О’Мэлли уставился на меня расширенными глазами:
— Это сколько же будет? Пять тысяч? Босс, за такие деньги я готов стоять против самого дьявола!
Тем временем вокруг ринга собралась приличная толпа. Рейн уже стоял в углу, спокойный и сосредоточенный. Его помощники завязывали ему перчатки, а тренер давал последние наставления.
О’Мэлли поднялся по ступенькам и вошел в свой угол. Мужчина в поношенном костюме, видимо, один из судей клуба, вышел на середину ринга:
— Внимание, джентльмены! Показательный спарринг между чемпионом мира в тяжелом весе Честером «Профессором» Рейном и претендентом из Чикаго Патриком О’Мэлли! Два раунда по две минуты! Защитное снаряжение минимальное, но бой дружеский, без полной силы!
Боксеры сошлись в центре ринга, коснулись перчатками. Рейн выглядел расслабленным, почти снисходительным, словно не воспринимал спарринг всерьез.
С первым ударом гонга Рейн, как и ожидалось, начал кружить по рингу, выбрасывая быстрые пробные джебы. На его лице была легкая улыбка, он явно наслаждался ситуацией.
Но О’Мэлли удивил всех, включая чемпиона. Вместо того чтобы бросаться вперед, как это делали большинство силовых боксеров, он начал методично, плавно сокращать пространство, двигаясь по диагонали и поддерживая равновесие. Его глаза были сосредоточены не на лице Рейна, а на его центре тяжести.
Недоумение на лице чемпиона было заметно даже с моего места у ринга. Он дважды попытался провести комбинацию, но О’Мэлли, предвидя направление удара, уже смещался в нужную сторону. Не уклоняясь резко, а именно смещаясь, словно шахматная фигура, делающая ход вперед.
К концу первого раунда ропот недоумения прошел по залу. О’Мэлли не только оставался на ногах, но и не получил ни одного серьезного попадания. Более того, он сумел дважды провести точные удары по корпусу Рейна, когда тот оказался в неудобной позиции.
— Что за чертовщина? — услышал я возглас бритоголового. — Это не тот О’Мэлли, которого я видел в Чикаго!
Когда гонг оповестил о перерыве, я быстро поднялся к углу О’Мэлли:
— Отлично, Патрик! Он озадачен. Продолжай двигаться по схеме, не поддавайся на провокации.
О’Мэлли тяжело дышал, но в глазах его горел огонь:
— Босс, я начинаю понимать вашу стратегию. Он быстрее, но я предугадываю его движения.
Краем глаза я заметил, как в углу Рейна происходит оживленное обсуждение. Чемпион явно получал новые инструкции от тренера.
Второй раунд начался с того, что Рейн изменил тактику. Теперь он двигался резче, меняя ритм и скорость, пытаясь сбить О’Мэлли с толку. Один из его ударов достиг цели, джеб прошел сквозь защиту и заставил моего помощника отступить.
Публика взорвалась одобрительными возгласами, ожидая, что сейчас чемпион завершит дело.
Но О’Мэлли, пошатнувшись, не потерял равновесия и быстро восстановил контроль над дистанцией. Он вернулся к методичному сокращению пространства, а когда Рейн атаковал, встретил его коротким апперкотом в корпус, заставив чемпиона отступить.
Тренеры и боксеры у ринга реагировали все более эмоционально. Деньги переходили из рук в руки, кто-то кричал советы, кто-то просто выражал изумление происходящим.
В последние тридцать секунд Рейн предпринял решительную попытку закончить спарринг досрочно. Он провел блестящую комбинацию из трех ударов, два из которых нашли цель.
О’Мэлли пошатнулся, но не упал, используя канаты для поддержки. Рейн атаковал снова, но мой ирландец неожиданно нырнул под удар и провел встречный хук в ребра чемпиона.
Когда прозвучал финальный гонг, зал взорвался аплодисментами и возгласами. О’Мэлли не просто продержался оба раунда, он показал удивительно технический бокс для бойца его типа.
Рейн, тяжело дыша, подошел к моему помощнику и с искренним уважением пожал ему руку:
— Необычный стиль, О’Мэлли. Никогда не видел силового боксера с таким контролем пространства.
— Просто следовал совету хорошего аналитика, — О’Мэлли кивнул в мою сторону.
Спустившись с ринга, Рейн подошел ко мне:
— Впечатляюще, мистер Стерлинг. Ваш ирландец дрался так, словно изучал меня неделями. А ведь мы только что договорились о спарринге.
— Анализ и адаптация — ключи к успеху в любой сфере, — ответил я. — Будь то бокс, бизнес или розничная торговля.
Рейн рассмеялся:
— Я вижу, к чему вы клоните. Хорошо, вы выиграли наше пари. — Он достал чековую книжку и выписал чек на пять тысяч долларов. — И я согласен на ваше рекламное предложение. При условии, что смогу сам утвердить текст.
— Разумеется, — я принял чек. — Ваш интеллектуальный подход часть того, что делает вас ценным для нашей кампании.
Когда О’Мэлли, приняв душ и переодевшись, присоединился к нам, я вручил ему выигранный чек:
— Заслуженная премия, Патрик. Великолепный бой.
О’Мэлли смотрел на чек с благоговением, словно не веря своим глазам:
— Пять тысяч долларов? Святые небеса…
Рейн с интересом наблюдал за нами:
— Вы необычная пара, джентльмены. Финансист, разбирающийся в боксе, и боксер, способный мгновенно адаптироваться к научному подходу. Пожалуй, ваш магазин действительно будет чем-то особенным.
Мы покинули «Золотую перчатку» ближе к вечеру. Воздух Нью-Йорка был наполнен влажностью с Гудзона и далекими звуками портовой жизни. Газовые фонари создавали ореолы в легком тумане, окутывающим улицы.
— Следующий на очереди Пол Уайтман, — сказал я, когда мы шли по улице. — Завтра утром у нас встреча в его студии на Бродвее.
О’Мэлли все еще рассматривал чек, словно не мог поверить своей удаче:
— Босс, я не знаю, как благодарить вас, — произнес он тихо. — Этих денег хватит, чтобы отправить мою сестру в колледж. Она всегда мечтала стать учительницей.
Я был тронут. Несмотря на свирепую внешность и боксерское прошлое, О’Мэлли обладал добрым сердцем и заботился о семье.
— Не стоит благодарности, Патрик. Ты заработал эти деньги.
О’Мэлли повернулся ко мне, его глаза блестели в свете уличных фонарей:
— «Не истинное золото блестит ярче всего, не все скитальцы потеряны», — процитировал он. — Йейтс. Вы напоминаете мне его героев, мистер Стерлинг. Человек, который видит дальше очевидного.
Я улыбнулся этому неожиданному литературному сравнению:
— А ты напоминаешь мне, что внешность часто обманчива. Немногие заподозрили бы в боксере знатока поэзии.
О’Мэлли рассмеялся, его голос эхом отразился от стен домов:
— «Не судите о глубине реки по ее поверхности», как говаривал мой дед. А сегодня я понял еще кое-что важное.
— И что же?
— То, что ваши стратегии работают не только на бирже, босс, — он похлопал себя по карману, где лежал чек. — Они работают везде, где нужно думать на шаг вперед.
Мы остановили проезжавшее такси и поехали в офис. День уже клонился к вечеру, а у меня впереди, как всегда, куча дел. И одно из них чертовски срочное, важное и опасное.
Глава 6
Дирижер
Такси высадило нас с О’Мэлли у здания, где располагался офис «Харрисон и Партнеры».
После прохлады вечернего бриза с Гудзона летний зной Манхэттена ударил с новой силой. Хотя солнце уже клонилось к закату, асфальт продолжал отдавать накопленное за день тепло, и душный воздух, казалось, застыл между небоскребами.
— Удивительный был бой, босс, — О’Мэлли все еще пребывал под впечатлением от спарринга. Влажные после душа волосы он зачесал назад, а его обычно суровое лицо сохраняло остатки эйфории.
— Пока мы с тобой отсутствовали, Харрисон, вероятно, уже покинул офис, но я уверен, что наш дорогой мистер Тейлор задержался, — сказал я, проходя через вращающуюся дверь. — Пойдем, нам нужно разыграть следующую партию.
Вестибюль встретил нас спасительной прохладой. Прохладный воздух редкая роскошь, которую финансовая элита Нью-Йорка ценила особенно в летние месяцы.
Джеймс, пожилой швейцар, дремал на своем посту, его серебристые усы слегка подрагивали при каждом вздохе. Мы тихо прошли мимо, не желая тревожить его сон.
