Четвертое крыло (ЛП) - Яррос Ребекка

Даже Сойер смеется.

"Пошел я", — бормочет Лиам себе под нос. "Я просто хочу сказать, что раз уж ты теперь защищена по ночам…" Мы смеемся сильнее, и он делает глубокий вдох.

"Подожди." Я перестаю смеяться. "Что значит, я под защитой ночью? Потому что ты в соседней комнате?" Моя улыбка исчезает. "Пожалуйста, скажи мне, что он не заставляет тебя спать в коридоре или еще что-нибудь неприятное".

"Нет. Конечно, нет. Он запер вашу дверь на утро после нападения". Его выражение лица ясно говорит, что я должна это знать. "Полагаю, он тебе не сказал?"

"Что?"

"Он закрыл твою дверь", — говорит Лиам, на этот раз тише. "Так что только ты можешь открыть ее".

Черт. Я не знаю, как к этому относиться. Это более чем слегка контролирующее поведение, выходящее за рамки дозволенного, но в то же время… милое. "Но если он тот, кто закрыл ее, то он тоже может войти, так?"

"Ну, да". Лиам пожимает плечами, когда профессора Маркхэм и Девера спускаются по лестнице, направляясь к входу в комнату. "Но ведь Риорсон не собирается тебя убивать".

"Верно. Видите ли, я все еще привыкаю к этой маленькой перемене в сердце". Я сбиваю перо, и оно падает на пол, но прежде чем я успеваю наклониться, тени под рукой моего стола поднимают инструмент, как подношение. Я выхватываю его из тени и оглядываюсь на Ксадена.

Он беседует с Гарриком, не обращая на меня ни малейшего внимания.

За исключением, очевидно, того, что он обращает.

"Если мы можем начать?" обращается Маркхэм к залу, и мы замолкаем, когда он кладет свиток, который мы с Лиамом доставили ему перед завтраком, на подиум. "Отлично".

Я записываю Сумертон в верхней части страницы, а Лиам меняет свой нож на перо.

"Первое объявление", — говорит Девера, выходя вперед. "Мы решили, что победители Битвы отрядов в этом году не только получат право на хвастовство…" Она ухмыляется, как будто нас ждет удовольствие. "Но им также будет предоставлена поездка на передовую, чтобы стать тенью действующего крыла".

Вокруг нас раздаются аплодисменты.

"Значит, если мы победим, у нас будет шанс умереть раньше?" шепчет Рианнон.

"Может, они пытаются применить обратную психологию?" Я смотрю на окружающих, которые явно радуются и беспокоятся о своем рассудке. Но, опять же, почти все в этой комнате могут оставаться на своем драконе.

"Ты тоже можешь".

"Разве у тебя нет дел поважнее, чем выслушивать мою ненависть к себе?"

"Не особенно. А теперь внимательнее."

"Перестань вмешиваться и, возможно, я смогу", — возражаю я.

Таирн хмыкает. Когда-нибудь я смогу перевести этот звук, но не сегодня.

"Я знаю, что битва отрядов начнется только весной", — продолжает Девера, — "но я подумала, что эта новость даст вам всем должную мотивацию, чтобы приложить усилия во всех областях до начала испытаний".

Раздается еще одно одобрительное восклицание.

"А теперь, когда мы привлекли ваше внимание". Маркхэм поднимает руку, и комната затихает. "Сегодня на передовой относительно тихо, поэтому мы воспользуемся этой возможностью, чтобы проанализировать битву при Джанфаре".

Мое перо зависло над тетрадью. Конечно, он этого не говорил.

Свет магов поднимается к Скалам Дралора, отделяющим Тиррендор, поднимая всю провинцию на тысячи футов над остальной частью континента, а затем ярче всего освещает древнюю твердыню вдоль южной границы. "Эта битва сыграла решающую роль в объединении Наварры, и хотя она произошла более шести веков назад, в ней есть важные уроки, которые и по сей день влияют на наши летные формации".

"Он серьезно?" шепчу я Лиаму.

"Да." Лиам сгибает перо. "Думаю, да".

"Что сделало эту битву уникальной?" спрашивает Девера, приподняв брови. "Брайант?"

"Крепость была не только подготовлена к осаде, — говорит второкурсник с высоты нашего роста, — но и оснащена первым перекрестным болтом, который оказался смертоносным для драконьего рода".

"Да. И?" спрашивает Девера.

"Это была одна из последних битв, в которой грифоны и драконы действительно работали бок о бок друг с другом, чтобы уничтожить армию Барренса", — продолжает второкурсник.

Я смотрю налево и направо, наблюдая, как другие всадники начинают делать заметки. Сюрреалистично. Это просто… сюрреалистично. Даже Рианнон сосредоточенно пишет.

Никто из них не знает, чем мы занимаемся, что прошлой ночью на границе была разграблена целая деревня наваррцев и награблены припасы. И все же мы обсуждаем битву, которая произошла до того, как был изобретен удобный водопровод.

"Теперь, будьте внимательны", — читает лекцию Маркхэм. "Потому что через три дня вы сдадите подробный отчет и будете сравнивать его с битвами последних двадцати лет".

"Этот свиток был засекречен?" спрашивает Лиам под вздохом.

"Нет", — отвечаю я так же тихо. "Но, может быть, я пропустила это?" На карте сражений даже не видно активности вблизи этого горного хребта.

"Да." Он кивает, царапая пером по пергаменту, когда начинает делать заметки. "Это должно быть оно. Ты пропустила это".

Я моргаю, заставляя свою руку писать о битве, которую я анализировал десятки раз со своим отцом. Лиам прав. Это единственное возможное объяснение. Наш допуск недостаточно высок, или, возможно, они еще не собрали всю информацию, необходимую для составления точного отчета.

Или она должна была быть засекречена. Я просто пропустил это.

Первый прилив сил безошибочен. В первый раз, когда она образуется в вас, окружая вас кажущимся бесконечным запасом энергии, вы будете зависимы от кайфа, от возможностей всего, что вы можете с ней сделать, от контроля, который вы держите на ладони. Но вот в чем дело: эта сила может быстро обернуться и управлять вами.

— Страница шестьдесят четыре, Книга Бреннана

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДВА

Весь ноябрь проходит без упоминаний о том, что произошло в Сумертоне, и к тому времени, когда завывающие ветры приносят снег в декабре, я уже перестала надеяться, что командование обнародует информацию. Лиам и я не можем напрямую спросить профессоров, не уличая себя в том, что читали явно секретный отчет — даже если он не был помечен.

Это заставляет меня задуматься о том, что еще не попадает в "Боевой листок", но я держу это при себе. Между этим и моим растущим разочарованием по поводу моей неспособности к каналу — в отличие от трех четвертей моего года — я многое держу при себе в эти дни".

"Не совсем", — ворчит Таирн.

"Никаких комментариев от тебя, не после того, как ты чуть не дал мне врезаться в гору сегодня". У меня желудок сводит от одной мысли о том, как далеко он позволил мне упасть.

Первокурснице из третьего крыла не так повезло. Она потеряла свое место во время нового маневра и сегодня утром попала в смертельный полет.

Рианнон взмахивает своим посохом, и я бросаюсь назад, едва избежав удара. К моему полному удивлению, я сохраняю равновесие на тренировочном коврике.

"Тогда оставайся в следующий раз".

"Начни ченнелинг, и, возможно, я смогу", — парирую я.

"Ты сегодня рассеянная". Рианнон отступает, когда я восстанавливаю равновесие, проявляя милосердие, которого не проявил бы ни один соперник во время вызова. Ее взгляд скользит по ковру туда, где Лиам сидит на скамейке, вырезая очередного дракона, и возвращается к моему, давая мне понять, что она продолжит позже, когда я освобожусь от своей постоянной тени на эту ночь. "Но ты быстрее, чем раньше. Что бы Имоджен ни заставляла тебя делать, это работает".