Юсупов. Последний из рода (СИ) - Новикова Анна

— Мне нечего тебе сказать, — ответил Дмитрий.

Юсупов хмыкнул, допил кофе и продолжил уже другим тоном — холодным и жестким.

— Значит так, ваших молодчиков уже объявили в розыск. К вечеру они будут давать показания. А тебе я даю час. Улетай ближайшим рейсом. Задержишься хотя бы на минуту — остаток жизни проведешь на урановых рудниках где-нибудь на крайнем севере. Со своим братом я разберусь сам.

Дмитрий едва заметно дернул подбородком.

— Ну вот и поговорили, — сказал Юсупов. — Я рад, что между нами не осталось недомолвок. Отсчет пошел.

С этими словами он поднялся с места и покинул зал.

Великий князь потер лоб и глубоко вздохнул. Софья чувствовала себя персонажем компьютерной игры. Такое просто не может происходить в реальности. Ей стало неуютно в собственном теле.

— Есть хоть доля правды в том, что ты мне говорил? — спросила она.

Дмитрий взглянул на Софью. Эти зеленые глаза столько раз на нее смотрели с теплом, радушием, уважением. Но сейчас после такого разговора в них не было даже тени раскаяния. Пустота? Смирение? Ничего не разобрать.

— С тобой я всегда честен, Софья, — ответил Дмитрий. — Неужели ты не видишь? Это все Феликс. Он все не так понял.

— Да как ты можешь говорить такое после всего, что сделал? Могли погибнуть люди! Могла погибнуть и я. Я ведь была в ночь взрыва в клубе. Мне повезло — почти сразу уехала к подруге на девичник.

Лицо Дмитрия вытянулось. Похоже, ее признание — для него в новинку. Он обхватил ее ладони и ответил:

— Софья, я бы не допустил, чтобы ты пострадала. Со мной ты в полной безопасности. Уедем со мной. Во Францию, в Италию — куда захочешь. Я дам тебе все, и…

— Я не могу. Ты же знаешь это.

Софья высвободила руки. Слова шли с большим трудом, будто в горле застряла таблетка, которая разбухла и никак не хотела проваливаться дальше по пищеводу. В глазах противно защипало. Нет, слез нельзя допускать. Симпатию Дмитрия она придумала. Все это время он лишь использовал ее для отвода глаз, пока Николай играл в поддавки с Юсуповым.

— Пожалуйста, послушайся Феликса. Уезжай.

Дмитрий открыл рот, чтобы что-то сказать, но Софья помотала головой. Она подхватила пальто, слегка сдавила плечо великого князя и покинула кафе.

Мокрый снег лип к лицу, оседал на ресницах и таял на щеках. Холод пронизывал насквозь. Софья так и не успела застегнуть пальто. Гадкие слезы застилали глаза.

— Не стоит так переживать из-за неразделенной любви, — сказал Юсупов из-под опущенного стекла машины. — У тебя еще вся жизнь на подобные предательства.

— Иди к черту, Юсупов!

Софья запахнула пальто и быстрым шагом направилась по тротуару. Каблуки проваливались в снег. Дышать удавалось через раз. Так что пока она дошла до перекрестка, взмокла как мышь.

Белый мерседес выписал крутую дугу, выпустив фонтаны мокрого снега из-под колес, и замер поперек пешеходного перехода. Прохожие бросили ненавистные взгляды. Тетка с сумкой-тележкой пробурчала ругательства.

Юсупов смотрел перед собой и без сомнения готов проторчать тут хоть до нового пришествия Христа. А что еще прикажете делать? Журналистка села в машину. Князь переключил передачу и покатил по заснеженным улицам. У Софьи не осталось сил сдерживать слезы. Сначала неудачная попытка разоблачения, потом Юсупов ее чуть не сожрал в клубе. Ну почему она тогда не остановилась? Почему не позвонила бывшему редактору и не попросилась назад в штат журнала?

Впутала, блин, подругу! И пусть не напрямую, но ведь именно из-за первого неудачного ролика о Юсупове — тогда еще Князеве — на Серафиму вышел этот Симон, если он, конечно, Симон.

С трудом выровняв тон голоса, Софья спросила:

— Симона правда объявили в розыск?

— Его вместе с дружком, — ответил князь. — Долго скрываться им не придется. Мои люди найдут их быстрее полиции.

Софья вытерла мокрые щеки.

— Симон с Серафимой пожениться хотели. Она и так чуть с ума не сошла, когда в хэллоуин не могла до него дозвониться. А теперь окажется, что ее жених…

— Преступник, иностранный агент, мальчик на побегушках у охотников на вампиров, — будничным тоном сказал Юсупов.

— Это бесчеловечно.

— Бесчеловечно? Хм… Дмитрий — шестерка охотников и моего брата. Уж не знаю, на какой крючок они его зацепили, но он не гнушается врать девушке, которая ему явно симпатизирует. Два придурка по его наводке устроили теракт в клубе, чтобы устранить меня. Разве тебе не показалось странным, что Николай, согласившись на свидание с тобой в моем клубе, так и не отзвонился после взрыва? Не поинтересовался, жива ли ты? Как тебе такая человечность?

Юсупов включил туманки и прибавил скорость. Дворники не справлялись с налипающим снегом. Картинка за стеклом превратилась в одно белесое месиво.

— Ради убийства меня одного Дмитрий с Николаем подвергли опасности двести тридцать девять человек, включая персонал клуба. Шестеро скончались на месте. Больше полусотни доставлены в больницу с разной тяжестью увечий. Семьям каждого перечислена компенсация, вот только боль утраты это не заглушит. Да я — самый человечный из всех.

Князь повернул руль, притормозил на светофоре и добавил:

— Твоя подруга поплачет месяц-другой и забудет. Но ты можешь рассказать о шести невинных жертвах, погибших от рук ее женишка. Впредь будет более разборчивой.

Плакали долго.

Софья попросила князя отвезти ее к Серафиме. Та уже была в курсе, что Симона объявили в розыск. Упорно не хотела верить, что это не розыгрыш и не ошибка. А когда фотку сбежавшего жениха показали по новостям, завыла белугой. Его телефон, конечно, был недоступен.

Серафима хотела позвонить в полицию, рассказать сгоряча, что ее суженый ни в чем невиновен. С трудом ее удалось отговорить, дав понять, что так она только втянется в тягомотные допросы от полиции. Удивительно, что до сих пор никто в форме да при погонах не явился к ней с обыском.

Может и тут Юсупов постарался?..

Полчаса назад приехал Егор. Принес «допинг», кучу фруктов и прочих вкусняшек. Заботливо разлил пойло по бокалам, нарезал яблок и бананов.

— Ну а ты чего плачешь? — спросила Серафима после того, как прошла очередная волна рыданий. — На тебя это не похоже.

— Да, так, нервы сдают, — ответила Софья. — Интервью с Юсуповым получило такой резонанс, что телефон держу на беззвучном режиме. Я оказалась не готова к славе. Поступает много предложений о работе, о которой я и мечтать не смела.

Серафима улыбнулась. Она изрядно захмелела от второй бутылки вина и сейчас прижималась щекой к бокалу. Казалось, вот-вот сползет с него под стол.

— Не такой уж он и паршивец, а? Немного ку-ку, конечно, но глазами вон как стреляет, — игривым тоном сказала подруга.

У Софьи хватило сил только вздохнуть.

— Юсупов? — подал голос Егор. — Он звонил мне сегодня.

— Что? — спросили девушки в один голос.

— В смысле, я не знал, что на тех фото — твой жених. Мне показалось его лицо знакомым… Если бы я знал, то…

— Погоди оправдываться, — сказала Софья. — О чем тебя попросил Юсупов?

— Прислал изображения — скриншоты записей с видеокамер. Там двое в каких-то праздничных костюмах. Лиц толком не разглядеть. Вот он и попросил меня улучшить качество. Еще и заплатил за молчание — три моих зарплаты!

Егор коснулся плеча Серафимы и сделал бровки домиком.

— Фим, извини, честно, я не знал, — сказал он.

Серафима отмахнулась.

— Хреново ты хранишь молчание за три зарплаты, — сказала она.

Софья потерла глаза — косметика давно сползла от слез.

— Ну а кто тот мужчина в самом расцвете сил? — обратилась к ней Серафима.

— Николай? — машинально ответила Софья.

— Какой Николай? — нахмурился Егор.

— Так его зовут Николай? — спросила Серафима. — Ну тот, с которым ты улизнула с двойного свидания? Давид закидывал тебя смсками, а твое сердце оказалось занято.

Софья отставила бокал и потянулась за мандарином. Проткнула ногтем кожуру. Запахло Новым годом — осталось каких-то полтора месяца.