Еда у демонов оказалась похожей на ту, которую они видели у нимфы, только здесь она была приготовлена из крошечных магических существ, называвшихся «дрожжи» и «бактерии». Бинк хотел спросить, не бывает ли у них и «переднотерий», но постеснялся. [6] Некоторые из блюд были на вкус как кабачок, раздавленный лишь пару минут назад [слово squash имеет два значения: «кабачок» и «давить, расплющивать»], а другие напоминали жареную ляжку свиньи средней длины. На десерт подали замороженный глаз птицы-вопилки. Настоящий глазной вопль был редким деликатесом — таким же, как эта его желтая ароматизированная имитация. [7] — Однажды мне доводилось пробовать глаз смилка, — сказал Честер. — Но он не был таким вкусным. [8] — У тебя неплохие гурманские данные! — заметил Бьюрегард.
— О, нет! Глаза кентавра совсем безвкусны! — комично отмахнулся Честер.
— Ты излишне скромен, — улыбнулся демон. — Вопилки жирнее смилков. Поэтому их глаза, как ты убедился, гораздо ароматнее.
После ужина они перешли в кабинет Бьюрегарда, где весело горел ручной огненный дракончик.
— На ночлег мы вас устроим со всеми удобствами, — сказал демон. — Мы никоим образом не станем вмешиваться в ваши поиски. Однако...
— Ты что-то знаешь такое, чего не знаем мы! — с тревогой произнес Бинк.
— Природу демонов, — ответил Бьюрегард.
— Но мы ведь вовсе не собираемся причинять вам неудобства. Мы пойдем дальше...
— Будь терпеливее, Бинк.
Бьюрегард достал изящную маленькую бутылочку, произнес тайное слово и сделал магический шест. Пробка выскочила, выпустив пар, тот сконденсировался и... появился Добрый Волшебник Хамфри!
Потрясенный Бинк мог лишь спросить, где Кромби...
— В пузырьке, — коротко ответил Хамфри. — Тебе пошло бы на пользу, если бы ты поскорее научился обращаться с вещами.
— Но если Бьюрегард может тебя спасти...
— Я его не спасал! — возразил демон. — Я всего лишь вызвал его изображение, оттиск с оригинала. И теперь он должен будет исполнять мои приказания.
— Точно так же, как раньше ты исполнял его?
— Точно так же. Правда, все зависит от того, кто заключен в бутылочку, и кто владеет управляющей магией. Волшебник занимался любительскими исследованиями в демонологии, а теперь он стал объектом нашей гуманологии.
— Неужели это означает...
— Отнюдь! Я не стану злоупотреблять ситуацией. Мой интерес все же в исследованиях, а не в иронии. И эту демонстрацию я проделал с единственной целью: убедить вас, что в магии таится гораздо больше, чем вы в состоянии предположить, и что возможные последствия ваших поисков могут оказаться куда шире и грандиознее, чем тот риск, на который вы так самозабвенно осмелились.
— Я уже давно знаю, что нечто пытается меня все время остановить, — сказал Бинк.
— Да. Это — какой-то демон, вот в чем проблема. Большинство демонов имеет не больше магии, чем большинство людей, но демоны глубин — нечто совершенно особенное. По сравнению с обычными демонами, вроде меня, они то же самое, что, скажем, Волшебник по сравнению с обычным человеком. Скажу прямо: в их владения вторгаться — глупо и опасно.
— Ты ведь сам демон, — с подозрительностью проговорил Честер. — Почему же ты нам все это рассказываешь?
— Потому что он — добрый демон, — вмешалась Перл. — Он помогает людям.
— Потому что мне не безразлично благосостояние Ксанта, — поправил ее Бьюрегард. — Если бы у меня появилась уверенность, что Ксанту будет лучше без людей, я бы работал в этом направлении до конца. Но хотя у меня и были сомнения на сей счет, пока что я полагаю, что люди — как вид — в целом ему на пользу... даже гномы вроде него, — добавил он, взглянув на Хамфри.
А тот просто стоял неподвижно и молчал.
— Почему, в таком случае, ты не отпустишь его на волю? — спросил Бинк, доверяя демону не до конца.
— Я не могу его освободить. Это в состоянии сделать только владелец бутылочки.
— Но вот же он! Ты же сам вызвал его оттуда!
— Моя магия позволила мне заключить с ним лишь временный договор о службе. Я могу вызвать его только на короткое время и не в силах удержать. Я мог бы управлять им, будь у меня его бутылочка, раз уж он настолько глуп, что заключил себя подобным образом. Вот почему тебе надо отыскать ту бутылочку, прежде чем...
— Прежде чем она разобьется? — нетерпеливо перебил Бинк.
— Она не разобьется. Это — заколдованная бутылочка. Я знаю об этом, потому что сам в ней обитал я постарался обеспечить себе безопасность. Вся беда в том, что ее может найти твой враг!
— Враг! — Бинк повторил это слово и содрогнулся.
— Потому что тогда он сможет управлять вашим Добрым Волшебником, и вся сила Хамфри окажется в распоряжении врага. В таком случае шансы Хамфри на выживание окажутся весьма и весьма малы — почти такими же, как у тебя.
— Я непременно обязан раздобыть ту бутылочку! — воскликнул Бинк. — Если бы я только знал, где оная.
— Именно эту услугу я от него и требую! — сказал Бьюрегард. — Волшебник! Сообщи Бинку свое точное местонахождение, тогда он сможет спасти тебя.
— Двадцать восемь градусов северо-западной широты, от...
— Да не так, болван! — оборвал его демон. — Скажи так, — а ты знаешь, как именно! — чтобы он мог этим воспользоваться!
— Хм... Да... Наверно, тут лучше подключить Кромби.
— Так действуй же! — рявкнул демон.
Рядом с Волшебником появился грифон.
— Правильно! — Бинк в волнении потер руки. — Если мы попросим его указать ваше направление именно отсюда... то бишь, направление оттуда... то мы сможем добраться до вас, пойдя в обратную сторону.
— Ничего не выйдет! — сказал Бьюрегард.
Но Кромби уже завертелся, крыло вытянулось и указало точно на Бинка.
— Великолепно! — кивнул Бинк. — Вот туда мы и направимся, друзья!
— Попробуй-ка пройтись по кабинету. А ты, грифон, продолжай показывать направление.
Сбитый с толку Бинк стал расхаживать туда-сюда, и за ним все время следовало указующее крыло Кромби.
— Да! — вздохнул Бинк. — Получается, как будто смотришь на картину. Откуда бы ты на нее не смотрел, все равно она, кажется, постоянно смотрит на тебя.
