Путь тени - Суренова Юлиана

Такой, какой меня навсегда запомнил Шамаш. Такой… Наивной, чистой, беззаботной, смелой… Тогда моя жизнь была просто замечательной, полной приключений и настоящего, искристого чуда, в которое не просто верится, но хочется верить. Я хотела бы быть вечной девочкой. Такой, какой была когда-то, до встречи с повелителем небес, госпожа Айя… Она отдала свое детство ради того, чтобы стать взрослой, я же… Я так не могу! Я хочу, чтобы все навсегда осталось таким, каким было прежде! – ее губы расплылись в улыбке, когда перед глазами предстала картинка… Образ из памяти – ее собственное отражение в водах сказочного мира, подаренного ей Шамашем на одиннадцатилетние. – Ребенок не создаст тех проблем, которые… Причиной которых могла стать я… И Шамаш, и госпожа Айя… Я могла бы быть с Ними рядом… Быть Их приемной дочкой… Это было бы так замечательно – кружить по ледяным залам со стайкой ледяных девочек-ветерков, лепить из снега человечков, вставляя им в грудь ледяные сердца, зажигая огненной водой души! Мне было бы легко называть госпожу Айю матерью… Я… Ведь даже отец, когда узнал, что я – Творец заклинаний, а, значит, наполовину богиня, решил, что Она – моя настоящая мать. А Шамаш… Он бы рассказывал мне сказки, оживляя их… И я была бы самой счастливой девочкой на свете!…" "Так в чем дело?" – прошуршало что-то рядом.

Мати испуганно вздрогнула:

– Кто здесь? – она испуганно огляделась вокруг, ища если не человека, то призрака, духа, но не увидела никого, кроме собственной тени, которая…

"Великие боги, – сердце девушки забилось со страшной силой. – Неужели я говорю с ней?" "А даже если так, что тут такого?" "Это безумие! Только больной снежным поветрием говорит сам с собой так, как говорил бы с кем-то другим! Я больна!…" "Вот еще! – ей послышалось презрительное фырканье, в то время, как усмешка растянула ее собственные губы, хотя в этот миг Мати меньше всего хотелось смеяться. – Ты здоровее всех живых! Ведь ты небесных кровей!" "Это не избавляет меня от болезней. Я часто хворала, пока была маленькой…" "Так или иначе, безумие не говорить с самой собой, а не отвечать на собственные вопросы! А еще большее безумие – лишать себя мечты, особенно когда можешь ее исполнить!" "Я могу вновь стать девочкой?" – ее сердце билось все быстрее и быстрее, в висках стучало, а тело била бешеная дрожь. Неужели все, о чем она только мечтала, но что всегда казалось ей невозможным, действительно произойдет?

"Конечно!" – услышала она в ответ, и губы Мати уже были готовы зашептать молитву благодарности. И все же… Сомнения не покинули ее душу, внося в нее смуту.

"И что я должна сделать для того, чтобы моя мечта исполнилась?" "Снять браслет".

"Что?!" – ужас Мати был так силен, что девушке показалось – пламень охватил ее с головы до ног так, словно она забралась в гигантскую лампу с зажженной огненной водой.

"Только и всего!" "И ты тоже… – она чуть не задохнулась от возмущения. – Как же так? Ведь ты – это я и…" "Вот именно: я это ты! И мне не безразлично, что я получу, если от всего откажусь! Чужой караван, который, старайся не старайся, никогда не станет родным.

Этот шут Киш…"

"Он хороший человек".

"Он слабак! А ты всегда мечтала о ком-то сильном, на кого можно будет опереться!" "С чего ты взяла?" "С того, что знаю тебя лучше, чем ты сама! Потому что не боюсь взглянуть в глаза правде!" "Но если я сниму браслет, то потеряю все!" "Да почему?!" "Так сказал Шамаш…" "Будучи во власти демонов Курунфа?" "Что?" – девушка нахмурилась, наклонив голову, с сомнением глядя на свою тень.

"Вот то-то и оно!" "Но… Но… Что же тогда…" – она растерянно опустила руки, готовая усомниться в чем угодно, особенно в том, что так страстно хотела назвать неправдой.

"Сними браслет – и все закончится. Не будет этих метаний, мук, боли, сомнений.

Ты будешь счастлива, ведь твоя мечта исполнится".

"Но… Но ведь Курунфом властвуют демоны… Они, а не боги исполнят мою мечту!" "Курунф – не обитель зла, как ты упрямо убеждаешь себя. И он не принадлежит демонам".

"Но разве не они…" "Мечты исполняют те, кого просят. Если кто-то готов за мечту продать душу демонам – что же, его право".

"А если я попрошу госпожу Айю?" "Она откликнется на твой зов. И исполнит то, о чем ты мечтаешь. Потому что в глубине своей сущности хочет того же".

"Было бы так здорово…" "Подумай, подумай об этом! Потерять все или все получить: неужели выбор не очевиден?" "Не знаю…" "Да что тут сомневаться!" "Но Шамаш… Он не стал бы просить кого-то исполнить мечту…" "Он – бог. Но бог, облаченный на дороге снежной пустыни в человеческую плоть, а посему в то же самое мгновение и человек. Он может, так же, как ты сейчас, обратиться к самому себе, и сам исполнить свою мечту! Сам!" "Это безумие!" "Вот и помоги Ему остановиться! Ведь для того, чтобы твоя мечта исполнилась, Он должен быть прежним. И быть рядом с тобой. Ведь так, маленькая Айя?" "Да…" "И, значит, с Ним все должно быть в порядке. И что в этом плохого?" "Значит… – ее рука нервно выщипывала волоски их шубы. – Если я попрошу, чтобы не демоны, а богиня снегов исполнила мою мечту…" "Я уже сказала тебе! И не вижу необходимости повторять! Но если ты так хочет, если это тебя успокоить – да. Да! А теперь перестань, наконец, раздумывать, стоя на месте! Делай шаг! Пока тебя не заставили сделать его совсем в другую сторону!

Прими решение, или его примут за тебя! На твою беду!" "Все, что я должна сделать, это снять браслет… Но ведь я не в Курунфе!" "А где же еще!" "Но…" – удивленная и растерянная, она огляделась вокруг.

Повсюду, куда бы она ни бросала свой взгляд, царила снежная пустыня, окружавшая своими бесконечными просторами одинокий островок – шатер каравана. Она не видела ни стен города, ни вознесенного высоко в небеса острием копья священного храма.

"Ты не там ищешь! Сюда! Смотри вниз!" Мати послушно опустила глаза на снежный полог, растелившийся у ее ног. В первый миг все, что она смогла разглядеть, было неясное очертание ее собственной тени, однако уже через несколько мгновений, когда она присмотрелась…

Ветер – несильный, мечтательно задумчивый кружил над самым снегом, касаясь его крылом, рисуя… Нет, скорее даже не рисуя – вырезая будто по мягкой кости…

"Стены города… – ошарашенная, прошептала Мати. – А вот и врата… Открыты нараспашку, словно приглашают войти…" "Так оно и есть".

"Смотри, смотри! – в какой-то миг ей показалось, что она разглядела на главной улице города маленькую фигурку, и сердце сжалось от страшной боли. – Отец! Он ждет меня!" "Да. Он любит тебя. Но! Как ты думаешь, он простит тебе предательство?" "Я… Я совсем не… Я не хочу…" "Но ты собираешься отказаться от него! Чтобы пройти испытание в чужом караване".

"Я… – девушка опустила голову на грудь. Она уже столько раз думала об этом…

– Если ты – это я, ты знаешь. Я делаю все, что могу! Я жду, оттягивая неотвратимое все до последнего мига. Но потом… Как я смогу помочь отцу, если умру?" "Тебе не нужно умирать! Сними браслет! Если не ради этой мечты – ради другой!

Пожелай оказаться в том Курунфе, в который попали твои родные! И спасай их, сколько твоей душе угодно! Если ты этого хочешь!" "Я… Я не знаю…" "Ты сомневаешься! И знаешь, почему? Потому что боишься! Ты боишься решать! Ты хочешь, чтобы за тебя решали другие!" "Если ты – это я, то хочешь того же!" "Да! Я хочу, чтобы решила ты! Но если ты не можешь… Отдай это право мне! И вместе, вдвоем, мы, наконец, сделаем то, что должны!" -Я… – Мати обхватила себя руками за плечи, с силой сжала. – Я не стану снимать браслет! – замерзшими губами прошептала она.

"Что?!" Девушка вздрогнула. Ей показалось, что этот возглас дрожью прошел по снегам, стирая все образы и блики.

– Таково мое решение!

"Ты… Ты только что совершила самую главную, самую страшную ошибку в своей жизни! – голос, который еще мгновение назад заполнял собой весь мир между небом и землей, стал слабеть, сжимаясь, рождая при этом чувство, словно это вся бесконечная пустыня стискивается в одну крошечную снежинку. – Ты будешь жалеть об этом вечность! Даже дольше! Все закончится. Исчезнет мир, а ты будешь жалеть о потерянной мечте! Всегда! Начиная с этого самого мига!" – эти слова, звучавшие как проклятья, заставили Мати вздрогнуть, вскинуть руки, закрывая ладонями лицо, будто пытаясь таким образом заслониться.