Я набросилась на смеющегося капитана.
— Дурак ты, Дигори, и шутки у тебя дурацкие! Так и удар хватить может!
— Ну, прости, не мог удержаться!
— Дрейк, мне помоги удержаться, чтобы не залепить ему подзатыльник или в челюху не заехать!
— Даже пытаться не буду, — усмехнулся парень.
Дигори скорбно вздохнул.
— Вот так, всего одна шутка разрушила крепкие братски узы.
— Сам виноват, — развёл руками младший. — С самого утра нарываешься.
Завтрак и правда должен был состояться на «Рассекателе Туманов» — капитаны решили так, чтобы Дрейк не напрягал больную ногу. Но перед этим я забежала в каюту, чтобы оставить там одолженные книги. Было на удивление солнечно, так что свет заливал всю каюту, слепя глаза и заставляя пылинки плясать в его лучах.
В дверь постучали, и на пороге тут же появилась Флейм. Сложив руки на груди, она принялась изображать суровую мать:
— Так–так–так, и где это мы пропадали всю ночь?
— Болтала со старым другом, — честно ответила я, не в силах сдержать улыбку.
На душе сейчас было так легко и спокойно, будто мир, некогда сошедший с ума, наконец образумился и всё встало на свои места. До этого я даже не осознавала, как мне не хватало наших разговоров. И как нужно было поделиться всем случившимся с человеком, знавшим предысторию. Пожалуй, лишь он вполне мог понять всё, что я прошла и кем стала. И что было важнее всего — он принимал это и искренне радовался за меня.
— С Дрейком? Всю ночь?
Я просто кивнула.
— Да. Мы закутались в пледы и за чашкой чая делились всем, что с нами произошло.
Флейм хотела было что–то ответить, но бросив взгляд на часы, я встрепенулась — давно пора идти!
Потянув подругу за собой, я буквально полетела к трапу. Из–за хорошей погоды завтракали мы там же, где вчера ужинали — на палубе, а тарелки поставили на не убранные с вечера ящики и бочки. Остальные уже успели собраться, и ждали только нас. Дрейк занял нам с Флейм места рядом с собой, на что я благодарно улыбнулась.
Солнце продолжало ярко светить и бережно греть нас, а ветер игриво перебирал волосы. Запах кофе щекотал ноздри, а сам напиток неплохо бодрил, заставляя забыть о бессонной ночи.
Над палубой раздавался смех, и до самого момента прощания никто не смел погасить улыбку. Мы жили мгновением, потому что оно — единственное, что у нас было.
Но миг прошёл, и настала пора расходиться по кораблям. Никто не хотел прощаться, но мы знали, что затягивать нельзя. Тем более, здесь.
Простившись с остальными, Дигори пожал Корсаку руку.
— Будь осторожен.
— Буду. Спасибо, что предупредил.
Тот улыбнулся.
— Сочтёмся. Только не лезь в самое пекло.
— Это и вас касается!
— Ну, тут уж как получится — мы всё–таки за вами полетим! — бросил тот на прощание, а потом повернулся ко мне. — Бывай, Лисица! Рад был снова тебя увидеть!
— И я тебя, Дигори, — искренне ответила я, и по–дружески обняла капитана на прощание.
Пока остальные собрались у трапа, я поняла, что пришло время подойти к Дрейку. Они с Флейм только что попрощались, и я направилась к другу.
— Здорово было наконец увидеться, — сказал он, опираясь на перила.
— Я тоже была очень рада, — тепло улыбнулась я. — Спасибо тебе за то, что был рядом. В пещере и не только. И за разговор.
— Взаимно, Габриэлла, — ответил он, с теплом улыбнувшись.
Я улыбнулась в ответ, глядя в серые глаза.
— Странно… Я так и не спросила, почему ты так называл меня тогда, в пещере, и вот опять.
— Мне всегда очень нравилось твоё имя, — признался парень. — Оно такое… Небесное. Тебе подходит. Но если хочешь, могу звать тебя Лисицей, как раньше.
Я покачала головой.
— Нет. Лисица умерла четыре года назад в доках. И это… Думаю, это была не я, — призналась я. — Пора жить своей жизнью.
— Умница, — с теплом сказал парень, и крепко обнял меня.
Я прикрыла глаза, обнимая его в ответ. Желая запечатлеть этот миг в своей памяти, я сосредоточилась на ощущениях и потеряла счёт времени. Кажется, мы оба забыли, что друзьям негоже так долго обниматься.
— Я буду очень скучать, — добавил он.
— Я тоже.
Нехотя разжав объятия, я прошла к своим. Ждали только меня.
— Береги её, Корсак, — обратился Дрейк к моему брату. — Головой отвечаешь.
— Она — моя семья, — ответил тот серьёзно. — Разве может быть иначе?
Дрейк кивнул, и мы стали двигаться к своему кораблю. В груди поселилось щемящее чувство, не желавшее отпускать. Я не хотела уходить. Снова, как и четыре года назад. Но, как и тогда, обозначенный путь не оставлял мне выбора.
А потом, на полпути, услышала оклик:
— До скорой встречи, Габриэлла Отважная, — отсалютовал мне парень, провожая нас взглядом. Оглянувшись, я улыбнулась ему и кивнула.
Идущая рядом Флейм изогнула бровь:
— «Габриэлла Отважная»? Он что, в последний момент решил понтануться?
— Это намёк на Люси Отважную, одну из королев Нарнии — девочку, которая открыла сказочную страну, — улыбнулась я, ступая на борт. — Мы очень любили эту историю в детстве, да и сейчас тоже. Могу дать тебе её прочесть.
— Но при чём тут это?
— В Нарнии были животные. Очень много разумных зверей, а мы отправняемся в эпицентр аномальной зоны, чтобы точно так же отыскать их. И, возможно, открыть для себя целую сказочную страну. А ещё, чтобы попасть туда, нам понадобится недюжинная отвага.
Рассказывая, я встала с подругой у перил и наблюдала, как убрали трап, а «Рассекатель» собрался улететь.
— Ты ему нравишься, — вдруг сказала подруга, на что получила мой удивлённый взгляд. — И не как друг.
— Думаешь?
Я ничего не могла поделать с приятным трепетом, что поселился внутри от этой мысли.
— И что–то мне подсказывает, что это взаимно, — вместо ответа добавила она.
Я на миг опустила глаза на свои наручные часы, и лишний раз поправила ключ.
— Что ж… Когда речь заходит о людях и их отношениях, ты, Флейм, крайне редко ошибаешься, — слегка улыбнулась я, провожая взглядом удаляющийся «Рассекатель Туманов».
Глава 25. Письма из прошлого
Вернувшись в каюту, я провела пальцами по обложкам одолженных книг и стала думать, с какой из них начать. Выбрав «Харви» Макс Ридли Кроу, я стала искать место, куда поставить остальные.
Полки были забиты, но на одной из них виднелась коробка. Из тонкой фанеры, лёгкая, коричневая. Я даже не помню, что хранила там, и решила проверить — если хлам, то можно выбросить.
Подняв крышку и чуть не задохнувшись от облака пыли, я замерла. Там находились старые письма и записи, билеты с мероприятий, на которые мы попадали, и прочие памятные вещи.
Забыв обо всём на свете, я взяла первое попавшееся письмо и начала читать.
«Привет, Лисица!
Рад узнать, что ты выздоровела. И даже не думай снова заболеть! Может, стоит больше отдыхать? Ты же сутками пропадаешь за рабочим столом. Выходи почаще на свежий воздух и больше спи, договорились?
И, пожалуйста, если будут трудности в чём–то — пиши мне. Помогу разобраться. И даже не смей думать, что мне в тягость — я ведь люблю дополнительные задачки для тренировок, помнишь?
У нас всё хорошо. Дела идут просто отлично! Недавно побывали в Тарлине — очень красивый город! Хотя повидать его пришлось только с высоты, и то вечером. Но смотрелось это просто волшебно! Столько огоньков, разбросанных полумесяцем вдоль округлого побережья… Тебе там точно понравится!
Скоро собираемся к горному хребту Кондор. Как насчёт с нами? Заказ крупный, можем и на двоих поделить. Чем больше закупим и привезём — тем лучше. Переговори с Корсаком — уверен, он согласится. Да и всем известно, что таких квартирмейстеров, как мы, грех не послушаться!
Тебе привет от Дигори, и от нас обоих передавай Корсаку!
Искренне ваш,
Рыжий Подсолнух»
На душе сразу потеплело от этих строк.
