Ознакомительная версия. Доступно 38 страниц из 188
— Капитан, они… — Он осекся, увидев меня, а может быть, открытый саквояж. И в наступившей на миг тишине раздался полный отчаяния крик: «Эййэ!»
Кричала Ийхе. Я вскочила и выхватила шпагу. Мне хотелось бы сказать «мгновенно выхватила», но, увы, выдергивать ее из-за пояса не столь удобно, как из ножен. Когда я закончила это движение, в лицо мне уже смотрел пистолет капитана. Когда надо, он действовал с поразительным для его комплекции проворством.
— Не дергайся, девочка. Брось свою ковырялку, или я убью тебя.
Если бы он сказал «я вышибу тебе мозги», или «в твоей голове будет новая дырка», или что-нибудь еще позаковыристей — я бы, может, и сочла это пустой угрозой. Но эта спокойная констатация — «я убью тебя» — убедила меня, что он так и сделает.
Матрос с саблей загораживал выход, и рана его, похоже, была пустяковой царапиной. Да и не успела бы я выскочить, даже если бы путь был свободным. Пришлось бы пробежать мимо капитана, а с такого расстояния невозможно промахнуться. И стол на врага не опрокинешь — ножки привинчены к полу, как часто делают на кораблях…
Я разжала пальцы, позволив шпаге упасть.
— Хорошая девочка, — кивнул капитан. — Теперь подними руки и подойди к двери.
Мне пришлось подчиниться. Матрос глумливо ухмылялся мне в лицо, направив острие сабли в мою сторону.
— Сейчас мы немного прогуляемся, — сообщил капитан. — Кажется, твои друзья пытаются создать нам проблему, вот ты и поможешь ее решить. Вы попытались их разоружить, и вам не удалось, так? — голосом, не предвещавшим ничего хорошего, спросил он матроса.
— Это все первый помощник, капитан. Он сказал…
— Кретины! Напоить и взять тепленькими, что может быть проще? Нет, вам надо обязательно устраивать побоище и портить товар!
— Первый помощник сказал, что мы не можем позволить им шнырять по кораблю. Тем более если у них будет оружие…
— Ладно, с ним я еще разберусь! Любой убыток вычту у него из жалованья, и в тройном размере, чтоб неповадно было! А ты иди вперед и не забывай — одно резкое движение, и я стреляю! — Последнее, очевидно, относилось ко мне. Матрос уступил дорогу.
Мы вышли на палубу. За несколько минут ситуация там радикально изменилась. Нгарэйху стояли в центре, сгрудившись вокруг грот-мачты и ощетинившись во все стороны клинками и копьями. Их окружали матросы, не менее трех дюжин, вооруженные саблями. У нескольких моряков, выстроившихся полукругом справа, были мушкеты; они держали аборигенов на прицеле, но не стреляли. Один из матросов сидел в стороне на бухте каната, прижимая руку к правому боку; между пальцами сочилась кровь.
Еще один, разорвав безрукавку, озабоченно осматривал окровавленное голое плечо.
— Сейчас ты скажешь им, чтобы положили оружие и не сопротивлялись, — напутствовал меня капитан. — Если они это сделают, вы все будете жить. Если нет, мы застрелим сначала тебя, потом их. Ты ведь понимаешь, что других вариантов нет? Отвечай, понимаешь?
— Да, — хрипло сказала я.
— Отлично. Постарайся быть убедительной.
Мои ученики смотрели на меня с надеждой. Они не понимали, что значит наставленный на меня пистолет, не понимали, что я тоже пленница. Как можно взять в плен богиню? Когда-то подобное удалось Шушу, но он тоже был богом, да и то потребовалась помощь стихий, его родителей… А тут просто светлокожие аньйо, которых смогли одолеть простые нгарэйху!
— Друзья, — сказала я, чувствуя, что мой голос дрожит, — мы в большой беде. Нас предали. Эти аньйо — такие же, как и на корабле, приплывшем на ваш остров пятнадцать лет назад. У них оружие, против которого клинки бессильны. Если вы не сдадитесь, нас всех убьют. И меня тоже.
— Нет, Эййэ! — в отчаянии воскликнул Нэн. — Ты же не можешь умереть!
— Могу, Нэн, — покачала головой я. —Увы, очень даже могу.
Я хотела добавить, что на самом деле я никакая не дочь неба и солнца, а такая же аньйо, как они, но не сказала этого. Потому что… потому что боялась, что тогда они меня не послушают. А мне очень хотелось жить.
— Эййэ, одно твое слово — и мы будем драться, как ты нас учила!
— Нет, Нэн. Это безнадежно.
Они молчали, и я почувствовала, как к моему виску прижимается дуло пистолета. Я даже не могу сказать, что испугалась. Меня охватило ощущение нереальности происходящего. Казалось, я просто должна выполнить некий ритуал, а потом все будет хорошо.
— Только ради тебя, Эййэ, — сказал Нэн, швыряя шпагу на палубу.
За ним еще двое нехотя бросили копья. И тут Нгош, издав боевой клич, ринулся вперед, размахивая мечом. Двое матросов в ужасе шарахнулись. В тот же миг грохнул выстрел.
Лоб и волосы юноши превратились в кровавое месиво, и он рухнул навзничь, выронив меч. Тот воткнулся в доски палубы и закачался из стороны в сторону.
Ийхэ с плачем упала на колени. Остальные нгарэйху побросали оружие.
— Отлично, парни, теперь давайте их в трюм к остальным, — распорядился долговязый тип в офицерском костюме — должно быть, тот самый первый помощник. Кто-то из матросов уже открыл люк в палубе.
— Скажи им, чтоб спускались по одному, — приказал капитан.
Я сказала.
Хотелось бы мне забыть взгляды, которые они бросали на меня, прежде чем скрыться в темном чреве баркентины… Но я не решилась отвернуться, пока люк не закрылся за последним из них. Тут до моего слуха донесся стон; я повернула голову и увидела Тонха, по-прежнему лежавшего у борта. Капитан тоже скосил глаза в ту сторону, не сводя с меня пистолета.
— Вышвырните эту падаль за борт, олухи, — брюзгливо распорядился он. — Сами не могли догадаться, что нам не нужен одноногий?
— Ты ответишь за это, поганый пират, — процедила я. — Ты будешь болтаться на рее!
— Кто говорит о пиратстве? — вздернул брови капитан. — Я — честный торговец, а рабы — такой же товар, как и любой другой.
— Рабство отменено и в Ранайе, и в Илсудруме!
— Только в самих метрополиях. И потом, помимо них на свете есть немало стран, где за молодых, сильных и здоровых аньйо дают хорошую цену.
Раздался двойной вспеск — матросы выбросили в море Тонха и тело Нгоша. Ярость перехватывала мне горло, но я понимала, что бранью и угрозами не добьюсь ничего хорошего.
