Тайяна. Вырваться на свободу (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

Аэлена вскинула брови.

— Дорогая, должно быть, вещь?

— Ну…

Лара покачала головой.

— Мальчики, вы — неженаты. Гарт, не поднимай бровь, ты тоже своим женщинам такие дорогие подарки не делаешь.

— Хевон сказал, что браслет был бы и на мужскую руку…

— С цветущими яблонями? Символом нежной любви? Гарт, ты бы такое надел?

— Нет!

— Вот и ответ. Это женский браслет.

— Но это нам ничего не дает, — Яна покрутила выбившийся из косы завиток на пальце, отпустила прядь — и та подскочила пружинкой. — Браслет мог быть матери. Или заказан для невесты. Или…

— Диолат? — произнесла Аэлена странно изменившимся голосом.

— Почему сразу он?

— а кто?

— Аэла, это не аргумент, — покачал головой Рошер. — Я бы и сам мерзавца в Разлом спустил, но… ему тебя не убить, а поиметь нужно.

— или напугать, — Яна говорила сдавленным, странным тоном. — Напугать так, что Аэлена бросится к нему за защитой и помощью.

— А дети?

— А ему нужны ее дети?

Об этом мужчины не подумали. Но…

— Все равно — неубедительно.

— Браслет — да еще такой, дорогой подарок. И один его не дарят, — медленно заговорила Аэлена. — Это была мода, примерно полгода назад. Гарт, ты не обращал внимания?

— Нет…

Что верно, то верно. За модой лойрио не следил, справедливо полагая, что одежда должна быть удобной и хорошо сидеть на теле. А кант там в шве или тесьма, одна оборка или две, пышные рукава или узкие…

Оставим это дамам. Портной знает, что шьет — и этого достаточно. Главное, чтобы требования клиента удовлетворялись.

— Среди женщин. Все с ума посходили по комплектам с эмалью… подождите пару минут! Я сейчас!

Аэлена подскочила, едва не наступив на хвост Ааше, и вылетела из комнаты. Чтобы вернуться буквально через две минуты с большой шкатулкой.

— Вот!

Из нее появился мешочек синего бархата — и из мешочка безжалостно были вытряхнуты на стол несколько предметов. Тайяна присвистнула.

Ювелиром она не было, среди нархи — ро это вообще было не слишком популярное дело. Ну откуда в Лесу золото и драгоценные камни? И к чему они там?

Смешно…

Но даже она могла оценить тонкость работы.

На столе лежали колье, браслет, серьги и кольцо. Колье — три соединенных между собой пластинки, с тонкой цепочкой сзади, браслет — небольшие пластинки на цепочке, серьги и кольцо — большое, почти перстень. Комплект был выполнен из белого металла и украшен эмалевой росписью в виде цветущей сирени. Белой, розовой, сиреневой — над рисунком явно поработал мастер.

— Вот! Это мне Алинар подарил!

— красиво…

— О цене — молчу, — Аэлена тряхнула волосами. — Но мне хотелось, а Лин очень внимательный. Он этот комплект в столице заказывал, у ювелира Кархена!

— Равха? — уточнила Яна.

— Да, а откуда…

— Стилизация, — Яна пожала плечами. — искусство разных народов — разное. Мы рисуем сирень так, вы иначе… это видно. Я читала. Видите вот эти завитки? В углу пластинок?

И верно, уголки пластинок были украшены легким чеканным орнаментом. Он казался продолжением цветущих веток, сливался с металлом, почти не замечался, но — был!

— И — вот.

Яна перевернула браслет и скользнула пальцами по полировке.

— Если бы он был къянти — не полировал бы внутреннюю часть металла. Они делают нечто вроде узора волнами…

— Откуда ты все это знаешь? — не выдержал Гарт. Яна посмотрела на него с удивлением.

— Моя семья хранит знания на протяжении веков.

— И что?

— Каждого ребенка обучают так, чтобы ремесло семьи не пропало.

— но ты же выйдешь замуж…

— Верно. Но у кого‑то из моих детей может проявиться склонность к моему делу. Или — бывало и такое, нархи — ро гибли. Пусть мои родители еще тысячу лет не войдут в Вечный Лес, но случись что — мне придется заменить отца в его деле. Как же я могу не знать?! Это позор для моего рода!

Люди переглянулись.

— Наследница дела? Как у купцов?

— Да, пожалуй, — Яна не обиделась неосторожно подобранному сравнению. — Это бывает. Я много читала и многое учила. Просто чтобы знать… мы умеем работать и систематизировать знания. Сложно запомнить кучу несвязанных между собой фактов, но если уложить их правильно…

У людей не осталось сомнения, что нархи — ро это умели.

— Понятно. Интересно, а браслет был сделан тем же мастером? — задумалась Аэлена.

— Мы же его не видели, — развел руками Рошер. — А со слов Хевона — вещица дорогая.

— Но такое делается комплектом. И дарится. Золото, яблони… помолвка? Свадьба?

— Или не дарится, если помолвка расторгнута. Ты об этом? — подсказала Яна.

— Ну да!

— Ладно, — Рошер поднял руку. Упорство своей старой знакомой он отлично знал. — Давайте подставим Диолата в наше уравнение. Есть неизвестный.

— Он — единственный, кто появился в моем окружении из прошлого, — загнула палец Аэлена.

— Ты ему зачем‑то нужна, — поддержал Рошер.

— Если он доведет тебя до сумасшествия, чтобы ты кинулась ему на шею… — вставила свои пять копеек Яна.

— и избавится от моих детей. Они‑то ему не нужны.

— у него расторгнута помолвка, на которую он мог заказать браслет.

— Кстати, — Аэлена прищурилась, — это в его духе. Лин более утончен, а Диолат, хоть и трайши, любит все яркое, блестящее, вычурное… что та сорока!

— У него плохо с деньгами, а потому он мог отдать браслет своей сообщнице, — припечатала Яна.

— глупости.

Гарт смотрел насмешливо. И получил в ответ три негодующих взора.

— Почему?!

— Потому что вы подгоняете факты под гипотезу. Ну, не нравится вам Диолат, мне он тоже не нравится. Но что у вас есть на него в самом деле? Кто там ваша Вериола? Прачка? Кухарка?

— Эммм…

А вот над этим вопросом никто не задумывался.

— Жена стражника, которая сидит дома.

— Ну да, трайши только и смотрят на жен стражников. Вот целый день по их домам ходят и выглядывают.

Рошер фыркнул. И верно, вряд ли…

— Если она пошла в мать, могли и так познакомиться, — не уступила Аэлена. — Разборчивостью Диолат никогда не страдал, а Вериола обещала быть симпатичной.

— Хорошо. Пусть чудо случилось.

— они могли познакомиться и Вериола спела ему песенку про меня и свое несчастье, — Аэлена пожала плечами.

— А ты Диолату рассказывала свою версию истории?

— Я что — дура?

Вопрос получился неудачным.

— Он тебе нравился, — дипломатично пожала плечами Яна.

— Гарт, ты мне — родственник. Как брат. Ты знал эту историю?

— Нет.

— Ее знал только Лин. И я просила его никому не рассказывать.

— Почему?

— Потому что гадко вспоминать, — Аэлена сморщила нос. — Мерзко, тошно… как обгадиться посреди улицы. Вроде как и не виноват ты в этом, а все равно — противно.

— Но Лину сказала?

— Он мой муж, какие тут могут быть секреты? Перед свадьбой я честно ему рассказала, что именно было в моей жизни — и если бы он ушел, не стала бы его удерживать.

Позиция вызывала уважение. Но Яна не удержалась.

— Перед свадьбой?

— Да.

— Только ему? Или ранее у тебя уже расстраивалась свадьба?

— Нет. Я поняла, что ты имеешь в виду, но — нет. — Аэлена улыбнулась бестактной нархи — ро. Яна же не хотела обидеть, она спросила, что думала. — Я вела достаточно замкнутый образ жизни, даже в моду начала входить после замужества… до сих пор не понимаю, почему Лин обратил на меня внимание.

— Ну, — усмехнулся Гарт, — Могу тебе помочь. Ты умная, красивая, талантливая…

Аэлена махнула рукой.

— В те времена я такой не была. Ну, неважно. Никто кроме Лина не знал.

— а твоя мама могла…

— Никогда!

— Почему? — искренне удивился Рошер.

— Потому что мне‑то они дядя и тетя, а маме Финар — любимый брат, — просто объяснила Аэлена. — Младший, которому она сопли вытирала и за ручку водила. И такое про него рассказывать? Мы сюда переехали, она меня просила молчать. Даже мужу не говорить, потому что на хорошем дереве гнилых ветвей не бывает.