Камень. Книга вторая (СИ) - Минин Станислав

– Стой, Лёшка! Это твой отец! – остановил меня хрипящий возглас Прохора.

Кулак, уже практически достигший горла «чёрного», я успел остановить в последний момент. Папаша! Меня аж затрясло. Тогда пожалеем родича… Я вскочил и добавил отцу смачный пинок по рёбрам, от которого его чуть отбросило в сторону. Отец застонал. Опять заверещала чуйка…

– Стоять! – нас с Прохором окружали подтягивающиеся «чёрные».

– И что вы нам сделаете? – меня несло. – Вон, на этих посмотрите. – я указал на уже пытающегося сесть отца и валяющегося Пафнутьева.

– Отставить! – захрипел севший Цесаревич, держась рукой за левый бок. – Приведите в себя Пафнутьева, остальным вернуться к выполнению поставленных задач. Алексей, кажется, ты мне рёбра сломал!

– Мне тоже так кажется, папа. – кивнул я.

– Помоги встать, сынок. Дела не ждут.

– Секундочку, папа. – я демонстративно направился к лежащему Прохору и спросил у него. – Как ты?

***

«Волкодавы» понуро наблюдали за происходящим на стоянке ресторана. Настроение было отвратительным – неизвестный противник оглушил их неизвестно каким образом. Понятно, что все они слышали про колдунов, шаманов и других жрецов, обладавших якобы уникальными ментальными способностями, но по долгу службы с этой заразой, да ещё и такой силы, не разу не сталкивались. Помнили они и фокус Камня, погасившего на одной из тренировок сознание Воробья, но у последнего был простой обморок, да и расстояние между ними было не больше метров трёх. А тут всех скопом! Даже на стоянке перед рестораном! И всех до предкоматозного состояния! Это ж какой силы должен быть колдун? Да ещё и перепуганная увиденным на стоянке и внутри ресторана полиция шепнула, что среди злодеев десяток трупов без внешних признаков насильственной смерти… Что за ерунда произошла? Да ещё первые очухавшиеся сообщили остальным, что Белобородов Камня откуда-то приволок в бессознательном состоянии, а ведь пацан по плану операции должен был быть в резерве рядом с Орловым. Они это все точно помнили. А то, что спустя непродолжительное время, этот самый Камень подорвался с лёжки как ужаленный, и начал дико озираться? Одни вопросы, и никаких ответов… Хуже всех было девчонкам из «женского батальона», они даже садиться не пытались – болела и кружилась голова, да мучила общая слабость. Одна Вяземская, как выяснилось, чувствовала себя более или менее нормально, и даже приняла командование подразделением на себя. Это тоже сообщили полицейские, пожаловавшись на её крутой нрав при отдаче приказов, когда эти самые полицейские только подъехали к ресторану. Странно повёл себя и легендарный Пафнутьев, отослав Орлова обратно к ним, и удалившийся в сопровождении только Белобородова и Камня. А потом произошло уже совсем запредельное – сопровождающий Пафнутьева боец внезапно напал на Белобородова, а Камень вломил легенде Канцелярии, и кинулся защищать инструктора, очень хорошо при этом получив сам, но всё же сумел пробить в голову замешкавшемуся «чёрному». От добивания противника Камня отговорил что-то крикнувший Белобородов, но смачный пинок по рёбрам тот всё же получил. Остальные канцелярские видимо тоже на стоянке клювом не щёлкали, и ринулись на выручку своим командирам. Среди «волкодавов» быстро пронеслось «Наших бьют!», и бойцы стали подниматься на ноги, косясь на оружие, сваленное в кучу. Даже девушки заинтересованно уставились в сторону конфликта, схватившись за «Стечкины». Остановил единый порыв жандармов грозный окрик Орлова:

– А ну-ка сели на жопу ровно, господа офицеры! Ничего страшного не случилось!

Никто из господ офицеров на жопу ровно не сел, так и продолжая стоя наблюдать за развитием событий. А Камень, тем временем, не стушевался, и начал что-то выкрикивать «чёрным», указывая на валяющегося Пафнутьева и своего с трудом поднимающегося противника. Тот, надо отдать должное, тоже, в свою очередь, что-то крикнул своим, и они успокоились. А потом случилось странное – Камень завозился с лежащим Белобородовым, а к ним присоединился давешний противник. Чудны твои дела, Господи!

***

– Ушиб грудной клетки, Лёшка. Сильный. Еле дышу. Николаич зарядил-то от души! – воспитатель попытался поглубже вздохнуть. – Ты не злись на него, Лёшка. Он в своём праве. Не должен был я тебя, ни в коем случае, на верную смерть к колдуну отправлять… – он протянул мне руку. – Помоги.

– Лежи уже, Прохор! – к нам подошёл Цесаревич, и со стоном устроился рядом с моим воспитателем. – Лёшка, перед Виталием Борисовичем потом со мной вместе извинишься. Это я ему приказал устроить этот… маскарад. Меня тут вообще видеть не должны. Прохор, извини! Сам заслужил! Ты реально Лёшку под такие молотки кинул… Это же Колдун! Мать его!

– Прости, Николаич! Не в себе был… Контуженный…

Отец молча протянул Прохору руку, которую тот пожал.

– Так, Алексей, на чём мы там остановились? – как ни в чём не бывало поинтересовался Цесаревич, посмотрев в сторону двоих «чёрных», возившихся с Пафнутьевым. Один из них разочарованно развёл руками. – Виталию Борисовичу при принесении извинений эту историю повторишь.

Пока я рассказывал, массируя левое плечо, полиция, под руководством сотрудников Тайной канцелярии, приступила к погрузке в большинстве своём до сих пор бесчувственного преступного элемента в «Уралы». «Волкодавы» уже начали вставать и прохаживаться в занятом ими уголке стоянки.

– И ещё просил вам троим с Виталием Борисовичем привет передать и искренние заверения в уважении. Мол, вы сами поймёте от кого. Пожелал мне здоровья, назвав при этом царевичем. А я потом очнулся уже здесь, на стоянке…

– Точно Колдун! – хлопнул себя по коленке отец. – Он всё это ворьё подставил! – Цесаревич махнул рукой в сторону «Уралов». – Точно знал, что уйдёт при любом штурме, собрал их здесь, и слил заранее информацию полиции! Но главный вопрос – откуда он знает Лёшку?

– А этот вопрос нашему Виталику задавать надо. – ответил Прохор. – Он у нас за Колдуном сколько лет безуспешно гоняется по всей Империи, да и не только по ней… Я, лично, слежки за нами не замечал. Скорей всего, в Канцелярии где-то течёт… Да и… – Прохор внезапно остановился, переглянулся с отцом и продолжил. – Теперь разберём ситуацию по пунктам. Если верить твоим, Лёшка, чувствам и ощущениям, некая фигура внутри ресторана во время штурма вдруг засветилась, и люди вокруг неё перестали двигаться. Так?

– Так.

– Идём дальше. Ты потянулся к этому человеку и попытался погасить его сознание. Правильно?

– Правильно.

– Но не смог. У него была некая защита. Он тебя тоже почувствовал, и ты даже услышал его удивление и злость. А потом Колдун ударил, если можно так выразиться, по площадям? С гарантией?

– Да.

– После чего попытался уйти. На этом пока остановимся. Теперь нам необходим некий экскурс в историю, чтобы ты, Лёшка, лучше разобрался в ситуации. – Прохор посмотрел на отца, который разрешающе кивнул. – Так вот, помнишь ту историю, которую тебе Леська рассказывала?

– Да.

– На самом деле друзей было четверо, а наша звезда знает отредактированную версию нашей дружбы. Был ещё один Иван, по кличке Колдун. И был он самым настоящим потомственным колдуном, у них в семье и отец его, и дед, и прадед кое-то умели. А вот у парня были просто феноменальные ментальные способности, полностью раскрыть которые он смог во время войны, тем более что соответствующих ситуаций и человеческого материала там было более чем достаточно. Много сейчас рассказывать не буду, но я ходил с ним на разные задания, да и отец твой с Борисычем тоже. Так что мы примерно представляем себе, как он думает и работает. В конце войны наш Ваня, после одной некрасивой ситуации, на всех обиделся, дезертировал и влился в стройные ряды криминалитета, коего тогда развелось как грязи. Учитывая подготовку нашего дружка и его специфические навыки, Ванюше быстро удалось занять там достойное место, умудряясь оставаться при этом глубоко в тени. А Тайная канцелярия узнавала о его похождениях только по косвенным данным. Про полицию и Корпус я вообще молчу – они слышали его разные клички, для них Колдун некий собирательный образ, неуловимая легенда преступного мира. Сказка, короче. Наша контора молчит, сор из избы не выносит, тихо Колдуна ищет, информацию по нему полиции и Корпусу не сливает, а он, в свою очередь, не особо-то и борзеет. Классика жанра – он знает, что мы знаем, мы знаем, что он знает. Но, Лёшка, надо отдать должное Ванюше – за ним напрямую не числится ни одного «жмура», за исключением коллег-конкурентов по опасному бизнесу, с этими товарищами у Колдуна разговор короткий. Занимается, в основном, экономическими преступлениями, не чураясь обворовывать и Главные Рода, службы безопасности которых даже не подозревают об его существовании. Наш Род не трогал, Николаич? – Прохор повернул голову к отцу.