"Фантастика 2025-66". Компиляция. Книги 1-28 (СИ) - Заугольная Оксана

Стюарту тяжело давался его рассказ, Макнамара сразу заметил это. А ещё он заметил, что впервые за бог знает сколько лет самому Макнамаре есть дело до пациента.

— Робби… Моя Робби очень смелая. Решительная. Даже чересчур решительная, док. Когда она пришла ко мне с этой идеей, я отругал её, сказал, чтобы она больше не предлагала таких глупостей. Но если моя Робби что-то решила, то её не отговорить. Доктор, — Стюарт посмотрел на Макнамару, — а у вас нет, случайно, табачной самокрутки? Я лет двадцать не курил настоящего табака. Так захотелось, знаете! Прям сил нет как!

— Простите, мистер Хэйл, нет. Я не помню, когда видел настоящий, органический табак в продаже последний раз. А выращивать, честно говоря, не пробовал.

— Понимаю-понимаю, — закивал Стюарт. Его взгляд снова сделался грустным. — Она договорилась об операции с одним из нелегальных врачей. А в качестве оплаты он согласился взять её глазные импланты. Таков был её план, моей Робби. Пожертвовать своими глазами ради моих ног. Она говорила мне, что я заработаю точно больше, чем она, и куплю ей новые глазные импланты уже через год. А пока она потерпит. Со мной и нашим котярой ей не страшно ослепнуть. Как же я был против, док! Как же я уговаривал этого не делать, но Робби сказала, что всё равно это сделает, даже если придётся вырубить меня к чертям собачьим и провести операцию против моей воли.

— Она у вас сильная женщина, мистер Хэйл. И очень любит вас.

— Я тоже её люблю, док. Но всё пошло не по плану. Этот хер, Риггз, сначала вырезал глазные импланты у жены, а когда дошло дело до моей операции… В общем, они погрузили меня в сон и отсоединили биомеханические ноги, вместо того чтобы покопаться в моих нервных окончаниях. Я очнулся дома… Она сидела напротив… Без имплантов, как и я. Нас обманули, док. Просто кинули, чтобы продать наши импланты на чёрном рынке.

— Какой ужас… — прошептал Макнамара, а затем спросил: — А что же полиция?

— А что полиция? Мы обратились к нелегальному врачу без лицензии. На свой страх и риск. Они, конечно, объявили его в розыск, но это Нью-Роуз, док. Сегодня он Риггз, завтра Мартинез, послезавтра Штейн… Надеясь хоть как-то исправить ситуацию, мы потеряли всё. Потому я и вынужден кататься по монорельсу, уповая на щедрость жителей нашего города.

— Мне очень жаль, мистер Хэйл, правда.

— Я вас ни в чём не обвиняю, док. Вы такой же винтик машины, которым был и я когда-то. Машины с гордым названием «Малкольм Индастриз». Андроидов становится всё больше. Денег платят всё меньше. Мы с вами прошлое, док. Нравится нам это или нет. Потому растёт недовольство у рабочих ребят из Диабло-Хиллз, Роккерс-Вэллей и Энджелс-Хоуп. Мне кажется… это всё не просто так.

— Что вы имеете в виду?

— Все эти замены, док. Посудите сами: сейчас андроида на работу не заказывает разве ленивый. Кому-то там, — он поднял указательный палец правой руки вверх, — нужно, чтобы нами правили машины. А ходят слухи, что уже правит…

— Никогда не думал об этом, — соврал Макнамара. — Послушайте, мистер Хэйл, я правда вам сочувствую. И вашей жене. Вы хорошие люди и достойны большего внимания от фонда Эктора Матанзы.

— Я пытался, док. Ко мне даже приезжали их представители, чтобы проверить ещё раз, что у нас действительно нет возможности оплатить операции. Мне уже плевать на себя, док, но Робби… Робби достойна лучшего. Ещё одного шанса пожить нормальной жизнью.

Итон открыл мессенджер.

— Продиктуйте мне ваш номер, мистер Хэйл. Ничего не обещаю, но я посмотрю, что могу сделать.

— Вы серьёзно, док?

— Абсолютно.

Растерявшийся Стюарт Хэйл продиктовал номер мессенджера. Итон на прощание похлопал бедолагу по плечу и поспешил в медицинский центр. Впервые за много лет Итон Макнамара точно знал, что должен сделать, и решил, что сделает это вне зависимости от последствий для его карьеры.

11

— Шейла, не могу никак с тобой связаться! — Миссис Макнамара прослушивала сообщение мужа, который явно куда-то торопился, когда записывал его. — Шейла, я должен помочь этим людям. Просто должен, понимаешь? Боже мой, я просто схожу с ума, дорогая, ты бы видела его… Сломленный, убитый горем и так сильно любящий свою жену. Они лишились всего, милая. Из-за системы. Этой грёбаной системы, малыш. Надеюсь, ты не будешь меня осуждать, Шейла.

Поначалу она испугалась, но потом у мудрой Шейлы всё встало на свои места. Она поняла, что задумал её муж, потому что знала его как никто другой. Улыбнулась, почувствовав гордость за него. Шейла подошла к барному столику на кухне, налила себе синтезированного красного вина в бокал на высокой ножке и сделала глоток. Затем открыла мессенджер и записала мужу голосовое сообщение:

— Я с тобой, любимый. Делай то, что считаешь нужным. Только береги себя.

12

В медицинском центре доктора Итона Макнамару служащие приветствовали широкими улыбками. Он поймал себя на мысли, что коллеги ценят его и уважают, а то, что он вышел на работу раньше положенного срока, только прибавило ему авторитета. Он поднялся в свой кабинет, дал команду голосовому помощнику открыть жалюзи, скинул лёгкий коричневый плащ на небольшой диванчик. В голове постоянно прокручивалась история Стюарта Хэйла и его супруги. Профессиональная адаптация за долгие годы притупила сочувствие как эмоцию в целом, но именно сегодня он вновь почувствовал на душе грусть, хорошо приправленную несправедливостью. Заслужил ли Стюарт Хэйл то, что с ним произошло? А его супруга? Заслужила ли Люси Зубочистка? А многие другие жители города, оказавшиеся в непростой ситуации? Макнамару давно не мучили мысли о правильности своего выбора. Он — врач, причём хороший, делает то, что должен, и тем самым может позволить себе жить в Прибережном районе, его жена не обязана пахать 24/7 в какой-нибудь кафешке при заправке, а его дочь может получать отличное образование в одном из самых престижных университетов Нью-Роуз.

«Делай что должен, и будь что будет» — так, кажется, говорил его отец. Учёный, который стоял у самых истоков эры Техногенезиса. Великий Леви Макнамара. Одобрил бы он мысли доктора о помощи несчастному Стюарту Хэйлу и его жене?

— Конечно одобрил бы! — случайно вырвалось у Итона.

Но что делать, если его схватят? Поймают за руку, как негодника, укравшего конфету в школьной столовой? Он рискует потерять всё. Дилли узнает это и уволит его. Что будет тогда?

— Но Шейла поддержала… — прошептал Итон. — Она понимает…

Открылась входная дверь. Макнамара удивился, почему голосовой помощник не предупредил о посетителе. В кабинет зашла Сицилия, чем приятно удивила Итона. Нежно-голубой сестринский комбинезон подчёркивал её аккуратную фигуру, русые волосы были собраны в конский хвост. Она заставила сердце Итона биться учащённо, несмотря на его моногамные взгляды на отношения.

— Доктор, — сказала она ласковым тоном, — наконец! Я слышала о нападении на вас! Какой кошмар!

— Не о чем волноваться, Сицилия, как видите, я в порядке. — Итон поймал себя на мысли, что уставился на грудь своей подчинённой, и сразу отвёл взгляд к окну. — Что у нас нового? Пациенты?

— Ничего сверхъестественного, — улыбнулась медсестра. Она явно поняла, куда Макнамара смотрел несколько секунд назад, и ей это понравилось. Аккуратным движением девушка чуть расстегнула молнию на комбинезоне, чтобы привлечь внимание доктора ещё раз. — Мы все за вас волновались, сэр. И мы рады, что вы снова в строю.

— Благодарю. — Доктор был окончательно смущён.

— Буду ждать, когда наши дежурства совпадут, доктор, — игриво произнесла Сицилия и вышла из кабинета. Макнамара проводил подчинённую взглядом, при этом не удержавшись от желания посмотреть на её ягодицы.

Как только девушка вышла, Итон со всего размаху треснул себя ладонью по лбу.

— Не о том ты думаешь, старый похотливый чёрт! — отругал он себя. На смену мимолётной страсти пришло чувство вины перед Шейлой. Чтобы избавиться от мыслей об этой глупой ситуации, он поскорее направился в кабинет Диллинджера Коула, но, к глубокому разочарованию, заведующего медицинского центра «Малкольм Индастриз» на месте не было, а глупый андроид-секретарь ответил, что не в курсе, когда вернётся босс. Тогда Макнамара поймал себя на мысли, что это идеальная возможность, и спустился на минус седьмой этаж, в морг. Белые стены при таком ярком освещении казались бесконечным туннелем в рай, если, конечно, в него верить. Через каждые пять метров двери из матового стекла с цифрами и буквами, обозначавшими порядок, скрывали за собой несколько десятков пациентов, которых не удалось спасти. Они ждали, пока за ними придут, а если такого не происходило, они попадали в крематорий на минус девятом. Все биомеханические части тела, импланты и вставки, естественно, в таком случае переходили в собственность медицинского центра.