Спасти диплом, угнать дракона - Мамаева Надежда

Я поняла жестокую мудрость ящера и приняла ее, готовясь завершить начатое.

Над головой закружили грифоны. В меня и дракона полетели пульсары и ледяные копья, арканы тьмы и подчинения, выжигая ночную мглу, раскаляя воздух и насыщая его разрядами. Я ударила вверх. Не целясь, просто желая стереть с небосвода тех, кто убил Варлока. И не заметила, как маг, стоявший на земле, метнул в меня «копье Ироя» — запрещенное заклятие чудовищной силы, убивающее и тело, и душу. Видимо, чтобы я точно не вернулась мстить с того света.

Кинувший в меня заклятием был архимагом, не меньше. Воином — однозначно. Уверенная рука, точный бросок. И полупрозрачное острие, летевшее прямо в сердце.

Мысль-вспышка — в посмертии наши с Варом души не встретятся, потому что моей просто не будет, — мелькнула и погасла.

Я приготовилась умереть. Но, как и случается в любом важном и ответственном деле, совершаемом без подробного плана и подготовки, все пошло наперекосяк. Отойти мне в мир иной не позволила молния, сбившая копье.

Заклинания столкнулись, зашипели, как две голодные гадюки, вцепившиеся друг другу в глотки.

Я и архимаг обернулись в ту сторону, откуда прилетел разряд. И в этот миг на груди вспыхнул рубиновым амулет, безо всяких слов говоря, кто запустил молнию, спасшую меня.

— Ваше высочество, какая неожиданная встреча. — Голос, знакомый до боли, раздался из темноты. — Не думал, что сам серый кардинал вмешается в это дело.

Варлок говорил, а между тем в его руке пылала сфера, переливаясь алым, белым и черным. И если красные языки пламени — огненный дар, льдистый — луч алхимика, то кромешная тьма… Меня осенила догадка: альв не умер, он каким-то образом сумел шагнуть в мир граней. А оттуда возвращаются либо с даром, либо не возвращаются вовсе. Но каждый маг бывает в нем лишь единожды. Те, кто пробовал войти второй раз, — погибали.

Иного объяснения произошедшему у меня просто не было.

— А я не подозревал, что первый паладин владыки станет шпионом… — прозвучало в ответ.

Только тут до меня дошло, что за архимаг запустил в меня копьем: третий, ненаследный принц, глава тайной канцелярии и один из сильнейших магов империи. А я-то думала, что глубже вляпаться было нельзя. Наи-и-ивная…

Плевок пламени в небеса прервал мои размышления и обмен любезностями альва и высочества: дракон сбил на подлете не в меру шустрого грифона с всадником. А затем ящер посмотрел на магов. И я готова была поклясться, что на его морде было написано выражение: «Продолжайте, продолжайте, прошу прощения, что перебил». Но поздно. Теперь уже дракон стал центром внимания. Немаленьким таким. Весом в пару тонн.

— Отставить! — разнесся окрест голос принца.

Ящер будто этого только и ждал. Его облик поплыл, подернулся дымкой, и перед нами предстал юноша. Он был выше меня, с черными волосами, заплетенными в длинную косу, и в странной одежде. Такой я ни разу не встречала.

— К сожалению, человеческой речью я владею лишь в этом облике, — были его первые слова. Правда, произношение… Ну да ладно, главное — все поняли. А ящер продолжил «непринужденную», демона ему в глотку, беседу: — Но сию ипостась я принял лишь для того, чтобы сказать: я убью любого, кто причинит вред моей сестре. — Его рука (к слову, тяжелая, зараза) легла мне на плечо. — И не только его, но и весь его род.

И тут я пожалела, что не скончалась. Причем несколько раз пожалела. За сегодняшнюю ночь я успела стать: невестой, пособницей государственного шпиона, сбежавшей преступницей, сестрой дракона, а теперь еще и причастной к возможной смерти всей императорской семьи. И все это — не нарочно и почти нечаянно.

Меня пронзил взгляд принца. Буквально пригвоздил не хуже арбалетного болта, пробившего навылет. Варлок, взмыв в небо, приземлился рядом со мной, встав так, что в любой миг мог бы закрыть собой от принца.

Мы стояли вчетвером среди хаоса и разрухи. В окружении обломков стен домов, крошева стекол, щебня некогда булыжной мостовой. Где-то там, далеко, звучал истошный женский крик, которому вторил плач младенца. И еще тысячи встревоженных, испуганных голосов.

Невиновные.

— Не стоит множить смерти там, где можно дарить жизни. — Голос Варлока был спокойным. Но я уже знала, что за такой обманчивой невозмутимостью скрывается шторм. — Сейчас тот момент, когда либо начнется война, итог которой предугадать не сможет никто, либо… в наших силах ее не допустить.

Варлок был истинным воином, чтившим завет: выиграть можно лишь в той войне, которой удалось избежать. Как бы альв ни ненавидел императора и его службу разведки, как бы ни желал сейчас убить ненаследного принца…

В моей же душе клокотала лишь ненависть к тому, кто хотел воспользоваться слабостью соседа, посчитав, что жизнь моей матери — разменная монета.

— Я готов отдать жизнь за то, чтобы этого не произошло, — ответил принц.

— Я тоже, — в тон ему произнес альв и добавил: — Свою, но не ее.

— Невеста? — Высочество удивленно изогнул бровь, но лицо его осталось невозмутимым.

— Единственная, — холодно то ли возразил, то ли уточнил альв.

— Тогда мне стоит начать с извинений. Эйра… — Ненаследный принц сделал характерную паузу, дабы я назвала ему свое имя.

Но я не собиралась. Скорее меня подмывало не сказать, а показать. Жест из одного пальца. Но я сдержалась.

Маг это понял и с искренним покаянием в тоне, чтобы никто и помыслить не мог об издевке, продолжил:

— Уважаемая эйра, которая едва не смела своей силой целый квартал столицы, угнала с рыночной площади дракона, разнесла стену тюрьмы и едва не убила взвод жандармерии, я искренне прошу у вас и вашего нареченного прощения, что хотел пронзить вас заклинанием Ироя…

— Вообще-то тюрьму я разнес. И твоих жандармов — тоже я, — в точности скопировав интонацию и манеру разговора высочества, ответил Варлок.

Именно тут я и поняла: эти двое не просто знакомы, а преотлично знакомы. И счет на разрушенные стены и павших бойцов у них перевалил за добрый десяток. Потому что не могут просто случайно знакомые так хорошо знать повадки друг друга. Только верные враги.

— К тому же ты никогда не умел тонко язвить, Арнсгар.

Я уже была готова к тому, что высочество взбеленится и дипломатические переговоры провалятся, так и не успев начаться, как увидела, что губы принца тронула усмешка.

— Убить бы тебя, Вирмар, и вроде повод подходящий… Но, сдается, владыка Срединных земель этого так не оставит.

— Как и драконы, — раздался голос рядом со мной.

Я проглотила вопрос «какие драконы?», потому как пока лично я знала только одного. И подозревала, что мой названный «братик» — единственный и уникальный на весь мир. Но… высочество-то был не в курсе.

— Возможно, для переговоров мы выберем иное место? Скажем, императорский дворец. Клянусь жизнью и силой, вас никто не тронет. — И высочество уже собрался рассечь ладонь, скрепляя клятву кровью.

— Не стоит клясться тем, что вам не принадлежит, — вспомнила я слова обережника. — Ведь, полагаю, и ваша жизнь, и ваша сила отданы императору? Или вы не давали присяги?

Если бы принц Арнсгар умел сжигать взглядом, рядом с Варлоком уже была бы кучка золы. Но, увы, алхимики испепелялись плохо…

— Только не говори, что твоя единственная — демонесса. Лишь они умеют переиначить любой обет так, что начинаешь подозревать сам себя, — сказал, словно сплюнул от досады, принц. — И чем же мне клясться?

— Городом. — Я развела руки в стороны. — Каждым его жителем.

«И императорской семьей в том числе», — подумала я. Но вслух не сказала.

— Хор-р-рошо, эйр-р-ра, — злясь, согласился Арнсгар. Но прежде чем он произнес слова клятвы, я умудрилась внести в нее столько поправок, отступлений и ремарок, что по шкале «убью при первой же возможности» мы с Варлоком в глазах высочества примерно сравнялись.

Спустя несколько часов в имперской резиденции альв и ненаследный принц заключили-таки мир. Попутно выяснилось, что приказа на арест и пытки Вирмара Норвуда его высочество не давал. Следить? Да. Докладывать обо всех контактах? Непременно. Если найдет формулу — выкрасть во что бы то ни стало, но не убивать. Потому как на днях к альвам с дружеским визитом прибыла делегация имперцев для подписания пакта о ненападении. И не то чтобы наш правитель сомневался в гостеприимстве остроухих, но… Пока обеим сторонам был выгоден мир.