— Давно собираю информацию, — продолжил Лучиано. — Стерлинг переехал в конспиративную квартиру Мэддена на Западной 73-й улице после твоей неудачной наехать на него и начала открытой войны. Оттуда он тоже уже скоро исчезнет, вероятно, Мэдден переведет его в еще более безопасное место после того, как ситуация обострится. Мои люди следят за новым офисом Стерлинга. У него сильная охрана, особенно после публикации в газете.
— В какой еще газете? — нахмурился Сальтис.
— Ты действительно не в курсе, — Лучиано покачал головой. — Джо, ты слишком изолирован. Его бывший босс начал войну против Стерлинга через прессу. Обвинил его в махинациях. Стерлинг ответил встречной публикацией. Настоящая экономическая вендетта.
— При чем тут экономические вендетты? — Сальтис со стуком поставил стакан на стол. — Мне нужно вернуть свой бизнес! Как мы будем действовать?
Лучиано понимающе кивнул.
— Прямая атака не сработает. Если Мэдден потеряет Стерлинга, он придет в ярость и обрушит на тебя всю свою мощь. Но, — он поднял палец, — есть другой путь.
Он извлек из папки фотографию дома.
— Это особняк Фуллертона в Вестчестере. Один из ключевых клиентов Стерлинга. Через три дня там состоится деловой ужин. Стерлинг будет присутствовать. — Лучиано подался вперед. — Я предлагаю не нападать на него, а нанести удар по его репутации.
— Как? — Сальтис наморщил лоб.
— У меня есть человек в доме Фуллертона. Кроме того, — Лучиано достал еще одну фотографию, — один из официантов, обслуживающих вечеринку, работает на меня. Мы подбросим в карман Стерлинга конфиденциальные документы Фуллертона, а затем обвиним его в краже.
— И это все? — разочарованно протянул Сальтис. — Кража бумажек? Я думал о чем-то более радикальном.
Лучиано позволил себе снисходительную улыбку.
— Джо, ты все еще мыслишь категориями улицы. В мире Стерлинга главное доверие. Если он потеряет доверие клиентов, он потеряет все. А если один из них обвинит его в промышленном шпионаже, его карьере конец. Без Стерлинга империя Мэддена потеряет свое экономическое преимущество. Тогда мы сможем вернуть территории.
Сальтис недоверчиво смотрел на Лучиано, но затем кивнул.
— Ладно, давай попробуем по-твоему. Но если не сработает…
— Тогда вернемся к более традиционным методам, — спокойно закончил за него Лучиано. — Но это сработает. У Стерлинга много врагов. Харрисон, недовольные клиенты… Мы просто добавим каплю, которая переполнит чашу.
Он налил еще виски.
— За успешное сотрудничество, — Лучиано поднял стакан.
— За успех, — отозвался Сальтис, и они чокнулись.
В полумраке склада два преступника, объединенные общим врагом, скрепили свое временное соглашение. Безумный Джо смотрел на холеного сицилийца с плохо скрываемым раздражением, но выбора у него не было. Мэдден с помощью Стерлинга разрушали его бизнес, используя новые методы, против которых старые уличные приемы оказались бессильны.
— Что мне нужно делать? — спросил Сальтис.
— Предоставь мне своих лучших людей. И приготовься занять территории, когда Стерлинг падет, — ответил Лучиано с улыбкой, которая не затронула его глаз. — Но помни, Джо, никаких импровизаций. Никаких лишних трупов. Все должно выглядеть как обычная деловая неприятность.
— Мои люди будут вести себя тихо, — неохотно согласился Сальтис. — Но как только Мэдден потеряет влияние, я хочу вернуть свой бизнес в Бруклине.
— Мы поделим территории после того, как падет Мэдден, — осторожно ответил Лучиано. — Но сперва давай избавимся от нашей общей проблемы.
Они обсудили еще несколько деталей плана, и Сальтис поднялся. Он быстро покинул склад. Его «Кадиллак» с ревом уехал в ночь, оставив Лучиано в задумчивости смотреть ему вслед.
— Как думаешь, можно ему доверять, босс? — спросил телохранитель.
— Безумному Джо? — Лучиано усмехнулся. — Ни на грош. Но он слишком отчаялся, чтобы нас предать. А когда все закончится… — он сделал паузу, — мы решим, нужен ли нам такой нестабильный союзник.
Телохранитель кивнул, понимая недосказанное. Для таких, как Безумный Джо Сальтис, альянсы часто заканчивались на дне Гудзона с бетонным блоком на ногах.
* * *
Утро выдалось прохладным, но ясным. Я стоял перед зданием клуба «Метрополитен» на Пятой авеню, собираясь с мыслями перед важной встречей. После вечернего звонка Форбса и тревожных вестей о Сальтисе критически важно укрепить позиции, особенно с такими влиятельными союзниками как Вандербильт.
О’Мэлли остался в машине, припаркованной через дорогу. Наши взгляды встретились, и он едва заметно кивнул, все чисто, никаких подозрительных лиц.
— Удачи, босс, — произнес он, когда я выходил из автомобиля.
Швейцар в ливрее распахнул передо мной массивную дубовую дверь клуба. Внутри царила атмосфера спокойного достоинства, которая бывает только в заведениях, где «старые деньги» встречаются вдали от любопытных глаз.
— Мистер Стерлинг, — встретил меня метрдотель. — Мистер Вандербильт ожидает вас в Зеленой комнате.
Я следовал за ним по коридору, украшенному картинами американских художников XIX века и скульптурами из темной бронзы. Звук наших шагов приглушался толстым ворсом восточных ковров.
Зеленая комната оказалась просторным помещением с высоким потолком, панелями из темного дерева и изумрудно-зелеными портьерами. В центре стоял круглый стол, накрытый белоснежной скатертью.
Вандербильт уже ждал меня. Он нисколько не изменился после нашей встречи в Саутгемптоне.
Высокий седеющий мужчина в безупречном сером костюме с едва заметной полоской. Его лицо с тонкими аристократическими чертами и проницательным взглядом голубых глаз выражало спокойную уверенность человека, чье положение в обществе неоспоримо.
— А, Стерлинг, — он поднялся, протягивая руку. — Рад видеть вас в добром здравии.
— Благодарю, мистер Вандербильт, — я пожал его тонкую, но крепкую руку.
Мы сели за стол, и тут же появился официант, чтобы принять наш заказ. Вандербильт даже не взглянул на меню.
— Обычный завтрак, Генри, — бросил он коротко. — А для моего гостя…
— Омлет и кофе, пожалуйста, — добавил я. — Черный.
Когда официант удалился, Вандербильт внимательно посмотрел на меня.
— Я видел сегодняшние газеты, — начал он без предисловий. — «New York World» опубликовала довольно обстоятельный материал о вашем бывшем работодателе.
— Да, кажется, мистер Харрисон нашел достойный ответ на вчерашнюю публикацию, — осторожно ответил я.
Вандербильт коротко усмехнулся.
— Не скромничайте, Стерлинг. На Уолл-стрит только и разговоров, что о вашей ответной атаке. Впечатляющая скорость реакции. — Он отпил воды из хрустального стакана. — Большинство молодых фирм не пережили бы такой удар в первые дни существования.
Я сдержанно улыбнулся, принимая комплимент.
— Репутация ключевой актив в нашем бизнесе, мистер Вандербильт. Я не мог позволить необоснованным обвинениям остаться без ответа.
— И поэтому решили ответить, раскрыв неблаговидные практики самого Харрисона, — он одобрительно кивнул. — Смелый ход. И эффективный.
Официант принес кофе, и я воспользовался паузой, чтобы оценить настрой Вандербильта. Он казался скорее заинтригованным, чем обеспокоенным, что было хорошим знаком.
— Мистер Вандербильт, — решил я перейти к делу, — я понимаю, что публичная конфронтация с Харрисоном могла вызвать у вас сомнения относительно нашего сотрудничества.
Он поднял бровь.
— Почему вы так думаете?
— Скандалы редко привлекают солидных инвесторов, — ответил я прямо.
Вандербильт внезапно рассмеялся — коротко и сухо.
— Стерлинг, вы многого не знаете о настоящих битвах на Уолл-стрит. Мой дед, Коммодор, мог бы рассказать вам истории, от которых ваша нынешняя перепалка с Харрисоном показалась бы невинной шалостью школьников.
Официант принес завтрак, яйца Бенедикт для Вандербильта и омлет для меня. Мы приступили к еде, и некоторое время говорили о нейтральных темах: последней опере в Метрополитен, погоде, улучшениях в системе железных дорог.
