Девять хвостов бессмертного мастера. Том 3 (СИ) - Соул Джин

Ей показалось, что балка обломилась. Она подняла глаза и увидела, что балка на месте, раскачивалась оборванная верёвка. Вторая принцесса сняла петлю с шеи и поглядела на оборванный конец. Он не был оборван. В месте разрыва остался темноватый след, как от воздействия огнём, но без запаха гари. Быть может, от духовной силы?

«Захлебнуться в бочке с водой?» – вяло подумала Вторая принцесса.

Нет, не сегодня, она слишком устала, чтобы экспериментировать с этим. Она повалилась на кровать и заснула, а когда проснулась утром, то обнаружила, что бочка опустела: воды в ней было ровно столько, чтобы наполнить чашку и напиться, утопиться она не смогла бы при полном желании. Так заклятье считывало не только намерения, но и читало мысли?

Хуашэнь-хоу тихонько зарычала и вцепилась пальцами в волосы на виске. Она почти исчерпала возможные варианты. Тот, кто наложил заклятье, предусмотрел всё! Вторая принцесса вернулась к экспериментам с фруктовым ножом: ничего не делать было тошно. Если она не сможет перебороть заклятье неуязвимости…

– А-Цинь… – пробормотала Вторая принцесса с болью.

Она оглядела павильон едва ли не с отвращением. Где-то здесь пряталось заклятье: если оно не было наложено на неё саму, значит, на какую-то вещь или вообще на сам павильон. Хуашэнь-хоу сделала над собой усилие, зрачки её раздвоились, радужка чуть засветилась. Небесным зрением она окинула павильон в поисках «подклада».

Был уже вечер, повсюду были тени. Они клубились, как туман. Обычным зрением этого не было видно.

«Как живые», – машинально подумала Вторая принцесса.

Заглянуть глубже не удалось: тени оказались неподвластны Небесному взору. Это что-то чужеродное, то, чего в Небесном дворце никак не должно быть. Мысль о том, что Небесный император практикует какие-то неизвестные техники, наверняка запрещённые, вызвала ещё большее отвращение.

Не прерывая Небесного зрения, Хуашэнь-хоу сделала попытку перерезать себе горло и так увидела, что ей помешало. Тень перехватила её руку и сжимала, пока фруктовый нож не выпал из неё, тогда она отпустила и, потеряв очертания, заклубилась вместе с остальными.

Вторая принцесса поглядела на свою руку, чуть выше запястья остался темноватый след от пальцев. Значит, среди теней действительно было что-то живое. Хуашэнь-хоу невольно подумала о демонах, тут же изгнала эту мысль как нелепую и невозможную. Но ведь что-то пряталось среди клубящихся туманом теней!

«Что-то или кто-то, – подумала Вторая принцесса, – и оно сильнее меня, если даже Небесный взор оказался бесполезен».

Она решила заварить себе чай, чтобы укрепить силы, и попробовать снова. Если это не заклятье, а всего лишь приставленное к нему отцом какое-то существо, то с ним можно сладить! Вторая принцесса умна, она сможет найти верное решение. Ещё бы у неё было достаточно времени для этого…

Вторая принцесса наполнила чашку, поднесла к губам, но выпить не удалось: Тень выбила чашку из его руки, чай расплескался по полу. Вероятно, Тень подумала, что он собирается отравиться.

– Это был укрепляющий чай, – с укоризной сказала Хуашэнь-хоу, глядя на свою руку, где проступал след от удара.

Ответа она не ждала, но после долгой паузы из клубящихся теней донеслось:

– Прости.

[241] Собеседник из теней

Вторая принцесса замерла на мгновение. Голос звучал приглушённо, словно из колодца. В тенях было нечто разумное, способное оценить ситуацию и дать подходящий ответ.

«Значит, всё-таки не заклятье, – подумала Хуашэнь-хоу, – а приставленный шпион-охранник».

Она нахмурилась, разглядывая клубящиеся тени, где прятался обладатель этого задушенного голоса, и резко спросила:

– Что тебе от меня нужно?

Вторая принцесса редко позволяла себе повышать голос, но сейчас нервы её были на пределе: она теряла драгоценное время! Тень чуть высунулась из клубов собратьев, будто удивлённая этой интонацией.

– Я хочу понять, почему ты пытаешься лишить себя жизни, – сказала Тень.

– А ты не знаешь? – по-прежнему резко отозвалась Хуашэнь-хоу.

– Нет.

– Разве мой отец не сказал тебе, когда приставил тебя ко мне? – насмешливо спросила Вторая принцесса.

И вот тут, странное дело, ей почудилось, что Тень хищно ощерилась. Она ведь была сплошным тёмным пятном, ни глаз, ни рта на её голове не было, но Хуашэнь-хоу как-то всем своим существом ощутила её оскал. Вероятно, изменились вибрации, от Тени исходящие, а она это почувствовала.

– Ты думаешь, я служу Небесному императору? – процедила Тень.

– А разве нет? – удивилась Вторая принцесса.

– Небо и земля местами поменяются, прежде чем это случится! – ругнулась Тень.

Хуашэнь-хоу некоторое время «переваривала» услышанное. Тень не служит Небесному императору, а просто… прицепилась к ней из любопытства? Лицо Второй принцессы залила краска, она схватила нож и нанесла себе удар в грудь. Тень успела остановить её руку, разумеется.

– Эй, не пытайся убить себя во время разговора! – возмущённо сказала Тень, избавляя руку Второй принцессы от фруктового ножа. – А ведь так хорошо беседа складывалась…

– Я всё равно это сделаю, – сквозь зубы сказала Хуашэнь-хоу.

– Не сделаешь, – уверенно возразила Тень.

– Почему?

– Потому что я тебе не позволю. Это нарушит равновесие трёх миров.

Лицо Второй принцессы исказилось.

– А то, что делает Небесный император, равновесия миров не нарушает? – желчно спросила она.

– Это другое, – возразила Тень. – По нему никто плакать бы не стал. Но когда хрустальная душа пытается запятнать себя…

– Что-что? – переспросила Хуашэнь-хоу.

Тень, казалось, прикусила язык, сболтнув то, чего не следовало.

«Хрустальная душа?» – мысленно повторила Вторая принцесса.

О таком она слышала впервые, но всё же понимала, что Тень имела в виду. Души бывали светлые и тёмные, одни достигали просветления, другие погрязали в невежестве, зачастую – добровольно. Её душа была очищена годами медитации, за всю свою жизнь она не совершила ни одного дурного поступка, не считая пощёчины старшему брату, когда тот начал оскорблять А-Циня. Она вполне могла прижизненно переродиться богиней, и для этого даже не потребовалась бы церемония обожествления. Хрустальная душа… Очень красивая метафора.

– Я не пытаюсь себя запятнать, я пытаюсь себя убить, – совершенно спокойным тоном поправила Тень Вторая принцесса.

– Это ещё хуже! Ты добровольно лишаешь себя права на перерождение после смерти! – воскликнула Тень.

«Не совсем добровольно», – заметила про себя Хуашэнь-хоу, а вслух сказала:

– Всё равно, если это поможет А-Циню.

– А ты уверена, что это ему поможет? – с сомнением уточнила Тень.

– А ты что, знаешь исход небесной войны?

– Нет, – уныло ответила Тень.

– Тогда не мешай мне, – почти сурово велела Хуашэнь-хоу.

– Не могу, – возразила Тень. – Я ни за что не должен позволить тебе умереть.

– То есть кто-то тебя ко мне всё-таки приставил? – уточнила Вторая принцесса.

– Я сам себя к тебе приставил.

– Я всё равно это сделаю, – повторила Хуашэнь-хоу. – Я не стану пешкой в отцовской игре.

– Не убивать же себя? Почему бы не убить Небесного императора? – коварно осведомилась Тень.

– А это бы мою хрустальную душу не запятнало? – пробормотала Вторая принцесса и добавила громче: – А почему бы тебе самому этого не сделать?

Тень вздохнула с явным сожалением:

– Не могу.

– Потому что это нарушит равновесие трёх миров? – не удержалась Хуашэнь-хоу.

– Нет. В самой моей природе не заложено такой способности, – объяснила Тень со вздохом. – Я могу лишь косвенно влиять на обстоятельства, смерти сопутствующие…

Тень вновь осеклась. Снова сказала то, чего не следовало? Вторая принцесса мысленно повторила сказанное Тенью.

– Тогда просто закрой глаза, если они у тебя есть, и сделай вид, что не заметил, – сказала Вторая принцесса, в который раз пытаясь воспользоваться фруктовым ножом.