Полубояринов 2 (СИ) - Сухов Александр Евгеньевич

Поддавшись внезапно пришедшей в голову идее, я обратился к нейросети:

— Клэр, просканируй комнату на предмет наличия подавляющих магию артефактов.

Спустя десять секунд мне было доложено:

— Всё чисто, босс. Никаких антимагических устройств в доступной области сканирования мною не зарегистрировано.

Ага, значит в этом доме джентльменам верят на слово. То есть, контроля за одаренными нет. Вот и чудненько! Я хоть и не великих высот маг, но, все-таки, универсал и на некоторые фокусы уже вполне способен. Проверено. Благо, для реализации задуманного мной колдовства много маны не потребуется.

Ко времени принятия буквально очаровавшего меня своей красотой решения, поединок за карточным столом подошел к закономерному финалу. Проиграв мошенникам полсотни тысяч рублей, расстроенный до соплей молодой человек перевел деньги посредством коммуникатора на счет Ильина и отправился в главную залу, заливать горе алкоголем.

Я же тем временем сформулировал мысленное послание и посредством базового ментального конструкта внедрил его в голову Николая Кондратовича:

«Обрати внимание, рядом стоит твой недруг Полубояринов». — Барон оторвал взгляд от карточной колоды и принялся шарить глазами по комнате. После того, как он меня заметил, ему прилетел следующий мой месседж: «Пожалуй, стоит сыграть с ним на спорные территории. Мне ничего не стоит его облапошить. Заодно представлю в глазах общественности, как азартного сопляка, вести серьезные дела с которым не имеет смысла».

Итак, с моей стороны всё сделано как надо. Никто моих ничтожных, в плане затраченной энергии, магических манипуляций не заметил. А вот по азартно загоревшимся глазам барона было несложно догадаться, что, выражаясь образным языком заядлых рыболовов, «рыбка на крючке». Осталось лишь её «подсечь».

Изобразив на лице самую искреннюю улыбку, я обратился к сидящим за столиком господам:

— Рад видеть вас в животе и здравии Николай Кондратович, Григорий Митрофанович и Трофим Егорович! Вы прям как те les trois Mousquetaires[2] из романов господина Дюма. — В данной реальности, как и в моей, этот бестселлер был написан Александром Дюма-отцом более пятнадцати веков назад и до сих пор востребован у читателей. Вот только не спрашивайте меня, насчет исторических соответствий двух миров, я в этом ни в зуб ногой и объяснений, насколько я понимаю, получить неоткуда. Впрочем, отклонения от сюжета двух книг имеют место. В привычном мне сюжете, Д’Артаньян отправился добывать алмазные подвески королевы Анны на берега Туманного Альбиона. Здесь же юный гасконец посредством телепорта наведался в Китай за чудодейственным эликсиром, который должен был уничтожить все следы порочной близости неосмотрительной королевы Франции с принцем Лао. На мой взгляд, местный вариант книги будет значительно забористее привычного.

Мои вполне учтивые слова вызвали кислые улыбки на лицах графа Полынина и барона Ольшанского. А вот физиономия патриарха рода Ильиных буквально расплылась в самой располагающей улыбке, прям дорогого родственника увидел или доброго приятеля.

— Александр Николаевич! — громко воскликнул Николай Кондратович, привлекая внимание прочих присутствующих в помещении господ. — Взаимно рад вас видеть! — И тут же добавил, — Уж коль вы настолько эрудированны, что знакомы с творчеством Alexandre Dumas, père[3], не согласитесь ли примкнуть к нашему игровому сообществу и стать эдаким Д’Артаньяном.

— Насколько я понимаю, вы предлагаете мне сыграть с вами в карты?

— Ну да, пройти, так сказать, боевое крещение, как в свое время прошел юный гасконец.

М-да, переврал сюжет и даже кончика носа ни разу не дотронулся. Брешет, что дышит. В обоих вариантах книги дуэль между Д’Артаньяном и его будущими товарищами не состоялась. С этой же троицей прохиндеев становиться один за всех и все за одного я и вовсе не собираюсь. Впрочем, до поры до времени пусть считают меня банальным простофилей.

— Ну что же, перекинуться в картишки я готов. Во что и, главное, на что играем?

Ильин, откинулся на спинку стула и якобы в глубоком размышлении демонстративно почесал щеку. Впрочем раздумывал барон недолго.

— Итак, уважаемый граф, соблюдая дуэльный кодекс, давайте по три круга в «Двадцать одно» с каждым из нас. Ставкой же будут… — он сделал вил, что вновь задумался, но вскоре, встрепенувшись, радостно выдал: — А давайте разыграем спорные земли. Кто победит, тот ими и владеет.

Осознав очевидную подставу своего лидера в отношении мальчишки-недоумка, верные наперсники барона также повеселели.

После недолгих размышлений, кои мне не без труда удалось изобразить на своей физиономии, я выдал бесшабашно-весело:

— А давайте. Раз и навсегда разрешим все наши территориальные споры и заживем, как подобает добрым соседям.

Пока я «размышлял», Клэр вошла в Сеть и скачала оттуда правила этой карточной игры. В результате выяснилось, что создана она, откровенно говоря, дебилами для дебилов. «Двадцать одно» игра основана тупо на генерации случайных чисел. В роли генератора выступает игральная колода и пальчики банкомета. В идеале, выигрыш должен происходить по воле случая. Однако, если в процессе игры приложить определенные усилия, «генератор случайных чисел» способен выдать результат по желанию того или иного игрока.

Сели с Ильиным друг напротив друга. Его товарищи, согласно правилам, покинули свои места за карточным столом.

— Если позволите, Николай Кондратович, первым сдаю я.

Под благодушный кивок оппонента я «неумело» взял карты в руки. Более того, умудрился их рассыпать в процессе тасования, старательно изображая полного неумеху. На самом же деле мои манипуляции помогли мне сложить листы таким образом, чтобы, получив на руки тринадцать очков, барон взял третью карту и гарантированно поимел перебор.

Эта моя задумка не выгорела. С девяткой и королем на руки, соперник сказал:

— Достаточно. Теперь себе, Александр Николаевич. — Сам же незаметно потянулся правой рукой к левому обшлагу рукава своего офицерского мундира. Определенно, собирается заменить тузом и десяткой, скорее всего, двумя тузами.

Ага, так я ему и позволил себя объегорить. Как только пальцы Ильина коснулись обшлага, я тут же положил колоду на стол и, взяв в железный захват руки соперника, громко, чтобы всем присутствующим в комнате господам было слышно, обратился к стоявшему неподалеку графу Владимирскому, добродушному веселому старичку, с коим имел удовольствие познакомиться на одном из приемов:

— Уважаемый Георгий Матвеевич, просьба проверить, что нам находится за обшлагом мундира Николая Кондратовича.

Побледневший барон попытался освободиться от моего захвата. А когда у него ничего не получилось, не придумал ничего лучше, как визгливым фальцетом, свойственным какому-нибудь юному кастрату из папской Сикстинской капеллы, оповестить всех прочих господ, до осознания коих еще не дошло, что на нашим карточным столом происходит нечто из ряда вон:

— Да как вы смеете, негодяй! Немедленно отпустите меня!

На что я с показушно-приветливой лыбой на довольной физиономии тут же выдал:

— Непременно, отпущу, господин барон, но лишь после того, как уважаемый мной граф Владимирский, как лицо незаинтересованное, произведет досмотр вашей одежды, точнее обшлагов. И уверяю вас… впрочем, мне ли об этом вам говорить, он там обнаружит кое-что весьма и весьма интересное.

Старик меня не подвел. Из левого обшлага баронского мундира он извлек двух тузов из той самой колоды, что в данный момент лежит передо мной на зеленом сукне и с торжественным видом матерого прокурора поднял над головой явное свидетельство позора человека, чья репутация до этого считалась безупречной.

Однако, лихо он меня собирался «кинуть». Пару его тузов способна перебить лишь точно такая же комбинация карт сдающего, и вероятность подобного события исчезающе мала. Впрочем, теперь это не столь уж и важно. Главное, установлен факт жульничества. Согласно неписанному карточному кодексу, выигрыш теперь мой. И попытайся Ильин уклониться от наших с ним договоренностей, озвученных публично, я просто вызову его на дуэль на своих условиях. Попробует отказаться, заявлюсь в его поместье и без объявления войны просто заколю как свинью, или пущу ему пулю в лоб. И он вполне осознает, в какую ловушку сам себя же и загнал (не без моей, разумеется, помощи, но об этом известно только мне), поэтому завтра же подпишет все необходимые бумаги с моими адвокатами.