Путь дракона - Абрахам Дэниел "М. Л. Н. Гановер"

Однако Маркус отдыхать и не думал.

– Все сюда, – объявил он. – Будем совещаться. Задача поменялась, и лучше обсудить все заранее, чем потом натыкаться на сюрпризы.

Разговоры стихли. Мастер Кит сел к огню, его жесткие седые волосы застыли вокруг головы, как облако дыма.

– Не понимаю, какая выгода каравану, – сказал он. – Кормить нас до весны и платить даже за самое скромное жилье – сумма немалая.

– Скорее всего, караванщик потеряет в деньгах, но это его забота, не наша. Мы здесь не за прибылью следим. А за безопасностью. На дороге наше дело – охранять от бандитов. На зимовке – не баламутить народ, не затевать интрижек, не провоцировать ревность и зависть, не слишком плутовать в картах.

Смитт, актер на все роли, сотворил постное лицо.

– Мы изображаем стражников или мамушек-кормилиц?

– Мы делаем все, чтобы караван дошел до Карса в целости и сохранности, – ответил ему Маркус. – И если надо – охраняем его от нас самих.

– Мм, отличная реплика, – вставила хрупкая Кэри. – «И если надо – охраняем его от нас самих»!

Маркус нахмурился.

– Они сочиняют новую пьесу, – пояснил мастер Кит. – Комедию о том, как актеры подрядились играть стражников каравана.

Ярдем хмыкнул и дернул ухом – то ли от досады, то ли от удовольствия, а скорее от того и другого разом. Маркус предпочел не обратить внимания.

– У нас почти два десятка возниц, – продолжал он. – И караванщик с женой. Вы несколько недель за ними наблюдали, вы их знаете. Кто из них ненадежен?

– Тот, что с оловянной рудой, – предположил Смитт. – Нарывается на драку с самого нападения бандитов, до весны без приключений не дотянет. Его бы унять – или женщину подложить, или осадить покрепче.

– Мне он тоже не нравится, – кивнул Маркус, мимолетно порадовавшись тому, что актеры более восприимчивы, чем его обычные воины: сейчас это придется кстати. – Кто еще?

– Полукровка-дартин, – вступила Опал, старшая из актрис. – Норовил сбежать от проповедей караванщика при любом случае. Почти как вы, капитан. Если его так и кормить священными текстами каждый день, он озвереет.

– Девчонка в накладных усах, – добавил тощий Микель. – Слишком уж хрупка.

– Точно, – поддакнула Кэри.

– И еще неизвестно, что она там везет, – с готовностью откликнулась Опал. – Стоит кому подойти к фургону – дергается, как кошка. Даже говорить о нем не хочет.

Маркус вскинул ладонь, призывая к тишине.

– Кто-кто? – с нажимом переспросил он.

– Девчонка в накладных усах, – повторил мастер Кит. – Та, что называет себя Таг.

Маркус взглянул на Ярдема. Судя по гримасе, тралгут был изумлен не меньше его. Капитан поднял бровь: ты знал? Звякнула серьга – Ярдем мотнул головой: нет!

«И еще неизвестно, что она там везет…»

– Ярдем, за мной, – скомандовал Маркус, натягивая сапоги.

– Слушаю, сэр.

Возницы и караванщик размещались в отдельном лабиринте туннелей и комнат. Маркус шагал через пропитанные дымом галереи и общие гостиные, Ярдем маячил за плечом, остальные стражники – или актеры, кто теперь разберет – шли позади след в след, словно дети, играющие в «делай как я». С каждой комнатой, в которой не оказывалось Тага, плечи Маркуса напрягались все больше, он перебирал в памяти предыдущий путь – случаи, когда он говорил с мальчишкой или когда Тага упоминал караванщик. Слишком мало, почти ничего. Мальчишка всегда держался так, чтобы не привлекать внимания к себе и – главное – к фургону.

Последняя из комнат выходила окнами на темные, покрытые снегом холмы. За спиной Маркуса уже гудели взволнованные голоса – погонщики наперебой спрашивали, что случилось. Холодный влажный воздух веял то ли дождем, то ли снегом. Горизонт прочертила молния.

– Его здесь нет, сэр.

– Вижу.

– Уехать она не могла, – сказала сзади Опал. – Она толком не знает, как править фургоном: мулы просто идут вслед за передней повозкой, и все.

– Фургон, – кивнул Маркус, выходя в ночной мрак.

Еще не разгруженные подводы каравана, занесенные снегом на добрые пол-локтя, стояли у низких каменных складов. Маркус двинулся между ними, и при свете зажженных сзади факелов его тень, дрогнув, заплясала на боковине фургона с шерстью. Скамью возницы занесло снегом пальца на два, не больше. Маркус уперся ногой в железную петлю у колеса, подтянулся наверх и откинул полог. Таг лежал, свернувшись на тюках калачиком, как кошка. Теперь, когда капитан знал правду, он разглядел и криво приклеенные усы, и неровно выкрашенную шевелюру: то, что раньше казалось тощим бестолковым мальчишкой из первокровных, теперь предстало его взгляду как девушка циннийских кровей.

– Ч-что… – начала было она посиневшими от холода губами.

Маркус схватил ее за плечо и вздернул на ноги.

– Ярдем?

– Слушаю, сэр, – раздался голос у борта фургона.

– Лови! – Маркус перебросил ему взвизгнувшую девушку. Ярдем крепко ухватил ее за плечи и шею. Девушка, отчаянно крича, извивалась всем телом, от какого-то удара Ярдем даже раз крякнул. Маркус, не обращая внимания на борьбу, перебирал намокшие и пахнущие плесенью тюки с шерстью, один за другим сбрасывая их на землю. Девушка зашлась было в крике и вдруг затихла; ладонь Маркуса наткнулась на что-то твердое.

– Факел, – велел он.

Вместе с факелом на фургон влез мастер Кит с непроницаемым лицом. В свете пламени Маркус потянул на себя один из ящиков – ларец черного дерева с железным замком и жесткими кожаными петлями. Полоснув по петлям кинжалом, он всунул клинок между корпусом и крышкой.

– Осторожнее, – предупредил мастер Кит, глядя, как Маркус налег на кинжал.

– Поздно, – бросил капитан. Замок с треском отскочил, ларец открылся. Внутри, заполняя его до краев, переливались тысячи стекляшек. Нет! Не стекляшек – драгоценных камней. Гранаты, рубины, изумруды, алмазы, жемчуга… Маркус взглянул в дыру между занесенными снегом тюками шерсти – еще ящики. Десятки.

Мастер Кит смотрел на него расширенными от изумления глазами.

– Что ж, – коротко кивнул Маркус и отпустил крышку. – К делу.

Остальные стражники уже толпились вокруг Ярдема, который по-прежнему удерживал пленницу, готовый в любой миг перехватить ей горло и погрузить в беспамятство. Несмотря на слезы, подбородок девушки был вызывающе вздернут. Маркус подцепил за край клееные усы, потер их между пальцев и бросил на землю. Рядом с огромным тралгутом девушка казалась почти ребенком. В ее глазах читалась мольба, и в груди Маркуса что-то опасно шевельнулось – не гнев, не ярость, даже не горечь. Память. Живая и яркая до боли. Он заставил себя отвернуться.

– Пожалуйста, – умоляюще произнесла девушка.

– Кит, – бросил он. – Уведите ее внутрь. В наши комнаты. Не давать ни с кем говорить. Даже с караванщиком.

– Как скажете, капитан, – кивнул актер.

Ярдем ослабил хватку и, не сводя глаз с девушки, отступил на шаг, готовый в любой миг скрутить ее снова, если вздумает отбиваться. Мастер Кит протянул к ней руку.

– Пойдем, дитя. Ты среди друзей.

Девушка в нерешительности переводила взгляд с Маркуса и Ярдема на мастера Кита и вновь на Маркуса. В глазах слезы, но ни единого всхлипа – такая знакомая манера… Маркус тряхнул головой, прогоняя воспоминание. Мастер Кит с девушкой двинулись к жилью; актеры, словно по привычке, последовали за главой труппы, оставив воинов наедине.

– Фургон, – бросил капитан.

– Никого не подпущу, сэр, – рявкнул Ярдем.

Маркус прищурился, глядя на падающий снег.

– Сколько ей лет, по-твоему?

– Циннийка-полукровка… Трудно сказать, – пророкотал тралгут. – Шестнадцать, семнадцать…

– И мне так показалось.

– Мериан сейчас было бы столько же.

– Около того.

Маркус взглянул на скалу. За прорезанными в камне окнами мелькали огни, высеченные вверху старинные руны залепило снегом – по-ночному темным на фоне черной стены.

– Сэр?

Маркус обернулся. Тралгут уже сидел на передке фургона, для тепла наворачивая на себя шерстяное полотно, как кочевник из страны Пу’т.