Изнанка желаний (СИ) - "Lt Colonel"

Чернокнижник (этот ярлык он заслуживал стопроцентно) остановился и многозначительно поднял палец вверх.

— Потому что это интересно! Разве ты никогда не сталкивалась с проблемой, которая кажется неразрешимой? Никогда не испытывала порыва утереть нос всем недоумкам, которые твердят о принципиальной невозможности чего-то? И к тому же это поможет вам. Не вам, которые в клетках, хотя и вы, если повезёт, уцелеете. А вам, которые сообщность волшебниц. Ваша участь несправедлива. Я готов подправить её.

Теперь голос Максима звенел упоением. Он наслаждался — не нашим отвращением или ужасом, а той картиной, которую видел лишь он.

— Это Ольга подтолкнула меня. Каким-то образом пронюхала об идее, которая в то время ещё была простой болтовнёй. Заявилась ко мне и потребовала объяснить, реально ли то, о чём я говорил. Тогда я подумал, что меня сейчас убьют. Миритритки не славятся терпимостью к штукам, густо вымазанным в ихоре, если исключить их самих! Но она внимательно выслушала меня и даже ни разу не ударила. Это, к слову, восхитительная выдержка для инквизиторского племени! И спросила у меня лишь одно: когда я могу приступить к работе?

— Нет! — сипло выкрикнула Алина; значит, чернокнижник не солгал и другие тоже в сознании, — Правильная миритритка… ни за что не…

Она зашлась в кашле. Я её понимала. Горло должно было нещадно драть.

— Правильная миритритка — эта та, что подчиняется правилам или поступает правильно? — уточнил Максим, — Я не вдавался в подробности кодекса вашей Семьи, однако Ольга, на мой взгляд, свято верит, что её путь верный. Она давно пришла к выводу, что окончательное исчезновение волшебницы после смерти — это чересчур большая плата за то, что вам даруется. Из этого вытекает, что нужно найти способ сохранить дух. Это будет правильно. То, что девочки-волшебницы будут спасены — это правильно. И то, что она готова ради этого пожертвовать принципами, статусом, да вообще всем — это тоже правильно. Ведь кому-то же придётся заняться этим? Так пусть этим кем-то будет она. Чтобы никто больше не страдал. Записано с её слов. Не уверен, что она что-нибудь чувствует на деле, всё-таки проклятие Миритрии должно сыграть свою роль… Но она определённо держится дороги, которую избрала.

— Трагическая натура, — фыркнула слева Вика, — охотится на сестёр, остаётся безнаказанной… Чем эта ледышка может жертвовать?

— Как минимум её терзал Концепт. Первое время приступы были постоянными. Она содрогалась в конвульсиях у моих ног — врагу такого не пожелаешь, — Максим передёрнул плечами. С изумлением я поняла, что ему неприятно вспоминать об этом.

Чернокнижник с развитым сочувствием? Безумие!

— Но, вообще-то, дело даже не в этом. Я упоминал об изменениях в теории, которую частично рассказал Саше; так вот, Ольге суждено стать одной из таких перемен. Если упрощать, то основное ядро осталось неизменным. Мы ловили волшебниц и убивали их в пятне ихора. Я чуть не съехал с катушек, прежде чем стабилизировал лужу, не давая ей развиться в Гнездо. А уж то, как я предотвращал рождение Гиблых — отдельная история. Но в конечном счёте процесс пошёл на поток. Лужица развилась до полноценной лужи, а та — до ванны, которая в свою очередь стала целым бассейном слизи. Не раз в нём стихийно зарождались демоны, и это стало отдельной головной болью. Но итог того стоил: чудесная заготовка, наполненная духом десятков волшебниц! К сожалению, пообщаться с ними пока не удаётся. Дух многих повреждался при переносе, а более-менее целые экземпляры только орали. Такой, знаете ли, жутковатый вопль на одной ноте — бесконечный, пробирающий до костей. Когда услышал в первый раз, утратил сон почти на неделю. С этим надо что-то решать, но, конечно, без разума, который бы управлял бассейном ихора, обеспечить погибшим комфортные условия нельзя. Лишь сознание может подарить им покой. Или хотя бы дать команду ихору не растворять их.

Боже, которому я безразлична, как я жаждала вскочить на ноги! Броситься к чернокнижнику, вышибить дурацкие прутья и душить, душить эту мразь, пока не хрустнет тонкая шея и не вывалится посиневший язык! Это чудовище рассказывало об опытах, достойных отряда 731^[5], с отстранённостью исследователя. Нет, хуже — с живым участием, с досадой на неудачи и жалостью к волшебницам. И то, что Максим был способен на эмоции, делало его куда большим монстром, чем любого выродка, смешивающего подопытных с грязью.

[5] «Отряд 731» (яп. 731部隊 ситисаничи бутай); кит. трад. 七三一部隊, упр. 七三一部队, пиньинь qīsānyi bùduì, палл. цисаньи будуй) — так же известный как «инкубатор смерти», специальный отряд японских вооружённых сил, созданный в 1939 году в рамках Квантунской армии, занимался выявлением границ жизнеспособности человека в целях создания биологического оружия, опыты производились на живых людях (военнопленных, похищенных).

— Потому-то и требуется Ольга. Мы засунем демона, которого она притащила, в бассейн, и свяжем его контрактом. Ольга превратится в ведьму, что позволит ей управлять получившимся демоном. Увы, стихийно зарождённые не подойдут из-за чрезмерной гармонии источников, а котик заставил нас побегать! Сначала удрал от хранилища, потом, когда Ольга призвала его, выяснилось, что он успел лишиться печати и влезть в долги к одной девушке… Эксперимент был под угрозой полного провала! А ведь кот идеально подходит к нашей задумке. Если угодно, распишу его параметры…

— Избавь от подробностей, — фыркнула Вика.

Я посмотрела на неё. Земляная стехиоситка играла желваками. Она была взбешена не меньше меня, а то и больше.

Отличный настрой. А вот Алину подтверждение предательства члена её Семьи — да что там, её непосредственной начальницы — подкосило. Она осунулась, сжалась, как ребёнок, ищущий утешения.

— Хорошо, — неожиданно легко согласился Максим, — Всё равно основные принципы остались те же. Артефакт для фокуса и увеличения, демон, захват духа… Можно сказать, у девочек-волшебниц появится свой собственный бог. Демоническое божество. Звучит? Если придираться, то да, оно будет оперировать не душами, но какая, в сущности, разница? Это огромный прорыв. А уж мы с Ольгой не дадим ничей дух в обиду. И хотя для вас это прозвучит слабым утешением, больше никому не придётся гибнуть по нашей вине. Вы будете последними жертвами: одна из вас нужна для ритуала становления ведьмой, а остальные — для стабилизации преобразования котика во всемогущего бога.

Чернокнижник сглотнул; судорожно дёрнулся кадык. Не потому что нервничал. В его взгляде мелькнула жалость.

Он нас жалел.

— Искренне надеюсь, что ваш дух не пострадает. Не должен. Мы дадим установку демону сохранить его. Даже если при гибели он повредится, то далее его не коснётся тлетворное влияние ихора. Но я не могу обещать этого с полной уверенностью. Впрочем, когда над Питером растянется псевдодомен, материала для исследований будет вдоволь. Но… почему бы не помечтать, что всё пройдёт как надо? Это контрпродуктивно — но, чёрт возьми, хочется иногда надеяться на лучшее. Такова уж человеческая доля.

Мне не хотелось вникать в то, что он говорит. Это мешало воспринимать его правильно — как монстра, подлежащего уничтожению.

— Как ты понял, что я закажу квас? Ты ведь хотел отравить нас обеих?

Максим обрадовался смене темы.

— Никак. Я подсыпал порошковый декокт, пока ты слушала меня. Когда рвано двигаешь одной ладонью, собеседник волей-неволей больше всего фокусируется на ней. А вторая остаётся как бы ни при чём. Ловкость рук и никакого мошенничества! Что до кваса… «Минский» менее газированный, вот и всё. Все эти пузырьки — дрянь же!

Я не отреагировала на неуместно жизнерадостный тон. Потоптавшись на месте, Максим сник.

— Глупо всё это. Я объяснял каждый раз, и никто так и не понял. Наивное самоуспокоение, вот чем я занимаюсь. Простите Ольгу, если сможете. Мне кажется, она этого заслуживает.

Чернокнижник сцепил ладони в замок.

— Да где же они…

Вновь шаги, на сей раз сдвоенные. Из сумрака явились марионетки.