Ректор по семейным обстоятельствам - Никитина Анастасия

Быстро закинув в рот какие-то подзасохшие пироги, доставленные духами-охранителями в качестве завтрака, и ответив на десяток утренних писем, я сверилась с планом занятий и отправилась на лекцию профессора Карны, которая вот-вот должна была закончиться. Разумеется, можно было вызвать любительницу чернаков к себе, но мне хотелось, чтобы мое ректорское высочество увидело как можно больше народу.

Если профессор Карна и удивилась внезапному появлению в лектории непосредственного начальства, то ничем этого не показала. Впрочем, я и не хотела привлекать особое внимание: ректор в наличии, многие видели, а большего и не требовалось. Поэтому, кроме приветствия настороженно поглядывающим в мою сторону юным чернакам, не произнесла ни слова, чинно просидев в углу и волей-неволей основательно освежив свои знания о правлении пятого по счету прадеда. Однако ее невозмутимости хватило ровно до конца лекции.

— Что-то случилось, профессор Аленна? — обеспокоенно спросила она, едва за последним переселенцем захлопнулась дверь.

— Пока нет, — отозвалась я, на всякий случай активировав плетение белого шума: любопытные уши мне были ни к чему. — Я обдумала ситуацию с Лайаной.

— Вы решили ее отчислить, — упавшим голосом констатировала Карна. — Правильно. Что для вас будущее переселенки…

— А еще вместо вина я пью кровь чернакских младенцев. Утром, в обед и вечером, — с легким раздражением перебила я. — Не надо считать меня таким уж монстром, профессор. Где по официальной версии наша беглая невеста сейчас?

— В Целительском крыле. Неудачная попытка выполнить домашнее задание по зельеварению.

— Далось вам это зельеварение, — неприятно удивилась я. — Хорошо. Но «болеть» долго она не может. Следовательно, надо вернуть ее в Академию. Иначе лжецами окажетесь вы с Главным целителем и я заодно, раз не заметила подобную аферу под собственным носом.

— Простите, профессор Аленна. Ничего лучшего мне в голову не пришло, а Главный целитель мой старинный друг, вот мы и…

— Теперь поздно каяться. Надо вернуть девчонку обратно, и желательно, не привлекая внимания Стражи и Тайной канцелярии. У вас есть на примете кто-нибудь, кого можно было бы за ней послать? И кого она послушается, разумеется?

— Может быть, Никса, нашего сторожа? — предложила Карна.

— Вы считаете, что его Лайана послушает?

— Скорее всего, нет, — подумав, профессор покачала головой, а потом, глубоко вздохнув, словно набираясь храбрости, выпалила: — А вас послушает!

— Меня? — притворно удивилась я.

— Да, вас! — горячо закивала Карна. — Вы — ректор, дочь правителя, да еще и будущая родственница!

Последним аргументом мое расслабившееся высочество чуть не подавилось, но кое-как смолчало.

— А как мы объясним уже мое отсутствие в Академии? — пробарабанив по столешнице какой-то бравурный марш, спросила я. — Сомневаюсь, что правителю…

— А кто ему сообщит? — перебила Карна, заметно приободрившись. — Вы и так не больно-то часто появляетесь на людях. Это не упрек!

— А письма? — уточнило мое выбирающее подходящий для согласия момент высочество. — На них ведь надо отвечать.

— Это могу делать я. Только оставьте духам-охранителям указание переправлять почту мне. Я же ваш заместитель, это моя обязанность.

«Да что ж вы сразу не сказали?!» — едва не заорала я, но Карне хватило моей перекошенной физиономии.

— Вы ничего не говорили, и я думала, вам не нужна помощь, — быстро начала оправдываться она.

— Дядюшка? — хмуро перебила я.

Вместо ответа профессор Карна пристыженно отвела глаза:

— Мне очень жаль…

Мое обозленное высочество только зубами заскрипело. Очень хотелось послать эту сушеную воблу вместе с ее безголовой черначкой к ифитам и хлопнуть дверью. Но по понятным причинам я этого не сделала.

— Хорошо. Об этом потом. Чтобы добраться до Локхара, найти Лайану и вернуться с ней обратно, мне понадобится как минимум три дня. Рассчитывайте на это. Но если возникнут непредвиденные обстоятельства, поездка может и затянуться.

— Вы так великодушны, Аленна, — на глазах любительницы чернаков блеснули самые настоящие слезы, и я на мгновенье стала противна самой себе: знала бы она, где лежат истоки моего великодушия. Впрочем, неуместный приступ самобичевания быстро прошел. Не ради собственной выгоды я тут крутилась, как ифит на льдине. Да и сама Карна тоже хороша.

Обговорив мелкие детали, мы расстались, довольные друг другом. Вернувшись в кабинет, я погладила висящий на груди амулет Основателей: пока все шло по плану. С легким сожалением убрав такую полезную побрякушку в ящик стола, мое постепенно обретающее уверенность в удачном исходе своей аферы высочество отдало последние распоряжения духам-охранителям и шагнуло в портал.

Сорок минут спустя я уже стояла у двери в каморку Круппа в таверне «У наемника». Полугном оказался на месте и как раз завтракал, заливая похмелье кислым вином. Но на этом отпущенная мне на сегодня Создателями удача закончилась. Выслушав сказочку о том, что мне необходимо выяснить, кто натравил на бедную меня корыстных ухажеров, Крупп помогать отказался наотрез.

— Я пока еще жить хочу, — заявил он, обгрызая баранью ногу. — Домик на юге, опять же, ждет. Я его для себя строил, а не для наследников. Которыми, кстати, пока не обзавелся. А соваться в разборки аристократов — самому себе смертный приговор готовить. Извини, Рагетта. В Локхар я не поеду и тебе не советую. Ты бы вообще затаилась. Сходи с караваном или в охрану к кому-нибудь подрядись на окраине. В общем, скройся.

— К себе на юга уже не приглашаешь? — криво улыбнулась я.

— Извини, — Круп развел руками, ткнув бараньей костью в близкую стену. — Лет через пять милости прошу. А пока — скройся. Я и сам так сделаю. Сегодня уезжаю. Ты меня случайно застала.

Он отвел глаза и умолк, сосредоточенно отколупывая от жирного хряща налипшую штукатурку.

— Ровной дороги.

— И тебе, — буркнул полугном, не отрываясь от своего занятия.

Не видя смысла продолжать бесполезные уговоры, мое разочарованное высочество поднялось и пошло к выходу.

— Рагетта! — окликнул он меня у самой двери. — Тебе деньги нужны? Полсотни могу подкинуть.

— Нет, — качнула головой я и вышла.

Попытка подстраховаться провалилась, но, подумав, я решила, что оно и к лучшему. Меньше народу — меньше следов и, следовательно, меньше шансов попасться. Подбадривая себя таким образом, я дошла домой и, с некоторым сожалением сменив любимое оружие на мечи попроще, открыла последний выпуск «Кто есть кто в Питруге». Подобные рекламные книжонки бесплатно разносили по всем домам в квартале аристократов каждый год. Правда, я ими никогда не интересовалась и, если бы не помощь домашних духов-охранителей, в жизни бы не нашла.

Искало мое наивное высочество мага-иллюзиониста и отводило на это нехитрое действие всего несколько минут. А зря. Поначалу, обнаружив, что нужный раздел занимает целых шесть страниц, я обрадовалась, но через несколько минут радость уступила место черной меланхолии. Все эти шесть страниц занимала длинная рекламная статья о хорошо знакомом мне магике. Впрочем, не только мне. Этот кадр не стеснялся расхваливать собственные достижения на каждом углу и однажды даже побывал во дворце моего Па.

Дело было в сезон дождей, поэтому мое не любившее грязь и слякоть во всех проявлениях высочество как раз обреталось дома. По такому случаю царственный родитель устроил очередной отбор женихов, топорно замаскированный под праздник по поводу выздоровления любимого кота. Поскольку вернулась в отчий дом я, как всегда, без предупреждения и ненадолго, то на организацию этого фарса времени оставалось мало. Замороченный распорядитель, не вникая в подробности, нанял для украшения залов и увеселения гостей самого многообещающего иллюзиониста. Обещал он и в самом деле много и гостей повеселил изрядно. Так, в начале бала белые розы со стен банально истаяли. Этого бы никто не заметил, но горе-иллюзионист решил оперативно восстановить декорацию. В результате его попыток по полу запрыгали бесчисленные лягушки. Кое-кто из высокопоставленных танцоров сразу превратился в низко сидящего, а то и в низко лежащего. А уж сколько дам картинно попадало в обмороки, история умалчивает. Развлекательные иллюзии криворукому магику не удались совсем. По крайней мере, не думаю, что он в самом деле хотел осыпать гостей кухонными отходами и устроить нашествие мерзко визжащих нетопырей-крикунов на ночной парк. Апофеозом праздника стал момент, когда Па заметил приветственный транспарант, висящий четко над троном. Некоторые буквы испарились, и огромное полотнище гласило: «Достали!». Почему-то Па решил, что это моих рук дело, и долго гонялся за мной по дворцу после того, как гости разъехались.