Четвертое крыло (ЛП) - Яррос Ребекка

Хотя это очень красивое полуобнаженное тело.

"Возвращайся к работе. У нас есть еще полчаса", — приказывает Даин, и я чувствую, что он говорит прямо со мной, что было бы первым, что он сказал с тех пор, как моя память убила Эмбер.

"Она сама себя убила, нарушив Кодекс", — рычит Таирн.

Конечно, когда я смотрю в его сторону, глаза Даина сужаются на меня, но, должно быть, я неправильно читаю его лицо. Конечно, его губы не предательски поджаты.

"Нам стоит?" спрашивает Рианнон, поднимая свой посох.

"Да, определенно должны". Я сворачиваю плечи, и мы начинаем снова. Я повторяю за ней движение за движением, используя приемы, которым она меня научила, но она меняет следующую атаку.

"Перестань защищаться и переходи в наступление!" требует Таирн, его гнев захлестывает меня и сбивает с ног.

Рианнон делает подсечку и переворачивает меня на спину, выбивая из меня дух, когда я ударяюсь о мат.

Я борюсь за воздух, которого нет.

"Черт, прости, Ви". Рианнон опускается на колено рядом со мной. "Просто расслабься и подожди секунду".

"И все же именно этого всадника выбрал Таирн", — насмехается Джек, обращаясь к кому-то из своего отряда и злобно ухмыляясь на краю циновки. "Я начинаю думать, что он ошибся с выбором, но, учитывая, что я не видел, как ты владеешь силой, готов поспорить, что ты тоже об этом думаешь, не так ли, Сорренгайл? Разве у тебя не должно быть в два раза больше способностей для связи с двумя драконами?"

С Андарной так не получается, но никто из них этого не знает.

Лиам встает, становясь между мной и Джеком, когда первая струйка воздуха втягивается в мои легкие.

"Успокойся, Майри. Я не собираюсь нападать на твою маленькую подопечную. Не тогда, когда я могу просто бросить ей вызов через пару недель и случайно свернуть ее тощую шею на глазах у публики". Джек складывает руки на груди и наблюдает за моей борьбой с чистым удовольствием. "Скажи мне, однако, тебе уже надоело играть в няньку, не так ли?" Его друг из первого крыла предлагает ему что-то — дольку апельсина, которую он ест, — и Джек отпихивает его руку от запястья. "Убери от меня эту вредную дрянь. Ты хочешь, чтобы я оказался в лазарете?"

"Уйди на хрен, Барлоу", — предупреждает Лиам, держа кинжал в руке.

Я делаю один вдох, затем два, когда взгляд Джека переходит с меня на кого-то, стоящего позади меня. Это выражение его лица, наполовину завистливое, наполовину обделанное, означает, что это должен быть Ксаден.

"Она жива только благодаря тебе", — выплевывает Джек, но кровь оттекает от его лица.

"Правильно, потому что это я зарыла кинжал в твое плечо на Молотьбе".

Наконец-то дыша нормально, я вскарабкался на ноги, сжимая посох обеими руками.

"Мы могли бы решить это прямо сейчас", — говорит Джек, обходя Лиама, чтобы посмотреть мне в глаза. "Если ты перестанешь прятаться за спинами больших, сильных мужчин".

Мой желудок впадает, потому что он прав. Я не принимаю его вызов только потому, что не уверена в победе, и единственная причина, по которой он не нападает на меня, — это Лиам и Ксаден. Если я нападу на Джека сейчас, они убьют его. Слева появляется громадная фигура Гаррика, и я с неохотой добавляю его в список своих защитников. Черт, даже Имоджен подошла ближе, но не от моего имени.

Только от его имени.

"Я так и думал", — говорит Джек и целует меня.

"Ты убежал", — рычу я, желая сделать выпад вперед и выбить из него все дерьмо, но заставляя свои ноги оставаться на месте. "В тот день на поле ты, блядь, убежал, когда было трое на одного, и мы оба знаем, что когда дело дойдет до этого, ты снова убежишь. Так поступают трусы".

Джек покраснел, его глаза почти вылезли из лица.

"О, черт возьми, Вайолет", — бормочет Даин.

"Она не ошибается", — говорит Ксаден.

Гаррик смеется, а Лиам отталкивает Джека от мата, когда тот прыгает на меня. Ботинки Джека скрипят по деревянному полу, когда он безуспешно пытается удержаться на ногах, и Лиам выталкивает его из зала.

Взмахом руки Ксаден закрывает огромные двери своей силой, блокируя Джека.

"О чем, черт возьми, ты думала, подстрекая его к этому?" Даин подходит ко мне, недоверчиво поднимая брови.

"О, теперь тебе захотелось поговорить со мной?" Я поднимаю подбородок, но в поле моего зрения попадает Ксаден, который встает между нами. Ярость в его глазах ощутима, но я не отступаю.

"Дай нам секунду". Его взгляд прикован к моему, но мы оба знаем, что он говорит не со мной.

Мой пульс скачет.

Рианнон делает шаг назад.

"Ты хочешь сказать мне, какого хрена ты не надела это?" Его тон мягкий, но смертоносный, когда он указывает на скамейку, где лежат мои доспехи.

"В какой-то момент мне придется ее постирать".

"И ты подумала, что это будет хорошей идеей во время спарринга?" Его грудь вздымается, как будто он борется за контроль над собой.

Я просто пытаюсь не замечать его грудь и жар, который он выбрасывает, как проклятая печь. "Я помыла ее перед спаррингом, зная, что она может высохнуть, пока твой сторожевой пес будет караулить, а не спать без нее, потому что мы оба знаем, что происходит за закрытыми дверями".

"Больше не за твоей". Его челюсть подрагивает. "Я убедился в этом".

"Потому что я должна доверять тебе?"

"Да". Вена на его шее вздувается.

"А ты делаешь это так легко". Сарказм капает из моего голоса.

"Ты знаешь, что я не могу тебя убить. Черт, Сорренгайл, весь квадрант знает, что я не могу тебя убить". Он наклоняется в мое пространство, затмевая остальную часть комнаты.

"Но это не значит, что ты не можешь причинить мне боль".

Он моргает и отодвигается назад, успокаиваясь менее чем за удар сердца, в то время как мое продолжает биться. "Прекрати тренироваться с посохом. Его слишком легко выбить из рук. Придерживайся кинжалов".

К моему удивлению, он не выхватывает его, просто чтобы доказать, что он может.

"У меня все было хорошо, пока Таирн не ворвался в мою голову со всей своей злостью и не отвлек меня", — возражаю я, моя защита поднимается, как шерсть у собаки.

"Тогда научись блокировать его". Он говорит это так, как будто это так просто.

"Что, со всей этой силой, которой я обладаю?" Мои брови поднимаются. "Или ты не знал, что я до сих пор не подключилась?" Я хочу ударить его, встряхнуть его прекрасную голову, чтобы в ней появился хоть какой-то здравый смысл.

Он наклоняется так, что мы оказываемся почти нос к носу. "Я раздражающе осведомлен обо всем, что ты делаешь".

Спасибо Лиаму.

Каждый дюйм моего тела вибрирует от гнева, от раздражения, от… чем бы ни было это электрическое напряжение между нами, пока мы стоим там, наши глаза сцеплены в боевом порядке.

"Винглидер Риорсон", — начинает Даин. "Она просто еще не привыкла к этой связи. Она научится блокировать ее".

Слова Даина жалят, как удар. Я резко вдыхаю и отступаю от Ксаден. Боже правый, мы устроили чертово шоу. Что такого в Ксадене, что заставляет меня отключаться от остального мира?

"Ты выбираешь самые странные моменты для ее защиты, Аэтос". Ксаден закатывает глаза, глядя на Даина. "И самые удобные моменты, чтобы этого не делать".

У Даина сжалась челюсть, а руки сжались в кулаки.

Он говорит об Эмбер. Я знаю это. Даин знает это. Все в этой неловкой комнате знают это. Весь наш отряд был там, когда Даин потребовал, чтобы я назвала Ксадена лжецом.

Ксаден снова обращает на меня свои непостижимые глаза. "Сделай нам обоим одолжение и надень эту гребаную броню обратно", — заканчивает он.