Спасите меня, Кацураги-сан! Том 16 (СИ) - Аржанов Алексей

И на этот раз я был несказанно удивлён. «Фебрис-12» повёл себя не так, как раньше. Вызвал симптомы, которые на респираторную вирусную инфекцию, повреждающую лёгкие, совсем непохожи.

Да, у него есть лихорадка, сильнейшая одышка и кашель. Но кашель в большей степени связан с тем, что дыхательные мышцы Фувы Рёкэна полностью прекратили свою работу.

Инфекция забралась в нервную систему и вызвала паралич дыхательной мускулатуры. Люди привыкли думать, что лёгкие расширяются и сужаются сами по себе, но это не так.

Лёгочная ткань, если выражаться максимально простым языком, это — мешок с мешками. И ни один из этих мешков самостоятельно двигаться не умеет.

Процесс дыхание происходит исключительно за счёт движения мышц, воздействующих на грудную полость. Межрёберные мышцы, грудные, брюшные, межхрящевые и многие другие. В том числе и диафрагма. Именно они влияют на состояние лёгких.

Но если нервная система перестаёт управлять их сокращением — дыхательный процесс стремительно останавливается, и наступает гибель организма.

Фуву Джузо придётся обмануть. Пока я лечу оябуна, со стороны может показаться, будто я просто сижу и смотрю на больного, не прибегая к каким-либо действиям.

Я был готов к этому трюку, поэтому захватил с собой несколько препаратов для внутривенного и ингаляционного введения. Прежде чем приступить к настоящему лечению, я вколол Фуве Рёкэну гормональные противовоспалительные, а затем впрыснул в его дыхательные пути препарат, расширяющий бронхи.

Эффект от этого будет околонулевой. Но создать иллюзию помощи всё равно необходимо.

Пока Джузо наблюдал за моими действиями, я принялся воздействовать на нервную систему оябуна. Ох, какой же кошмар в ней происходил!

Белок, отвечающий за ускорение нервного импульса, уже начал распадаться, в спинном мозге нарушилось кровообращение, а в ликворе, питающем нервную систему, плавали вирусные частицы.

Лечение заняло немного времени. Но при этом я потратил абсолютно всю магическую энергию. Мои предсказания оказались верны. Если бы Джузо отказался от моего плана, одному из них двоих действительно пришлось бы умереть.

Но теперь оба выживут, а вакагасира ещё и послужит на пользу в борьбе с «Фебрис-12».

Фува Рёкэн резко открыл глаза и сделал глубокий вдох. Его грудная клетка задрожала.

— Отец! — воскликнул Джузо и попытался подойти к оябуну, но я тут же его остановил.

— Всё, больше вам здесь находиться нельзя. Выйдите в коридор, — велел я. — Как видите, своё обещание я сдержал. Ваш отец жив и больше болеть не будет. Однако вы можете заразить его снова.

После моего лечения иммунитет оябуна продержится минут пять, а потом снова сможет подхватить вирус. Именно поэтому Джузо придётся увести, пока круг заражения не замкнулся.

— Отец, ты в порядке⁈ — крикнул Джузо, удаляясь к выходу.

— Мне лучше… Лучше, сын, — прошептал он, очнувшись. — Делай, как велит Кацураги-сан. Он не обманет нас.

Странное умозаключение. На его месте я бы сам себе не поверил. Возможно, находясь в коматозном состоянии, он почувствовал что-то. Услышал моё обещание и последовавший за ним эффект. Теперь это уже не важно.

У нас появилась задача посерьёзнее.

Когда Джузо покинул комнату, я набрал номер Окабэ Акиры и велел, чтобы тот начинал готовить наш тайный инфекционный бокс. Затем связался с горячей линией, которая доступна только группе «Двенадцать», и сообщил адрес, где находится человек с подозрением на инфицирование «Фебрисом-12».

Специализированный автомобиль из Центральной больницы Токио прибыл уже через полчаса. Мы погрузили Фуву Джузо, но я настоял на том, что буду сопровождать пациента до «Ямамото-Фарм».

К тому моменту, когда Джузо лёг на каталку, его тело окончательно перестало бороться за сохранение сознание, и в итоге он заснул. Всё, что я мог делать в дороге — это наблюдать. На лечение сил не осталось, но я мог использовать самые простые режимы «анализа».

В итоге к прибытию в приёмник инфекционного отделения я уже выставил несколько диагнозов, над которыми нам с Окабэ Акирой теперь предстоит работать.

Двухсторонняя полисегментарная пневмония. Поражение лёгких более пятидесяти процентов. Готов поспорить, что именно такое заключение нам и выдаст рентгенолог.

Острый гломерулонефрит — инфекционное заболевание почек. Вирус постарался на славу. Разрушил почти треть системы фильтров. Если ситуация продолжит развиваться в том же духе, Фува Джузо окажется в опасности.

Именно поэтому я вызвал Купера Уайта. Вот теперь я могу позволить ему присоединиться к нашей работе. Скоро он приедет и потрудится над тем, чтобы продлить жизнь вакагасире ещё на несколько дней. Так мы выиграем неделю.

А уже завтра у меня будет достаточно сил, чтобы полностью стабилизировать его состояние и приступить к изучению вируса.

— Кацураги-сан, это — непростительно! — Окабэ Акира в ярости ударил кулаком по столу, а затем и вовсе скинул на пол несколько стопок документов.

Не думал, что наш разговор начнётся с такого «взрыва». Отмывшись и переодевшись после взаимодействия с членами якудзы, я пришёл в кабинет нашего главного инфекциониста и стал свидетелем его неадекватной реакции.

Но перебивать его не стал. Пусть лучше выговорится.

— Почему вы опять не взяли меня с собой? Почему забрали казённый костюм и принялись осматривать пациента самостоятельно? — продолжил вопрошать он. — Это ведь происходит уже не в первый раз. Вы постоянно держите меня на расстоянии, хотя я тоже отношусь к числу людей, посвящённых в наш тайный проект. Кацураги-сан, если вам не хочется со мной работать — скажите прямо. Я уйду из проекта.

— Понимаю ваше негодование, Окабэ-сан, — спокойно ответил я. — Но я уже предупреждал вас. У меня есть причины действовать втайне от других. Я имею доступ к информации, которую вам передавать запрещено.

— А я почему-то думаю, что вы просто мне не доверяете, — вздохнул старик. — Простите мою паранойю, Кацураги-сан. Но мне и вправду так кажется. Будто вы намеренно держите меня на расстоянии.

Единственная причина, по которой я скрываю от Окабэ большую часть случаев — это моя лекарская магия. Да, я раскрылся Сайке, поскольку она — моя будущая жена. И мать моего ребёнка, который тоже вырастет лекарем. Но рассказать о себе инфекционисту я никак не могу. Хоть и доверяю ему чуть ли не больше, чем всем сотрудникам клиники «Ямамото-Фарм».

Однако я не хочу, чтобы он покидал проект. Мне придётся раскрыть ему тайну. Но ту, которая не касается моих сил. Думаю, он поймёт.

— Хотите ответов, Окабэ-сан? — спросил я. — Тогда скажите, что вам известно о нашем новом губернаторе?

— Вы про Кизару Шинто? — удивился он. — А он-то здесь при чём?

— Подумайте. Ответ лежит на поверхности, — уклончиво ответил я.

— Если вы про слухи о якудзе…

— Именно, — кивнул я.

Окабэ Акира замолчал, затем прошёл к окну, взглянул на заходящее солнце и зачем-то прикрыл жалюзи. Будто кто-то мог прочесть наш разговор по губам.

— Вы что же, хотите сказать, что наш новый пациент — это…

— Так и есть, — вновь перебил его я. — Мне показалось, что заключить договор с этой организацией — лучшее решение.

— То есть… Вы не взяли меня с собой, поскольку решили взять в оборот якудзу? — шёпотом спросил Окабэ Акира.

— Теперь они будут помогать нам контролировать «Фебрис-12». Но это — тайна.

— П-ха! — хохотнул Окабэ и чуть ли не с разбегу плюхнулся на свой компьютерный стул. — Я бы сказал, что вы безумец, Кацураги-сан, если бы не понимал, насколько гениален этот ход. Не стану спрашивать, откуда вы знакомы с преступными семьями, но… Скажу честно, якудза нам очень сильно помогла шесть лет назад, когда разгорелся ковид. Вы тогда ещё только начинали учиться в университете, верно?

— Так и есть. Я не застал этот период, поскольку был занят учёбой. В клиники меня тогда не допускали, — быстро сочинил отговорку я.

— В тот период я работал сразу в нескольких клиниках. Разрывался как мог, —произнёс Окабэ. — Практически не вылезал из защитного костюма. Если бы вы только знали, как нам тогда помогали члены якудзы… Когда у министерства здравоохранения не хватало денег на маски и лекарства, они всегда их давали. Именно поэтому я считаю, что вы сделали мудрый ход. Простите, что вспылил. Я сохраню вашу тайну и тайну нашего пациента. Продолжим работать вместе, как и раньше.