Скверная жизнь дракона. Книга седьмая (СИ) - Костенко Александр

— Ну а если допустить, что пришлось бы продать.

— Допустить? — переспросил Густах больше не у меня, а у самого себя. — Двадцать пять тысяч имперских золотых. Существенно, но простой маг за свою жизнь и такую не получит. Такая пластина простому магу недоступна.

* * *

Жезл планировалось создавать в пятую десятину, но началось в шестую. Когда я пришёл с искусственным кристаллом к тёмному эльфу в лабораторию, то спросил две самых очевидных вещи.

Первая вещь заключалась в том, что мне нужно знать способ не только как использовать внешний источник магической энергии, но и как создавать подобное подключение. И хоть у меня был скрытый мотив, но я всё равно хотел узнать это на примере подключения искусственного кристалла маны к магической плите. Тем более что похожий принцип используют в создании наргодат.

Тёмный в тот же день показал запрошенное. У каждого наргодат может быть, а может и не быть внутренней ёмкости, но практически к каждому можно подключить внешний источник питания, прямо или косвенно. Хлар’ан показал подключение и косвенным способом, но в моей плите подключение прямое. Небольшие прямые бороздки с внутренней стороны, они шли с боков к центру. На всю длину бороздки укладывается серебряная или золотая палочка, и чтобы ровно столько же торчало наружу. На выпирающую часть бороздкой ложится небольшая дощечка. В центре простенькая магическая печать без единого сигила, она только откачивает энергию из предмета и накапливает в себе. За передачу энергии отвечает другая печать с единственным сигилом, притом печати соприкасаются именно сигилом. Вторая печать и отвечает за передачу энергии в серебряную палочку. Но моя плита из трёх нагревающихся колец, у них семь комбинаций включений, да и многие магические плиты идут с двумя кругами. Поэтому во второй печати прописывают движение магической энергии уже после того, как она окажется в плите — серебряная палочка идёт ровно к центру плиты, именно из него энергия будет расходиться волнами. Именно поэтому дощечка может быть с тремя, четырьмя, пятью и сколько угодно сторонами в зависимости от итогового результата. Я изготовил квадратную дощечку с тремя бороздками и печатями, отвечающими за включение первого, первого и второго, и всех трёх кругов сразу. И забрал дощечку в общежитие под предлогом экспериментов.

В общежитии я разложил на обеденном столе плиту, палочку и дощечку, и сказал Уле принести с кухни кастрюльку с водой. Её я поставил на плиту, дощечку подключил печатью на один круг нагрева, и поставил рядом закрытую шкатулку. Полученный в Магнаре от Илура искусственный камень маны я зарядил полностью и одномоментно, притом кристалла я касался единожды, когда заряжал, и больше не трогал. Именно поэтому я полностью уверен, что скверны в кристалле накопилось ровно на один пункт.

По моей просьбе Ула аккуратно достала кристалл и положила в центр главной печати: руны немедленно тускло засияли синим, а нагревающий круг воспылал жаром. Скверна накапливалась в структуре плиты по единичке раз в десять минут. Переключение на нагрев двумя и тремя кругами ничего не изменило. Ула убрала кристалл в шкатулку, чтобы я взял его на секунду и подал крупицу «маны». Ула вновь подключила кристалл, и скверна начала накапливаться уже по два пункта каждые десять минут.

Второй вещью, о которой я спросил у Хлар’ана на пятую десятину — стал банальный вопрос. Я спрятал своё незнание под задумчивостью и пробубнил, что волнуюсь за будущий изумруд в будущем навершие жезла. Мою якобы задумчивость тёмный эльф развеял пространной фразой, что сердечная жила гоблина-чемпиона не позволит изумруду расколоться. После нескольких вопросов я окончательно убедился, что волноваться стоит не за жезл или изумруд, а за своё психическое самочувствие.

После создания наргодат якобы боги своим взором наделят его свойствами единого целого от самого прочного, даже если состоит из железной болванки и глиняного черепка. То есть «система» будет воспринимать такой наргодат просто как кусок металла. Это многое объясняло.

Но основной задержкой в производстве жезла стали вовсе не мои вопросы, а банальный клей. Хоть и магический.

Корни апельсинового цвета от фласкарцев разумные действительно используют как одну из двух основ клея, когда вторая — обычная известь, перетёртая в пыль. Смешивая два порошка, маги вместо воды добавляют пропитанный своей маной один из структурных растворов, получая проводящий магическую энергию клей. Вот только такой клей хоть и медленно, но размывается водой.

Тёмный эльф не стал скрывать удивления и жадного взгляда, когда я принёс несколько сероватых толстых скорлупок. Хлар’ан видел отходящие от них белёсые ниточки и рябь пространства после них. Я сразу дал понять, что ничего о них не скажу, но и тёмный был прав в том, что нужно убедиться в их безопасности — даже если я и использовал их раньше, но магический клей не изготавливал.

Именно исследования скорлупок заняло полторы десятины, прежде чем тёмный убедился в их безопасности. И сразу предложил мне обменять несколько скорлупок на все расходники для создания жезла, как тот же корень древня, магическую бумагу и прочее. На подобное я пойти не мог, скорлупки ещё пригодятся, но с удовольствием обменял заражённый скверной искусственный кристалл. Его использовать я больше не смогу, шанс взорваться вместе с лабораторией равен ста процентам — но тёмный чуть не вырвал шкатулку с кристаллом из моих рук, пообещав предоставить любой из имеющихся у него расходников.

— Что ты решил о нашем соглашении? — спросил Хлар’ан, спрятав шкатулку как можно глубже в шкаф. Рядом с ней, по странному стечению обстоятельств, оказалсь белая дощечка с прожжёнными дырами и отпечатком магической печати.

— Вернёмся к нему, когда закончим с жезлом и посохом. Разговор будет обстоятельным и долгим.

— Посох, — тёмный мельтешащим взглядом промчался по мне и по столу, где в небольшой баночке покачивался густой клей из необычного для эльфа материала. — Сначала скорлупа от растения, теперь что-то сужающееся. Ты полон секретов. Сколько их у тебя?

— Примерно столько же, сколько у прочих разумных.

Хлар’ан шумно выдохнул через нос, сдерживая смешок, и пригладил пепельного цвета волосы.

— Будем использовать правила для кожи. Она от температуры сужается и расширяется.

На широком алхимическом столе лежали все части будущего жезла, порошки скорлупок и корня, стопка магической бумаги, флакончик чернил, с десяток деревянных дощечек и прочее. Всё готово, тем более что процесс создания многих наргодат быстрый, если составные части подготовлены — а серебряные полоски и изумруд мы подготовили структурным раствором заранее.

Подготовили магический клей. Тягучий серовато-зелёный клейстер в стеклянной колбе отзывался синим на магические колебания.

Дальше тёмный эльф склеил шесть листов в огромный лист, прописав в местах стыков вязь из рун — производственные печати выйдут огромными, а таких листов никто не делает. Такая склейка практикуется повсюду, в ней нет ничего страшного.

На огромные листы наносились печати, из трёх различных колец и групп сигилов. Внешний контур печати отвечал за выкачивание энергии из выданного магистратом кристалла маны; средний соответствовал духовному смыслу умения, расписанному строго в соответствии с материалом, в котором будет заключено умение; внутренний, и самый широкий контур, отвечал за вживление заклинания в будущий элемент наргодат, и за уравновешивание магической структуры внутри материала. Последнее — самое важное. Мне повезло, алхимик из Магнара постарался на славу, в сердечной жиле гоблина-чемпиона не было пертуберенции маны — иначе внутренний контур печати из десяти кругов разросся бы до двадцати.

Положив в центр печати три серебряных полоски, для «Бронебойного удара», тёмный положил рядом дощечку с серебряной палочкой как передатчик энергии из кристалла магистрата. Печать на шести склеенных листах немедленно вспыхнула ярко-красным, а серебряные полоски мелко завибрировали. Спустя десять секунд свечение погасло, бумага покрылась изломанными линиями. Мы приступили к созданию следующей печати, для следующих трёх полосок и «Крушителя щита», а после и для изумруда с «Комом земли». Точнее, приступил я, а тёмных лишь контролировал — все эти десятины я только и делал, что составлял печати и носил их на проверку магистору, Хлар’ану и Густаху.