Корона мертвого короля (СИ) - Бердникова Татьяна Борисовна

По правую руку от него, в углу, обхватив себя руками, тихо страдал предатель Пьетро, ругающий себя за проявленную слабость. Его новоявленный господин, насвистывая, что-то варил в котелке над жарко полыхающим огнем камина.

— Фракасо! Что тебе нужно?! — пират молчал уже минут пятнадцать и его, наконец, прорвало, — Проклятый предатель! Какого хрена лысого ты похитил меня, что тебе с меня?!!

Донат, не обращая на пленника внимания, взял большой черпак и, зачерпнув им загадочного варева, внимательно понюхал. Потом удовлетворенно кивнул и перелил зачерпнутое в деревянную чашку. Взял ее в руки, покачал, остужая и, видимо, неудовлетворенный медлительностью процесса, подул на жидкость.

Варево покрылось тонким ледком.

Колдун, улыбнувшись, подошел к пленнику и, ухватив его за волосы, запрокинул голову, поднося кружку к губам.

— Пей.

— Это с какого хрена мне пить эту дрянь?! — Мартын старался не открывать рот, поэтому слова прозвучали не столь грозно, сколь хотелось бы, — Не буду!

Улыбка мерзавца стала иезуитской.

— Разве ты хочешь обратиться в ноофета?

Пират замер, растерянно глядя в синие глаза напротив. Обращаться ему, понятное дело, не хотелось, но как избежать этого кошмара наяву, парень не знал. Колдун же, по-видимому, был готов предложить ему такой способ.

— Выпей, — голос его так и сочился ядом, — Это замедлит обращение, а может, и вовсе остановит его. Выпей, я не желаю тебя зла, Мартын.

Мартын, чувствуя, всем существом ощущая, что совершает большую глупость, неуверенно приоткрыл рот, позволяя влить в него некоторое количество странного варева. Вообще, если так подумать… Что бы этому колдуну не было нужно от него, а полезнее он, наверное, все-таки не обращенный в монстра. Соображающий, разговаривающий…

Зелье встало комом в горле, и пират закашлялся. Колдун, не дожидаясь, пока он придет в себя, больно сжал его волосы и резко влил в приоткрытый рот остаток варева. Мартын забрыкался, задергался, сглотнул… Зелье обжигающе-холодным и леденяще-горячим комком провалилось в желудок.

Пират яростно зарычал и, не видя иного выхода выразить свою злость, плюнул в лицо мерзкому магу. Тот рассмеялся и, утершись рукавом, отошел, щелчком пальцев подзывая слугу.

Пьетро приблизился, ощутимо нервничая и трепеща, не зная, чего ждать.

Донат, взяв с каминной полки длинный и узкий кинжал, протянул его слуге рукоятью вперед.

— Отрежь ему левый рукав, — спокойно велел он, — Мне нужно видеть его метки.

Мартын вздрогнул. Он сказал не «метку», а «метки»… Но как, как, откуда он может знать??

— У меня… всего одна метка, — хрипловато бросил он. Глупая попытка, но как знать, вдруг сработает?

— Верно, — колдун живо повернулся, широко улыбаясь, — Одна метка… и одно клеймо, клеймо пирата. Ты думал, я не знаю, кто ты, дитя Кадены?

Пират скрипнул зубами. Все-таки он ошибся, ошибся, когда думал, что это Фредо и Аркано общаются и дружат с ним, потому что знают или, по крайней мере, догадываются, кто он… Должно быть, они ничего не знали. Все знал этот подонок, в котором он изначально видел предателя.

— Я не понимаю, о ч…

— Ой, только не надо ломать комедию! — Донат фыркнул, мимолетно закатывая глаза, — Мне нужно твое тело, Мартын, и я получу его, не взирая на твою ложь!

— Мое… что? — в голове что-то щелкнуло, и пират забился с удвоенной силой, — Ах, ты, проклятый извращенец! Да что б тебе… что б тебя самого!!

Колдун на мгновение замер, с нескрываемым изумлением созерцая гневного парня, а потом неожиданно весело расхохотался, запрокидывая голову.

— Если бы я искал любовника, выбрал бы кого-то менее лопоухого! — смеясь, воскликнул он и, переведя взгляд на мнущегося слугу, взмахнул рукой, — Чего ты медлишь? Отрежь ему рукав, avanti! А ты, глупый ребенок Кадены… — маг опять устремил взгляд на своего пленника, — Подумай еще раз. Мне нужна лишь твоя плоть, а кровь, когда придет время, я отдам моему другу, моему учителю… Неблису. Но не сейчас, нет-нет-нет… Сейчас твоя кровь испорчена, отравлена ядом ноофетов. Ты чувствуешь? Чувствуешь, Мартын? Ты продолжаешь обращаться.

Мартын застонал. Слова треклятого колдуна будто спровоцировали новую вспышку боли, сопровождающей обращение: опять заныли зубы, ногти на руках и ногах, опять свело судорогой колени…

Пытка длилась ровно тринадцать секунд. Пират не считал их — в таком состоянии он не был способен адекватно мыслить, узнал лишь когда все завершилось.

— Тринадцать секунд, — резюмировал Донат и кивнул чему-то, — Хорошо. А теперь, Мартын, послушай меня и постарайся не встревать с комментариями. Твое обращение замедленно, но не остановлено. Оно будет продолжаться, яд ноофета будет постепенно разрушать твое тело, ты будешь алкать крови… и я буду давать ее тебе. Не для того, чтобы ты обратился! Мне не нужен послушный монстр — у меня их достаточно. Мне нужно твое тело, ребенок Кадены… твоя метка.

Пьетро, наконец добравшийся до страдающего человека и послушно разорвавший острым кинжалом швы его рубахи, оторвавший, отрезавший рукав, медленно выпрямился. Рукав остался болтаться на руке Мартына — снимать его приказа не было, а своевольничать страж опасался.

Донат досадливо вздохнул и, подойдя, резко рванул кусок холщовой материи вниз. Обнажилось сильное плечо, украшенное рассеченной шрамами от зубов ноофета меткой. Открылся локоть, показалось предплечье… И еще одна метка, татуировка, картинка на бледноватой в полумраке коже показалась на свет.

Это был компас, самый обычный, морской компас с указывающей точно на север стрелкой. Ничего необычного в нем, казалось бы, не наблюдалось.

Колдун широко ухмыльнулся и мягко скользнул кончиками пальцев по картинке, словно щекоча, подбадривая ее, побуждая к чему-то…

Мартын раздраженно дернулся. Руки его были заведены за спину, что происходит после снятия рукава, он не видел, а ощущения были неприятными.

— Фракасо! Ты что, мне паука на руку пустил? Щекочет!

Донат вновь расхохотался, рассмеялся мягким, рокочущим смехом и, прищелкнув языком, покачал головой, вновь обходя столб и представая перед пленником.

— Глупый, глупый маленький мальчик… — задумчиво протянул он, приподнимая указательным пальцем подбородок Мартына, — Ты что, даже не знаешь, что носишь на руке?

— Это мое дело — знаю я или нет! — раздраженно рыкнул парень, с ненавистью глядя в синие глаза. Те немного сузились, в них заплескалась насмешка.

— Нет, ты не знаешь… — пропел маг, любуясь пленником, как произведением искусства, — Тебе неизвестно, почему и зачем тебе была нанесена эта метка. Возможно, ты даже не знаешь, когда она появилась, она ведь была с тобой всю жизнь? — заметив промелькнувшее в глазах пирата согласие, он улыбнулся, — Я так и думал. Что ж, Мартын, друзей своих ты больше не увидишь, а если бы и увидел, и даже если бы рассказал… — колдун выпустил подбородок пленника и махнул рукой, — Это уже ничего не изменит. Такие метки наносили всем детям Кадены, и из-за них их впоследствии уничтожали. Компас на твоей руке — не просто картинка. В миг, когда жизнь твоя будет в смертельной опасности, стрелка его сдвинется, и укажет единственное место на свете, где тебя могли бы спасти — обитель Светлых. Поэтому я и ускорил процесс твоего обращения. Поэтому я всячески провоцировал его…

— Кровь! — пират так и вскинулся, — Ты… тогда от тебя пахло кровью, ее запах меня с ума сводил! Так ты… ты специально порезал палец, чтобы?..

— Именно, — Донат самодовольно кивнул, — Люблю догадливых людей. Я порезал палец, чтобы запах крови заставлял тебя обращаться быстрее, я сжимал время, чтобы еще ускорить этот процесс для тебя, я подложил капкан, чтобы тебя сводил с ума запах собственной крови… Теперь мое зелье сделает процесс обращения статичным, ты останешься на грани смерти очень надолго. Ровно настолько, чтобы я успел найти путь…

— А барабан? — Мартын, не слушая врага, нахмурился, — Зачем ты бил ночью в барабан? Нечисть, что ли, созывал?