Адская закусочная Джила - Мартинес А. Ли

ГЛАВА 6

Приближалось утро, и Эрл собирался удалиться в свой спальный чемодан. В то же время Дюк неохотно поднялся с койки, чтобы приступить к работе, которую приготовил ему новый день. Пока Эрл комкал подушку, чтобы улечься удобнее, Дюк потягивался и разминал суставы. Поскольку оба относились к сильному полу, то их короткий разговор неизбежно коснулся заинтересовавшей обоих темы: Тэмми.

— Она хотела меня, — сообщил Эрл. — Бедняжка еле сдерживалась, чтобы не наброситься на меня.

— Это что-то вампирское? — поинтересовался Дюк.

— Ты хочешь сказать что молодая, горячая бабенка не сочла бы меня привлекательным, не будь я воскрешенным? Ты всегда стараешься подколоть меня. А я вот что тебе скажу — пока я был жив, успел натрахаться вволю.

— Кузины не в счет, Эрл.

Вампир со злостью швырнул подушку в чемодан.

— Твои тоже!

Оборотень усмехнулся.

— Черт, какой же ты у нас обидчивый. Да я просто пошутил, старина.

— Не смешные у тебя шуточки. Каждый раз, когда ты их отпускаешь, ты закрепляешь отрицательные стереотипы. А это, знаешь ли, признак реактивного сознания. Люди вроде тебя являются причиной того, что предрассудки до сих пор остаются серьезной проблемой.

— Помилосердствуй, Эрл.

— Нет. В самом деле. — Вампир ступил в чемодан, но ложиться не стал. — Тебе это может показаться совершенно безобидным, обычной шуткой, но такие люди как ты, создают фундамент нетерпимости. Без тебя опасные фанатики просто не могли бы существовать.

Дюк закрыл глаза и ущипнул себя за спинку носа. Подобные речи он уже слышал, и не раз. Такова почти непременная цена путешествия с «просвещенным» попутчиком.

— Ну хорошо. Извини.

— Я сам когда-то отпускал подобные шутки. Когда-то они казались мне безобидными. Но потом я понял, что они — продукт реактивного сознания.

— Ладно. Я все понял. Понял. Больше с моей стороны никаких шуток не будет. Стану занудой-проповедником.

— Похоже, ты так ничего и не понял, — вздохнул Эрл.

— Похоже, что не понял.

Вампир сел в чемодан и перевел разговор на первоначальную тему.

— А зад тот еще.

— Я не заметил.

— Тогда ты слепой, раз не заметил.

Дюк улыбнулся краешком рта.

— Угу. Наверно, ты прав.

— Да и сиськи неплохие.

— Ноги красивые.

— Губы тоже ничего.

— И шейка, — добавил Дюк.

— Эй, и как это прикажешь понимать?

— Никак. Просто, на мой взгляд, у нее красивая шея.

— Черт тебя подери, ты опять за свое. Только потому, что я вампир, ты уже считаешь, что я фетишист, для которого главное в жизни — шея, ты это хочешь сказать? А по мне так «рубильник» лучше самой клеевой шеи. И ладно бы услышать такое от простого смертного. Им простительно. Но от тебя, Дюк… это уже наводит на размышления. Знаешь, ты смотришь слишком много фильмов. То есть, я имею в виду, что люблю попить кровушки и потрахаться. Из того, что я такой, как есть, вовсе не следует, что я люблю заниматься этим одновременно. — Лицо вампира сморщилось обиженной гримасой. — От одной только мысли об этом мне становится дурно. У меня начинаются колики или типа того.

Дюк шагнул к чемодану, захлопнул крышку, придавив голову Эрла, и закрыл чемодан на замок.

— Ложись-ка ты лучше спать, дружище!

Чтобы взбодриться после сна Дюк торопливо выпил чашку кофе, намереваясь приступить к работе до того, как восходящее солнце превратит пустыню в адское пекло. Да и вообще, хотелось бы пораньше освободиться, чтобы не работать в дневное время. В полдень оборотни слабы и практически беззащитны — почти как люди.

Даже в состоянии максимально приближенном к человеческому, Дюк являл собой гору мышц и обладал неимоверной силой и выносливостью, но и при этом не видел смысла делать работу трудней, чем она есть.

Он проглотил завтрак, изучая план. Траншея протянулась на восемь-десять метров от задней стены кухни. До баллона с пропаном метров семь. Он мог бы прокопать траншею полностью за один день, но решил не торопиться. Пусть Эрл для начала разберется с зомби. Так что времени для прокладки трубы у него предостаточно. Оборотень отставил в сторону чашку и взялся за ржавую лопату. Пару часов спустя появилась Лоретта, розовая и свежая после сна. Волосы наспех собраны сзади в пучок и сколоты шпильками, джинсы с великим трудом вмещают необъятные бедра и зад. Фланелевая рубашка, стянутая в узел выше уровня талии, поднявшись вверх, открывает взгляду дряблый колышущийся живот. Три верхние пуговицы расстегнуты, выставляя на всеобщее обозрение гигантских размеров бюст. В одной руке Лоретта несла кувшин с лимонадом, в другой — два стакана. На ярко накрашенных губах хозяйки закусочной играла игривая улыбка.

Дюк отставил лопату в сторону, вытер пот с голой груди и, дабы укрыться от зноя в прохладе закусочной, подошел к Лоретте.

— Хорошая работа, Дюк, — сказала она и, налив стакан лимонада, протянула ему.

— Спасибо, — поблагодарил оборотень и сделал долгий глоток. Он был не охоч до лимонада, однако сейчас сильно хотел пить, а когда мучает жажда, выбирать не приходится. — Почти готово. Скоро можно будет прокладывать трубу.

Хозяйка закусочной медленно кивнула. Ее волосы еще сильнее растрепались и сдвинулись вправо.

Дюк осушил стакан до дна и захрустел кубиками льда.

Лоретта ловко выудила кубик льда из своего стакана.

— Сегодня жарче, чем в преисподней, верно? — произнесла она и провела льдинкой по своему двойному подбородку. Капельки влаги стекли вниз по ее толстой шее.

— Мне приходилось испытывать жарищу посильнее этой.

— Нисколько не сомневаюсь, — ответила Лоретта, похлопав густо накрашенными ресницами.

Дюк уже понимал, что за этим последует, однако большого интереса к пункту назначения не питал.

— Моя мамочка всегда говорила, что такие жаркие деньки как раз созданы для греха. — Лоретта провела сильно расплавившимся ледяным кубиком еще ниже. Тот выскользнул из пальцев и исчез в глубокой ложбине между огромными грудями. — Черт! — Она попыталась отыскать потерянные останки кубика, и пока встряхивала своим крупным телом, ее левая грудь сама едва не выскочила наружу. Кубик, соскользнув по животу, шлепнулся на землю и тут же превратился в крошечную лужицу. Лоретта со смущенной улыбкой поспешила отвернуться, чтобы вернуть грудь на место. Вытащив шпильку, она распустила волосы и тряхнула головой. Толстые подбородки и складки на шее громко шлепнулись друг о дружку. Растрепанные светлые волосы хозяйки закусочной теперь обрамляли ее лицо подобно доброй скирде сена.

— Давненько Господь не одаривал меня своей милостью и не присылал в дом мужчину-помощника.

Дюк старательно избегал встретиться с Лореттой взглядом, сосредоточившись на ямочке с пупком, сиротливо затерявшейся на ее бескрайнем колышущемся животе. Правда, вовремя понял, что его взгляд может быть истолкован превратно, и поспешил перевести его на траншею.

— Похоже, дела у вас отлично идут.

— Стараюсь. — Лоретта положила руки на бедра и придвинулась к Дюку немного ближе. — Но есть работа, с которой способен справиться только мужчина.

Их взгляды встретились. Он, может, и оборотень, но она определенно хищница. Лоретта хоть и была далеко не красоткой, но и уродиной ее тоже никто бы не назвал. Под толщей жира, похоже, скрывалась идеально красивая женщина. Да и вообще, бывали времена, когда, стоило напиться, как похоть вынуждала его принимать и гораздо худшие предложения. Но сегодня Дюк был трезв как стеклышко, и у него лишь слегка кое-что шевелилось в штанах.

Какая несправедливость. На Эрла западали смазливые малолетки, а Дюк был счастлив завалиться в постель с какой-нибудь толстухой.

Лоретта положила руку ему на плечо.

— Вы сегодня потрудились до седьмого пота. Мужчине не следует долго оставаться на такой сумасшедшей жаре. Буду себя бесконечно казнить, если с вами вдруг что-нибудь случится. Почему бы вам на минутку не зайти в дом?

Сделав вид, что хочет налить себе еще лимонада, он осторожно отстранился.