– Брайс лишился секретаря. Казнил за измену, насколько мне известно. Тот передавал сведения.
– И поэтому вы хотите подослать второго шпиона на ту же должность? – усмехнулся Медяк.
– Освендийцы убеждены, что одна стрела не попадает дважды в одного и того же зайца. Кроме того, Брайс больше не хочет связываться с монахами. Вы прекрасно подходите, – Демос потянулся к столику за кувшином. Медяк предупредил его намерения и первым налил ему воды. – Благодарю.
– Полагаю, я буду не единственным, кто соблазнится почетной должностью.
– Разумеется, – кивнул император, отпив немного из бокала. – Но вы будете единственным не-церковником из предложенных кандидатур. Брайс клюнет.
Симуз продолжал сомневаться. Но император казался абсолютно уверенным. Это беспокоило еще сильнее.
– Какая у меня легенда?
– Значит, вы согласны? – Демос указал на кожаную папку и жестом пригласил Симуза взять ее. – Вас зовут Алас Кенхоф. Вы из Тордога, воспитанник тамошнего барона. Дальний родич – в достаточной степени дальний, чтобы Брайс о вас не слышал. Ваше происхождение не позволяло сделать блестящую военную карьеру, а на монастырь барон денег пожалел. Однако вы получили достойное образование и много путешествовали. Обязательно упомяните об этом несколько раз: Брайс обожает принимать у себя странствующих. Особенно тех, кто хорош в бою.
Медяк кивнул.
– Понял.
– Прочие детали в этой папке. Там же – верительные грамоты от людей, которым вы служили. Подробности оставляю на ваше усмотрение. Насколько мне известно, актёр вы что надо, мастер Симуз.
– Не привыкать.
Демос приподнялся, пригладив пятерней растрепавшиеся волосы, и на несколько мгновений Симузу открылось его уродство. Некогда этого человека презрительно именовали Горелым лордом. Те, кто позволял себе высказываться непочтительно, либо вовремя заткнулись, либо умолкли навеки. Несмотря на всю немощность и болезненность, император был опасен. Симуз пока не мог представить, насколько.
– Выезжаете послезавтра, – подытожил Демос. – Полагаю, двух дней на подготовку будет достаточно.
– Более чем, – Медяк поставил пустой бокал на столик и поднял глаза на императора. – Смогу ли я увидеть дочь перед отъездом?
– Разумеется. Я же не изверг! И раз разговор зашёл о Десарии, нам также есть что обсудить.
Симуз напрягся. Каждый раз, когда сильные мира сего заводили толки о дочери, ничем хорошим это не заканчивалось.
– Она делает успехи?
Император слабо улыбнулся.
– Понемногу, хотя ей ещё предстоит многому научиться. И все же Десари безмерно талантлива. Там, где талант себя не проявляет, она берет трудолюбием и усидчивостью. Золото, а не наследница знатного Дома. Будь мой брат Линдр хоть вполовину так усерден в работе, как она, я мог бы смело уходить на покой.
– Но, полагаю, вы завели этот разговор не затем, чтобы похвастаться успехами моей дочери.
– Вы и так в курсе, что она молодец. И вам также следует знать, что она привлекла внимание знатных женихов.
Медяк крепко сжал пальцы на папке, не заметив, что смял бумаги. В слабо проветриваемом кабинете резко стало еще душнее.
– Ей всего четырнадцать! Побойтесь Бога, ваше величество.
– Не боюсь. Ей уже, – Демос сделал особое ударение на это слово, – четырнадцать, мастер Симуз. – В ее возрасте все юные аристократки обычно уже либо номинально замужем, либо крепко помолвлены.
Бывший эмиссар расслабил шнурок на вороте туники. Лоб снова обливался потом.
– От кого сваты? – хрипло спросил он.
– Пока что от двух Домов Эннии, членов Магистрата. Но их будет больше, уверен. Предложения посыплются со всех сторон материка. Многие захотят породниться с наследницей Дома Флавиес.
– Никаких эннийцев, – резче, чем хотел, ответил Симуз.
Демос загадочно улыбнулся.
– Не спешите с выводами, друг мой.
– Я почти двадцать лет работал на Магистрат. Поверьте, достойных людей там не осталось.
– Достойных мало и в империи. Однако же вот, – император обвел рукой кабинет, – мы с вами сидим вместе и пытаемся вершить судьбу мира. Благородные редко доживают до того, чтобы попасть в летописи. Я отношусь к вам с большим уважением, мастер Симуз, но прошу помнить, что опекун Десарии – я. Вы сами просили меня об этом, и я взял на себя ответственность за судьбу девочки. Если найдется подходящая партия…
Весь этот разговор напоминал Медяку многократные споры с Эсмием. Отправить нерадивого отца на другой конец света, чтобы не создавал помех, было излюбленным приемом старого Флавиеса. Демос, к большому разочарованию Симуза, судя по всему, пытался действовать теми же методами.
– Не потому ли вы сейчас отсылаете меня в Освендис? – подавшись вперед, вкрадчиво спросил он. – Опасаетесь, что помешаю вашим планам?
Император покачал головой.
– Я часто играю грязно – такова политика, но подобный поступок куда ниже моей беспринципности. Мне действительно нужны ваши глаза и уши в Освендисе, Симуз. Я должен знать, что планирует Брайс Аллантайн и насколько далеко готов зайти. Герцог Освендийский – флюгер, что встанет на сторону победителя. И я хочу, чтобы он не создал помех. – Демос помедлил. – Любой ценой. Даже если придется избавиться от герцога. Что же касается вопроса с Десарией, то я обещаю не принимать ничьих предложений до тех пор, пока вы, мастер Симуз, не вернетесь. Стану тянуть с ответами так долго, как это будет возможно. Надеюсь, мое слово еще чего-то да стоит.
Медяк подумал, что и без того злоупотребил императорским расположением, а потому спорить не осмелился.
– Благодарю, ваше величество.
Демос отбросил плед и поднялся, давая Симузу понять, что аудиенция подошла к концу. Шпион покинул кресло.
– Приходите завтра на ужин, – сказал Демос. – Сможете вдоволь наговориться с дочерью.
– Спасибо, ваше величество.
Симуз склонился, целуя перстень императора. Демос положил руку на его плечо.
– Я должен предупредить. Вы можете задержаться на севере надолго. Война может затянуться, и мы не знаем, каков будет итог. Если брак Десарии поможет спасти мою страну, а вас не будет рядом, я воспользуюсь правом опекуна и соглашусь. Прошу помнить об этом, мастер Симуз.
Медяк натянуто улыбнулся и выпрямился.
– Когда речь заходит о судьбах государств, желания маленьких людей перестают иметь значение. Особенно таких, как мы.
– Именно так, друг мой. – Демос позвонил в колокольчик, приказывая Ихразу проводить гостя. – Именно так.
2.3 Эллисдор
Веззам вздрогнул, когда на верстак, возле которого он занимался оружием, грохнулся меч, едва не шибанув Первого по пальцу.
– Мать тво… – командир «Сотни» поднял глаза. Перед ним стояла Истерд. Вместо шитого золотом платья вырядилась в мужской костюм, волосы убрала в косу. На руках перчатки, а в таких сапогах можно было шастать и по болоту. И все же она оставалась королевой. Наемник подобрался, проглотив ругательство, и склонился в почтительном поклоне. – Чем могу служить вашему величеству?
Услышав ругань, Истерд и ухом не повела, но вместо этого сняла с пояса боевой топор, положила на верстак подальше от мечей и жестом указала на клинок, что был в руках у Веззама.
– Научи меня с ним обращаться, ваграниец.
Наемник огляделся по сторонам, ища сопровождающих королевы. Никого из свиты в окрестностях не было. Это показалось необычным.
– Должно ли правительнице Хайлигланда сражаться сталью?
Рундка сверкнула глазами.
– Должно или нет – дело не твое. У меня слабеет рука. Нужно тренироваться.
– Почему тогда не топор? – возразил наемник. – Хорошее оружие.
– Потому что церковник запретил мне обращаться с рундским топором, – Истерд по-мужицки сплюнула на землю в знак презрения. – Брат Норберт делает все, чтобы отгородить меня от моего народа. Пытается заставить меня забыть, кто я и откуда.
Веззам усмехнулся.
– И поэтому вы просите помощи у вагранийца? Логично.
