн явно насмехается.

"Что, драконы не думают, что нам нужны боги на нашей стороне?" Черт, как же здесь холодно. Мои руки в перчатках крепче сжали рукоять.

"Драконы не обращают внимания на ваших ничтожных богов".

Каори отклоняется вправо, и Таирн следует ее примеру, уводя нас в крутое пикирование вниз по склону одной из вершин. Я поджимаю ноги, но знаю, что это Таирн держит меня на сиденье.

Он держит меня там во время очередного подъема и даже почти спирального поворота, и я не могу не заметить, что он берет все, что делает Каори, и делает это еще труднее.

"Ты не можешь держать меня здесь все время, ты же знаешь".