Нарисованная красота (СИ) - Шилкова Анна

— Ты что же ко мне нечисть привлекаешь? — Сипло поинтересовался мой благодетель.

— Да брось ты! — Хихикнула я. — Не хочу, чтобы ты на чистый пол грязными ногами становился. Вот увидишь, недели не пройдет, цвет ног станет прежним.

Мы зашли на вычищенную кухню. Хотя комната оставалась неуютной и необжитой, дышалось несопоставимо легче. С удовольствием вдохнув полной грудью, я принялась перебирать богатства, выволоченные из шкафов, с полок и прочих мест хранения утвари. Обколотые, со слоем копоти в сантиметр, горшки тут же были признаны неприемлемыми для применения в доме и были выставлены на улицу, справа от крыльца. Появилась у меня мысль выращивать в них зелень. Более или менее целые и чистые горшки ушли на поверхность печи.

Пока я перебирала остальные, Гант переставил их на полку. Я это заметила, но поправлять не стала.

Кружки все были глиняными и, с учетом всего, что я знала о такой посуде, уже непригодными к использованию по прямому назначению. Но почему-то, все не обколотые я оставила.

Приборы были латунные — тяжелые, грубые и неудобные. Они отправились к «садовым» горшкам. Тарелки тоже были глиняные, необожженные. Не обколотые — на полку, обколотые — под крыльцо.

— Нужно затащить сюда ткани с улицы. — Попросила я мужчину.

Все найденные в доме тряпки отправились в утиль, то есть аккуратной горкой сложены слева от крыльца. Применение им одноразовое.

Огромный тюк просунулся в проем, пободался с ним и в итоге рухнул на пол; сверху рухнул Гант.

Я хотела было шагнуть к нему, но не смогла — все пространство оказалось заставлено и завалено новыми и старыми вещами.

— Иди домой, Гант. — Улыбнулась неловко пыхтящему мужчине. — Ты не против, если я обращусь к тебе через несколько дней?

— Обращайся, конечно. — Тот тоже улыбнулся, поднялся. — Темной ночи. — И ушел.

Я осталась одна на кухне.

Хотелось отдохнуть хоть часок, тем более, что начало вечереть, но надо было хотя бы проход на кухне разобрать до остальных помещений и перекусить.

С такими мыслями я, аккуратно переступая, через все расставленное и разложенное на полу, добралась до лестницы, поднялась на второй этаж и легла на кровать.

Глава 3

Я буквально моргнула, как мне показалось, но когда открыла глаза, на улице был яркий солнечный день, а в дверь кто-то явно давно стучал.

Спускаться было просто невыносимо лень, но все же, пересилив себя, отправилась открывать. Полагаю, вид мой был далек от опрятного и дружелюбного: помятое грязное платье, сама грязная, толстая, волосы всклокочены, лицо, наверняка отекло.

— Ты куда пропала?! — На весьма истеричной ноте громко спросил меня Гант, параллельно ощупывая меня.

— В смысле? Отдохнуть пошла, да видно, заспалась. — Сипло ответила я и поняла, что дико, просто зверски хочу пить и справить нужду.

— На четыре дня?! — Рявкнул сосед.

— Как четыре дня? — Совсем севшим голосом переспросила я, придерживаясь за косяк.

— Я все ждал, когда ж ты со двора добро свое заберешь, — он кивнул себе за спину, — а ты даже не вышла ни разу. — Что с тобой случилось? — Уже спокойнее проговорил он, продолжая при этом тревожно заглядывать мне в глаза.

— Я спала, честное слово. — Глядя на встревоженного соседа, ответила я. — Принеси воды, а?

Бурча что-то вроде «опять вода», он отправился к колодцу, прихватив стоящее ближе всего ко входу ведро.

Когда он вернулся, я уже пробралась к ближайшей кружке, и стояла с ней наготове. Как только я сделала первые несколько осторожных глотков, нужда напомнила о себе. Извинившись, я отошла за шторку, но не увидев никакой дыры в полу или «отхожего» ведра, вышла на задний двор. Там нашлась построечка, от которой жутко воняло. Заходить внутрь я не решилась, так что просто пристроилась в кусте неподалеку.

В доме меня дожидался Гант и вода. Я выпила еще кружку и, предварительно перекомпановав посуду и инструмент, устроилась на скамейке.

Гант продолжал укоризненно смотреть.

— Я слышал, что визы долго восстанавливаются, но они это под присмотром делают. — Наконец, заговорил он.

В голове тут же всплыло, что «виз» — это маг. Там, где я находилась сейчас, были только самоучки, но где-то в других странах (по сведениям Литты) существовали и учебные заведения.

— Я сама такого не ожидала, честно говоря.

Что еще сказать я не знала, зато знал мой много дней не кормленый желудок. Я тут же потупилась, а Гант хмыкнул.

На нетвердых ногах я спустилась в подпол за едой. Первое, что я нашла — это подвядшие огурцы. Меня устроило и наверх я поднялась радостно похрустывая.

— Натаскаешь мне бадью воды? — Спросила я соседа, который молча следил за мной. В ответ он вздохнул и вышел, а я принялась расчищать ему проход.

Процесс расчистки как-то сам собой перетек в процесс раскладывания всего по местам. Пока я занималась этим, Гант таскал воду. Казалось, что он вообще не уставал. Я вот, хоть и выспалась, но отсутствие еды сделало свое дело: я довольно быстро выдохлась.

Присела на лавку и выпила еще кружку воды. Обозревая очищенную часть кухни, я радовалась. Оказалось, что дерево, из которого сделан дом, тут довольно светлое, приятного теплого бежевого цвета. Печь, конечно, выделялась пятном, но я побоялась ее мыть водой.

Передохнув, я принялась искать в ворохе домашнего текстиля занавески, определенные мною как кухонные. Легкая и тонкая, светлая, едва зеленоватая ткань, как выяснилось, отлично подходила к этой комнате.

Но сейчас это была просто тряпочка, а мне нужна была занавеска. Над окном были вбиты внушительные крючья, явно не предполагающие открытых окон. Но я была бы не я, если бы не облагородила и эту унылую конструкцию. По верхнему краю ткани я сделала максимально небольшие и аккуратные отверстия, повесив все это на предполагаемое место висения. Затем я просто собрала всю ткань с левой стороны от окна, закрепив ее к стене на обнаруженный сбоку крюк. С другой стороны от окна был такой же, видимо, чтобы занавески при всем желании не пропустили свет в комнату. На второй крюк я торжественно повесила полотенце из грубоватой ткани, которое я определила как кухонное еще при покупке.

Со вторым окном кухни я сделала все тоже самое, вплоть до полотенца. Комната начала меня радовать: почти все пространство я расчистила, осталось только разобраться с текстилем. Правда, гора из подушек и одеял занимала большую часть комнаты, но я знала, что все это решу быстро.

Пока я занималась творчеством, Гант закончил с водой. Теперь у меня была полная бадья.

— Пойдем по пирожку съедим, а? Угощу тебя за помощь. — Предложение было воспринято с подозрением.

Я же, беспечно пожала плечами и пошла обуваться. Черевички мои были жесткими и старыми, к тому же не по сезону, но альтернативы у меня не было. Платье, все еще грязное, хоть и раздражало меня, но исходя из того, что я увидела в городе, ничем не выделялось из общей массы.

Гант, хоть и сопел недовольно, но за мной пошел.

Во дворе обнаружилась кучка из довезенных горшков. Привезли их еще теплыми, наверное.

Уже знакомой дорогой мы пришли к Мьяле.

По ту сторону прилавка нашли скучающее личико.

— Привет. — Девушка встрепенулась. Гант кивнул. — Что есть? — Улыбаясь во весь рот спросила я.

— Мясо и капуста. — Удивленно взглянула на меня девушка.

— По четыре всего и молока в самую большую тару. — Я протянула монету.

Когда мы получили все требуемое (молоко в крынке, пирожки в полотняном мешочке), я пригласила Мьялу ко мне через несколько дней, и отправилась назад. Честно говоря, я не сомневалась, что Гант пойдет за мной. Он вообще был каким-то пришибленным. Предложенный пирожок проигнорировал, шел молча.

— Ты чего, любезный? — Я помахала перед лицом огромного, по сравнению со мной, мужика.

— Не пойму, что с тобой не так. — Отозвался он. — Нечисти не боишься, пирожки у полукровки кампроу тоже спокойно покупаешь и даже молоко из ее рук взяла.