Распутанный (ЛП) - Мессенджер Шеннон

Это была совершенно неподходящая шутка.

Ее улыбка погасла, и она отвернулась, теребя свой плащ.

— Ты действительно не планировал возвращаться, не так ли?

Киф знал, что ему нужно все исправить, но было трудно придумать, что сказать, потому что… он все еще не мог понять, что чувствует она.

Даже когда попытался прочесть ее эмоции, все, что он мог уловить, была странная тупая боль.

— Я думал, я это объяснил, — пробормотал он, стараясь не волноваться, что с его эмпатией что-то не так. — Я не хочу оставаться в стороне. Просто для меня небезопасно находиться в Затерянных городах, между моей мамой и… всем остальным.

— Но, похоже, теперь ты можешь разговаривать, не отдавая команд, — это большой прогресс, — напомнил ему новый голос.

Киф подпрыгнул, хотя не должен был испугаться.

Он прекрасно видел, что Фостер была не одна, когда открывал дверь.

Он просто так увлекся всеми этими объятиями, что совсем забыл: рядом был Декс!

Как и Мальчик-Челка, что казалось странным выбором для поисковой группы Кифа Сенсена, но он мог подумать об этом позже, потому что он также помнил, что Альвар был в соседней комнате, и было бы очень, очень, очень, очень плохо, если бы кто-нибудь тоже понял это.

Будем надеяться, что Альвар достаточно умен, чтобы оставаться незамеченным.

Тем временем Кифу казалось, что все ждут, что он что-нибудь скажет.

Точно!

Он не ответил Дексу!

— Это не такой большой прогресс, как ты думаешь, — сказал он, понимая, что также не может читать эмоции Декса, поэтому понятия не имел, был ли Декс все так же расстроен, как во время их последнего разговора. — К тому же, есть еще кое-что другое, понимаешь? — добавил он, чтобы, по крайней мере, признать странность отношений между ними.

— Я знаю, — встряла Фостер, не сводя с него пристального взгляда. — Обо всем.

У Кифа пересохло во рту.

— Декс рассказал тебе?

— Она о многом догадалась, — объяснил Декс. — И я никому больше не рассказывал.

Киф хмуро посмотрел на Мальчика-Челку.

Тэм пожал плечами.

— Я очень хорошо отношусь к тому, что ничего не знаю. Не стесняйся хранить все свои секреты при себе.

— Договорились! — сказал Киф, прежде чем повернуться к Дексу, желая убедиться, что с ним все в порядке. — Эм… кстати, как поживает твоя семья?

— Вроде так же. — Декс снова взглянул на Мальчика-Челку, и тот, наконец, понял намек и отошел к окнам в дальнем конце комнаты. Но Декс все равно понизил голос, когда сказал Кифу: — Ты же знаешь, что в случившемся нет твоей вины, верно? У меня было много времени, чтобы подумать об этом, и я понял… ты ничего не изменил. Все именно так, как и должно было быть всегда.

Кифу захотелось ухватиться за эти слова и обнять их.

Но он не был уверен, что это правда, теперь, когда знал, что может вызывать способности.

— Да, но…

— Нет, — перебил Декс. — Никаких «но». Я не говорю, что тебе больше не нужно учиться контролировать эту способность, и чем меньше людей будет знать об этом, тем лучше. Но не думаю, что тебе нужно прятаться.

— Тем более, что ты уже добился значительного прогресса в управлении своим голосом, — добавила Фостер. — Если ты можешь делать это, я уверена, что ты сможешь контролировать и другие свои способности.

Киф провел рукой по волосам, жалея, что не может разделить ее уверенность.

Но он начал беспокоиться, что все эти визуализационные штучки, которыми он занимался, ухудшили его способности, а не улучшили их.

Будто… он видел милую складочку между ее бровями, но не мог понять, говорит ли это складочка «я серьезно!» или складочка «я действительно в стрессе!» или складочка «Как мне удается выглядеть такой милой, когда я волнуюсь?».

Он вздохнул.

— Просто… трудно сказать, действительно ли я контролирую все эти командирские штучки, или мне только кажется, что я это делаю, потому что…

— Потому что что? — настаивала Софи.

— Я не знаю.

Он пытался придумать убедительное объяснение, но его мозг был слишком занят, выкрикивая миллион НЕЛЬЗЯ.

Не упоминай, что ты можешь исцелять способности.

Не упоминай Альвара.

Определенно, не упоминайте ничего об Элеоноре.

Так что же он мог сказать?

— Может быть, мой мозг инстинктивно понимает, что управлять людьми было бы кошмаром, — выпалил он, а потом захотел ударить себя, потому что это было неправдой!

Но слова уже были сказаны, так что лучшее, что он мог сделать, это просто сменить тему.

— Клянусь, чем дольше я здесь нахожусь, тем меньше смысла теряю в их мире. Ты знаешь, что у них есть блюдо под названием «пузырьки и писк», и в нем нет ни пузырьков, ни писка? И даже не рассказывай мне о том, как они его украшают. — Он обвел рукой комнату. — Зачем столько цветов? Вазы с ними. Картины с ними. Резные фигурки с ними. Даже на подушках, занавесках и стеганых одеялах они изображены. Думаю, люди, возможно, больше помешаны на цветах, чем эльфы на блестках.

Он серьезно говорил о декоре?

Видимо, после того, Фостер сказала ему:

— Большинство мест так не украшены. Что напомнило мне… как ты смог позволить себе остановиться здесь?

Киф попытался придумать, как лучше это объяснить, но потом понял, что ему, вероятно, следует придерживаться той же истории, которую он рассказал Альвару, поскольку Альвар наверняка подслушивал.

— Технически, за это платит дорогая мамочка, — сказал он, добавив ухмылку, чтобы убедить в этом. — Перед отъездом я покопался в ее шкатулке с драгоценностями в Кэндлшейде, и оказалось, что вещи, которые я взял, стоят кучу человеческих денег.

К счастью, все они выглядели впечатленными, но затем Фостер пришлось проявить логику и начать задавать вопросы типа:

— Как ты узнал, где все продать? И разве отели не требуют предъявления какого-либо удостоверения личности, прежде чем заселять в номер, особенно в такой номер, как этот?

— Было много проб и ошибок, — сказал Киф, пытаясь перевести разговор в другое русло. — У меня ушло несколько дней на то, чтобы безостановочно скакать по свету, чтобы найти в следопыте ту грань, которая привела меня в Лондон. А потом я просто побродил вокруг, пытаясь понять, как все это работает, и понял, что все дело в том, кого ты знаешь. Задавай правильные вопросы, заводи правильных друзей…

— Друзей? — перебила его Фостер. — У тебя здесь есть друзья?

Отлично, почему он это сказал?

Теперь Декс выглядел очень заинтересованным, а Фостер — нет.…

Ей было грустно?

Или, может быть, ей было больно.

Все, что он знал наверняка, это то, что ничего хорошего из этого не выйдет, если они узнают, что он говорил об Альваре.

Это была именно та оговорка, которой ему нужно было избежать.

— Давай просто скажем, что мне немного помогли, и оставим все как есть, хорошо? — умолял Киф.

Он понимал, что у Фостер все еще оставалось по меньшей мере сто миллионов вопросов, поэтому добавил:

— Обещаю, когда-нибудь я расскажу все о своих приключениях в Стране людей, включая особенно потрясающий анекдот с участием гигантского паука и ужасной пасты под названием «Вежимайт».

По крайней мере, это вызвало у нее улыбку.

И, ого, теперь ему придется поделиться своим унижением… и он мог бы легко рассказать эту историю, не упоминая Альвара.

Ему просто нужно было привыкнуть стратегически подбирать слова.

— Но прямо сейчас, — сказал он, понимая, что было бы безопаснее заставить их говорить больше, тем более что им предстояло кое-что серьезно объяснить! — Я думаю, что был очень терпелив, ожидая, когда вы расскажете мне, почему вы все здесь — насквозь промокшие, посреди ночи — и как вы нашли меня, хотя я действительно хорошо старался оставаться незамеченным. Я также хотел бы знать, как тебе удалось отказаться от Гигантора ради этого маленького приключения, поскольку, я полагаю, это была довольно эпическая борьба.

— Это действительно долгая история, — сказала ему Фостер со слегка самодовольной улыбкой, от которой у него екнуло сердце.